[4] Аль-хэйне — буквально — «высокородные», «высокой крови», правящая элита ифенху, во времена юности Волка полностью вымершая. Отличаются могуществом Темного дара, зеленовато-серым либо голубоватым цветом кожи и гораздо более высоким, чем у прочих ифенху, уровнем телепатии. Так же имеют крылья.

Земли святой Инквизиции, государство Амальтара, лежали юго-западнее официальных владений Кланов. Та часть материка гигантским клином врезалась в океан, и ее омывали стремительные течения, делавшие воды бурными и опасными для судов. Но пронырливые рингарские пираты, опасаясь заплывать в ледяные воды Ифенху-Тариет[1], решили начать именно оттуда. А еще одна затяжная война размахом во весь Ниерр мне была не нужна. Подозрения в том, кто именно платит рингарцам, падало на Великого магистра, но прямых доказательств не было. А получить их… Мобиус будет брыкаться и юлить, как живой угорь на раскаленной сковородке. Их торговые гильдии давно уже ведут дела с Империей, гл лыиуиально все еще действует всего-навсего вооруженное перемирие.

Если бы спесивое рыцарство знало, что их правитель когда-то был моим наставником в политике, юриспруденции, основах законодательного права, учил нескольким языкам, а также высшей математике, физике обычной и магической, теории многомерности, теории вероятностей и Времени… Они бы удавились от злобы и постановили прилюно четвертовать Магистра. Но пусть пока сидят в блаженном неведении, пока не пришел момент взять их за горло. Великий Магистр Ордена Мобиус Малефор сопротивлялся и продолжает сопротивляться объединению, мотивируя это тем, что население пока не готово к таким переменам, но я надеялся рано или поздно его дожать финансовой, политической выгодой ли — но дожать.

А он мне пакостит вторым фронтом, скотина.

Посему ночью неподалеку от Цитадели сработала портальная Арка.

Близилась осень, с неба сыпала противная мелкая морось — не то дождь со снегом, не то снег с дождем, не то вообще мелкий град. Жесткая крупа колюче ударила мне в лицо вместе с порывом ветра, Я натянул капюшон плаща поглубже и огляделся, одновременно принюхиваясь.

Почти голый перелесок с виду казался пустым. Но из-за ближайших кустов тянуло дымом костра и слышались треск и ругань — сквозь эти самые кусты уже ломилась охрана Арки.

— Стой, кто идет?! — двое небритых и продрогших орденских вояк вывалились из зарослей мне навстречу, обдав запахом давно немытых тел. М-да, прямиком из царства высокой науки окунуться в дикость пятисотлетней давности, кто бы мог подумать. Но я в жизни не позволю этим идиотам познакомиться скажем, с огнестрельным оружием. Дай таким в руки винтовку, дробовик или и того проще — мушкет и потом беды не оберешься. Это тоже препятствовало слиянию. Для начала следовало убедить руководство Ордена в необходимости имперского образования, а уж потом…

Мне не нужен раскручивающийся маховик новых войн и гонки вооружений. Мне не нужен сейчас прирост населения. Меньше народу — меньше смертей, меньше новых умертвий, меньше некротики по планете. Больше запас времени до катастрофы.

— Ваша смерть, — ответил я, нарочно подбавив в голос побольше звериного рычания. — Если вы, собачьи отродья, хоть кому-то проболтаетесь о том, что меня видели — разыщу, где угодно и укорочу на голову. Ясно?

Стоило подбавить немного клубов светящейся фиолетовой Тьмы — и эти двое готовы были от страха согласиться на все, что угодно. Разболтают, конечно, в первом же попавшемся трактире за кружкой пива, да еще и подробностей присочинят. Ну да мне этого и надо. Пусть ползут слухи о демоне с того света, из мира мертвых, со дна морского — откуда угодно, лишь бы пострашнее.

Едва я вышел из-под деревьев, как ветер набросился с прежней силой, швыряясь все новыми горстями мокрой гадости. Хранитель я, в конце концов, или кто?

— Юдар, а ну живо утихомирь свою мелюзгу!

Послышался тихий вздох, и яростные порывы вокруг меня поутихли, а потом и вовсе свились прозрачными кольцами тела воздушного Змея. Юдар положил мне на плечо невесомую усатую морду и просительно посмотрел слабо мерцающими перламутром глазами.

— Поиграй со мной, — попросил Дух тоненьким детским голосом.

— Некогда сейчас играть, потом, — пообещал я. — Ты почему позволяешь мелким элементалям так себя вести?

Юдар опять тихо вздохнул и потерся ветряной мордой об мою шею. Нрав у него был шальной, он обожал играть с теми, кто его видел, но дело свое все-таки понимал.

— Я больше не буду, — виновато протянул он все тем же детским голоском и добавил хриплым пропитым басом: — Сотню каракатиц мне в глотку!

Я со смехом почесал его там, где на полуосязаемой гривастой голове предположительно торчало ухо.

— Верю, шкодник, верю. А теперь давай займемся делом, — Дух радостно вскинулся и дунул куда-то в сторону, вернулся, лизнул меня ветряным языком и замер в ожидании просьбы. — Давай полетаем. Отнесешь меня, куда я скажу? А после я с тобой обязательно поиграю, сколько захочешь.

— Запросто! — на сей раз мне ответил голос тайро Рамарэна, хэйвийского Хранителя Воды. — Прокладывай курс!

— Горе с тобой… тише, чего ты орешь-то так? Нам нужно добраться до большого замка на острове посреди реки, понял?

Юдар курлыкнул, фыркнул и свернулся в кольца, давая понять, что готов. Я выпустил крылья, аккуратным взмахом стряхнул с них мокрый мешающий плащ и… Мне бы хотелось сказать «красивым прыжком поднялся в небо», но увы, это не так. Скорее уж кое-как взлетел, тяжело хлопая крыльями и помогая себе левитацией. Дух тотчас подхватил меня на свою широкую спину, обвился петлей вокруг пояса — и мы помчались к Цитадели Ордена. При этом я старательно изображал красивый полет. Чтобы те, кто случайно мог бы его заметить, сполна оценили морок-пугалку, под которым я прятался. Не люблю летать. Но уважить Духа обязан.

Внизу пронеслась деревенька с пастбищем, потянуло холодом от воды — мы пролетали над широким речным рукавом. В пасмурной темноте не видно было ни зги, даже мои звериные глаза различали всего лишь зыбкие черные силуэты. Но вот впереди замерцали факельные огни на дозорных башнях крепости, стали долетать редкие окрики часовых, в нос ударили запахи близкого человеческого жилья.

Я приземлился на вершине одной из открытых башен с нарочито гулким хлопаньем крыльев. Трое часовых вместо того, чтобы усердно бдеть в ночи, высматривая неприятеля, играли в кости, рассевшись вокруг старой бочки. Заслышав меня, они повскакивали с чурбаков, которыми протирали штаны и сбились в кучу. Костяшки и монетки со стуком раскатились по камням.

— Развлекаемся? — поинтересовался я, откидывая с головы капюшон. — И не боимся, что командование узнает?

Один нервно икнул и попятился, второй попытался дотянуться до колотушки, чтобы ударить в гонг, а третий, запинаясь, пробормотал:

— Т-тревога… В-враг в крепости…

— Поздно, парень, — я махнул на него рукой, и он невольно шарахнулся прочь. — Командование определенно узнает о неуставном поведении в служебное время. Особенно, если вы распустите языки, шельмецы!

И я сделал шаг, прикрыв глаза и одновременно представив себя в личном кабинете магистра…

…Чтобы, моргнув, оказаться уже там. Между прочим, взломав защиту локуса, в который было упрятано помещение. Темень там царила вовсе кромешная. И пришлось подсвечивать себе, как это ни странно звучит, фиолетовым шариком Тьмы. Я добрался до кресла, бросил на спинку промокший холодный плащ и плюхнулся на хозяйское место. Разумеется, наглость. Но не на жестком же стуле его дожидаться, верно? Я погасил светоч и прикрыл глаза, чуть плеснув Силой — только, чтобы магистр почуял мое присутствие. Плетение-страж и так уже наверняка орало ему о вторжении. Старый маг, вестимо, спал, потому как не вылетел сразу же мне навстречу с посохом наперевес и гневным криком: «Изыди, нечисть!» Пока глаза продерет, пока сообразит, пока халат натянет…