Примерно за столиком, расположенный у самого бара в ряде четвертом, сидела знакомая рыжая бестия, с интересом рассматривая что-то в своем телефоне. На секунду она оторвала свой взгляд и посмотрела в сторону двери, готовая снова заняться привычным делом, но заметила нас, активно помахала рукой и подозвала к себе.
Расположилась напротив сестры Аарена, а Ким села справой стороны. На лице Грейс сверкала яркая и жизнерадостная улыбка, заряжающая любой настрой из уныния в позитив.
— Как я рада, что вы пришли! — посмотрела на каждого, после чего всецело поглотила меня своими карими, цвета кофейного зерна, глазами.
Поерзала на месте, так как ее внимательный и оценивающий взгляд был слишком сфокусирован на мне. В этот момент что-то знакомое промелькнуло в ее глазах, но не придала этому значения.
— Ты хотела о чем-то поговорить, — напомнило ей, и она несколько раз моргнула.
— Да, и эта тема, возможно, тебе не понравится…
Так и знала. Все дело в Россе.
— И тебе, Джонсон.
Я немного удивилась, когда Грейс с серьезным подходом обратилась к моей подруге.
— Грейс, — немного поникши, отозвалась Ким. В ее глазах на долю секунду пронеслась удивление, сменяющаяся на тревогу.
Подруга остановилась, боясь сказать лишнего.
— Ох, девочки, не переживайте вы так. Я не те все девочки, которые готовы посплетничать за каждым углом о вечно ходящем «мускулистым сексом» по университету, — посмеялась искристым голосом, откидывая длинные рыжие волосы через плечо на спину. Было видно, что она нервничает, но не подает вида. — Может быть, со стороны я выгляжу никак все простые смертные на земле, но по крайне мере умею ценить и уважать достоинства, мнения и скелеты в шкафу других. Не мое это — продавать своих подруг или знакомых…
Грейс была такой простой и в тоже время странной. В ней горел живой, не тронутый огонек веселья, добра, пофигизма, но все это не складывалось с ее внешним образом: черные с дырками в районе ляжек брюки, короткий топик без бретелек, на поверх надета байкерская куртка, разрисованная замысловатыми небольшими рисунками, а грим был в тоже время дерзкий и умеренно нарисованный; тонкие длинные стрелки практически чуть ли не до ушей, подчеркнутые брови карандашом, а губы накрашены оттенком «NICE FUCHSIA», — который не оценил бы в зрелом возрасте человек. Сказали бы: «Стыд и позор». Но ее это не беспокоило. Как и меня, и Ким тоже.
Краем глаза заметила, что Кимберли не презирала девушку, не показывала свое недовольство по отношению Грейс. Она относилась к ней спокойно, с размеренным удовлетворением и пониманием, что такого в этой особе. Не нужно было даже её принуждать для понятия в том, что не так уж и плоха Грейс Фейн. Подруга кивнула на сказанные слова девушки.
— Это успокаивает, — хмыкнула брюнетка, но на губах играла лёгкая улыбка.
— Мило, — лукаво подметила Грейс и снова посмотрела на меня.
К нам подошла молоденькая официантка, прервав собеседницу начать задавать вопросы, и мы, не включая девушку напротив меня, заказали по латте и чаю, вдобавок взяли предложенные по усмотрению официантки пирожные.
Официантка ушла, удостоверив нас, что заказ будет готов через десять минут, и без препятствий заговорила сестра Аарена:
— Ханна, не хочу тянуть резину и вводить тебя в заблуждение, где можно запутаться, так что скажу прямо. Что у тебя происходит с Эриком Россом?
Нервно прикусываю нижнюю губу. В голову снова полезли ненужные мысли минувшего дня. Вот так просто задала вопрос… Так легко поинтересовалась тем, что её мучило, а мое сердце сжималось от боли.
— Ничего, если оценивая ситуацию со стороны…романтики. Мы с самого начала не поладили друг с другом, я наехала на его высочество, а он решил мне это припомнить. И сейчас у нас некая игра "Кто первый".
Рыжая прищурилась, будто улавливая в моих словах какой-то обман. Но это чистосердечное признание.
— Забавно. — Посмеявшись над моим ответом, она откинулась на спинку стула, задумчиво обведя взглядом помещение. — Как кошки-мышки играете и не обращаете на внешний мир. Интересно, он еще не задумал действовать с другой стороны…
— В каком это смысле?
— Не бери в голову. Это у него называется «прерывистая полоса», где на дороге можно обгонять по другому ряду машины. А я погляжу, у вас счет равный…
В ее глазах танцевали хитрые лисята.
— Равный. Но я не готова отдать ему выигрыш.
Грейс оголила свои ровные зубы и утвердительно кивнула. Она со мною согласна, и это меня поразило. Девушка придвинулась чуть ближе и отпила со своей кружки остатки кофе.
— Что бы там ни было, не позволяй ему даже дать надежду. А то, сколько мне посчастливилось увидеть девушек с разбитыми сердцами… Уф, тысячи.
Стиснула зубы. Тысячи. Их было столько, что на пальцах невозможно пересчитать, тем более даже узнать, как их звали. Какой кошмар, о чем в тот момент думала я, что мною движело?
— Грейс. — Она отозвалась вялым звуком. — По твоим рассказам все склоняется к тому, что ты слишком близка к Эрику. Ты знаешь его предпочтения, его манеры, характер и будто его внутреннее состояние.
— Да, мы близкие приятели с ним, но этого человека не могу понять, как впрочем, и его родители, друзья, девушки, которых меняет без разбора. Парень — загадка со своими тараканами и секретами. Никто еще не сумел пробраться в его сердце до такой глубины, чтобы найти участок зараженности.
— То есть…
— Он отравлен с детства. По рассказу Аарена и Эрика, Росс рос не счастливым ребенком в семье. Что-то скрывается за его маской бессердечности, жестокости, тщеславия и эгоизма.
Оперла подбородок об свою ладонь, устремив взгляд вниз, на невидимую точку в столе. Получается, все же что-то кроется за этой горой мышц, стеклянных глаз, которые оставляют в душе промелькнувший холодок, от которого тебя знобит. Эрик Росс — бунтарь и сердцеед, но каков он, если его видеть за маской? Да и, наверное, это его не оправдывает. Его психика давно испорчена и, кажется, уже ничто не поможет ему.
Проморгала несколько раз.
— А как относятся люди в университете к ситуации, возникшая две недели назад? — задала давно интересующийся вопрос, но на минуту нас вновь прервали. Официантка принесла заказы, расставив их перед нашими с Ким носами. Взяла в руки теплую кружку с чаем и сделала небольшой глоток, чувствуя в себе полное умиротворение.
— На самом деле все относятся нейтрально. Конечно, находятся люди, которые несут полную ерунду, убеждая других в том, что грядет настоящая война. А эти нейтралисты уже полностью понимают, чем все может закончиться…
— Чем? — вдруг вклинилась в наш разговор Кимберли.
— Во-первых, все будет попахивать драматизмом, что свойственно проделкам Эрика, а во-вторых, убегать, возможно, ты будешь с разбитым сердцем. Но это не моя теория, а их. — Подняла руки вверх, чтобы мы не подумали ничего плохого о ней. Только даже на ум такое не приходило.
— Не переживай, мы не настолько ядовиты, — тепло улыбнулась подруга, доедая свой заказанный пирожок.
— Спасибо.
Вдруг между нами повисла тяжелая тишина, но со стороны дверей звенел колокольчик, создавая обстановку не такой натянутой. Тихонько допила горячий напиток и откусила кусок лакомства, утопая в смешанных чувствах. Как вкусно!
— Ах, да, Ким! — вдруг воскликнула Грейс и хищно прищурилась, осматривая мою недоуменную подругу. — Я тут недавно увидела сцену одну между моим братом и одной девушкой, в главной роле которой играла ты. У вас была такая эмоциональная беседа… Что это мой брат вдруг забегал за тобой?
Я чуть не поперхнулась от услышанного. Чуток прокашлявшись, посмотрела на побелевшую девушку, которая была готова скрыться от нас. Нет, провалиться под землю. От испуга и смущения она не дожевала до конца пищу. Смотрела на сестру Аарена так, словно ее поймали за неприступными делами с ее братом. Видимо, подруга думала, что разговор пройдет мимо нее.
— И самое главное, Аарен так к тебе клеился. Может, поделишься, что там у вас происходит?
