Стоило подумать о старом белом даэйре, как он тут же возник рядом — беловолосый и светлоглазый мужчина лет сорока пяти с изжелта белыми крыльями. Вслух он задал невинный вопрос о размещении войск, но волновало его совершенно другое.

«Я слышал, вы намерены надолго оставить тайро у себя, Ваше Величество?» — поинтересовался он мгновенным промельком мысли, поймав мой взгляд.

Я моргнул, давая понять, что это в самом деле так. Пока звучал неторопливый ответ на заданный вслух вопрос, даэйр бросил еще ожну мысль:

«Вы серьезно намерены сделать его своим тарнетри?»

«Да».

«А справитесь?»

Я ответил без заминки.

«Должен».

Это было решение, взвешенно принятое с холодной головой. Я обязан был принять Рея, как часть самого себя в первую очередь ради него же самого, а уж потом ради Илленн, Кота или мира, который это чешуйчатое чудо неизбежно утянет за собой, если сорвется или погибнет. Теплота и нежность рождаются из понимания, уважения и принятия. Первого и второго у меня имелось в избытке, третье придет со временем. Ну а с моментами… личного свойства разьеремся потом.

Я договорил, амиран поклонился и исчез, растворился с четкостью ъорошо обученного убийцы. Рей как раз шел обратно.

Что означает это «справитесь»? Чего еще я не знаю? Некроманты, с которыми я разговаривал, только пожимали плечами — им не былии известны случаи поднятия еше живого существа, посоветовать мне никто ничего не смог. Лишь в один голос об опасности предупреждали, и только. А это мне и без них известно. Если он выскользнет у меня из рук, если, не дай Стихии, озлобится, обидится или еще что, нашей слегка мертвой планете наступит конец бесповоротный и полный.

Я знал, с кем связываюсь, прося Кота прислать ко мне сына. Права на ошибку в приручении у меня нет.

Он остановился в трех шагах, чтобы не так явно нависать надо мной, настороженно замер. Непроявленный хвост совершенно отчетлво подергивался из стороны в сторону. По крайней мере, я легко мог себе представить, как хлещет его кончик с коротким шипом на конце.

…Нет, он не был похож на ту некромантскую сволочь, с которой началась моя жизнь химеры[2]. Запах Смерти был чист и морозно холоден, без привкуса садизма и извращений. Тревожная нотка безумия… Что ж, я надеялся, что она утихнет.

— Рейнан эль Шиар-ад'Дин Адалат Даррей, к вашим услугам, Эль-Тару. Прислан Владыкой Света по договоренности в качестве Опоры Столпа Смерти, доколе во мне будет нужда. Воины мои помогут вам обеспечить успешное разрешение разногласий, — сейчас, в окружении динтарцев, стал заметен сильный хэйвийский акцент. Два родственных языка не слишком фатально, но все же, отличались друг от друга.

— Это честь для меня, — я поклонился ответно. Это и в самом деле честь, мой даэйр. Ты умен, порядочен, предан идеалам и принципам, но при этом не испорчен слепой верой в них. Ты не станешь колебаться между Змеем и мной, выбирая более авторитетную сторону, как это делают большинство Темных. Тебе просто плевать на авторитет Тореайдра тон Манвина. Ты не стаанешь склоняться к придворным интригам — ты не умеешь интриговать. У тебя чуждый, свежий взгляд на вещи и события. А еще ты — Смертоносец. Проводник и пожиратель душ, гроза мертвых, ужас живых.

Ты — сокровище, мой даэйр. И я не выпущу тебя из рук.

А там и вопрос с Илленн решится сам собой.

Обмениваясь любезностями, мы двинулись к дому коменданта. Дворянские сынки, проходя мимо, шарахались прочь, простые вояки и наемники спокойно занимались своими делами — им пугаться было некогда. Комендант, весьма скромный провинциальный служака, старался не попадаться на глаза, разумно рассудив, что вмешиваться и теребить нас лишними пустяковыми вопросами сейчас лучше не стоит. Кухарка встретила нас горячим чаем и вкусной выпечкой. Получасом позже, когда Рей освободился, наконец, от положенной по статусу брони и слегка успокоился, мы обосновались в небольшой гостиной, служившей хозяину дома одновременно приемной и кабинетом. Рей грел руки о кружку с горячим чаем и на булочки косился с отвращением. Мерзнет, что ли? Хреново, если так. Значит, сейчас верх берет другой голод, и его опасно даже просто лишний раз о чем-то спрашивать, а тем более, подкалывать или еще что-то в том же духе. У голодной нежити чувство юмора резко пропадает и вновь появляется только после сытного обеда кем-то из живых. Хорошо, что Кот в свое время предупредил меня о склонности сына время от времени питаться душами.

Аккуратнее, Волк, не стань главным блюдом. То, что сам Рей считает это недопустимым, каждый раз мается до последнего, а потом страдает угрызениями совести, тебя не спасет. Отобедает Смертоносец твоим духом, и полетит чистое ядрышко души прямиком на перерождение без всякой памяти о прошлой жизни…

— Рассказывай толком, что у тебя тут произошло, — глуховато проговорил Рей, глотнув еще парящий чай, с которого я только три минуты назад снял временное стазис-поле. Иначе он давно успел бы остыть совсем.

— Бунт, вероятно, проплаченный Орденом, и нападение рингарского флота одновременно. Агентам Фицгерна не удалось до конца проследить всю цепочку тех, кто поставлял бунтовщикам оружие и деньги. След теряется, свидетели и исполнители убраны. Работающие в Тайной канцелярии некроманты не смогли добиться ответа даже от духов погибших — их память хорошо зачищена. Правда, нам удалось склонить к содействию одного из заговорщиков, но склад, на котором была назначена встреча, взорвался, скажем так, слегка не так, как было задумано, не ко времени и не к месту. Кто именно стоит за бунтом, выяснить так и не удалось, информатор погиб. А безлдоказательных обвинений Мобиусу я предъявить не могу.

Рей слушал, не перебивая, лишь время от времени постукивал когтями по фарфору чашки.

— Это не Орден, — выдал он. — Или не только Орден.

— Почему ты так решил?

— Слишком явно на них вина падает. Клейма на проданном оружии стоят?

— Ты на Тореайдра намекаешь? Проверяли. Чисто. Обычно у него даже неклейменое оружие фонит. Но я разговаривал а Малефором, и он ощутимо задергался.

— Значит, знает, кто зачинщик, или вообще в доле. Почему дворянская мелюзга все еще болтается здесь? — спросил он, все-таки рискнув взять булочку. — Отдай их мне…

От слегка мечтательного тона его голоса по спине пробежал холодок. Нет, надо срочно достать ему еду. С ним голодным ничего толкового не сделаешь и, чего доброго, беды не оберешься.

А вдруг его самоконтроль не так хорош, как он пытается показать.

— Самый действенный способ заставить предателей прижать хвосты — напугать. Да так, чтоб они и думать забыли интриги плести. Ну вот я и устроил ночной рейд по спальням самых упрямых и несогласных. Представь себе, посреди лунной ночи распахивается окно, в него с воем и порывами ветра влетает свежеоткопанная нежить для верности еще и с душком — и замогильным голосом вопрошает: «Как ты посмел меня предать?!» Или еще что-нибудь в этом роде. Кто нервами послабее, те прямо на месте и скончались, кто покрепче — только обосрались. Ну и без женского визга тоже не обошлось… Морок я хороший навесил. К сынкам усопших потом явился в живом виде и хорошенько напомнил, кому они обязаны наследством. Не нравился им прежний государь — получат тирана-захватчика, да такого, обосрутся еще не раз.

Рей усмехнулся в усы, явно представив себе эту картину.

— Ну вот, ты их поубивал, а мне теперь души собирай. А я Жнецов лишний раз вызывать не люблю.

Час от часу не легче — Хранитель Смерти, который не любит свою работу. Неудивительно, если рано или поздно у него пошатнется рассудок. Однако после того, как сбежало неизвестно куда это некромантское отродье Юфус, Колонны почему-то не выбрали взамен никого другого, и теперь даэйр вынужден тянуть лямку за двоих. Эх, не выйдет из этого ничего хорошего…

— Я думаю обойтись как можно меньшими потерями с обеих сторон. Ни к чему лишние смерти, когда с миром и так что-то не то.

Он кивнул и поежился, прижал отблескивающие черной с серебром чешуей крылья к бокам и плечам. Что видят его глаза? Серую сумеречную хмарь Предгранья? Или здесь полно мертвецов? Я решил об этом не спрашивать. От греха подальше.