Однажды, поздно вечером, когда в хижине почти догорел очаг, щедро одарив нуждающихся обитателей спасительным теплом, мужчина снова вернулся к болезненной для него теме.
- Я полтора месяца ждал, что меня найдут, надеялся и верил, что конница отыщет дорогу в снегах и всё тщетно, как же я был глуп и самонадеян в своих убеждениях.
- Это не так, - устраиваясь на лежанке рядом с ним, возразила девушка, - Ваши следы надежно скрыла та сильная метель, коня и друга, скорее всего, обглодали дикие звери, а свежий снег укрыл их останки, что же касается моего дома, то его не так-то просто найти, ведь он находится в столь неожиданном месте, куда редко ступает нога человека.
- Я накажу их! Жестоко накажу их всех за полную несостоятельность и неуважение к своему королю.
- Его Величество вправе сделать так, как посчитает нужным, - удобно устроившись на подушке, по-кошачьи промурлыкала она.
- Знаешь, Мэри, один вопрос никак не даёт мне покоя, - повернувшись к девушке и пристально всматриваясь в её глаза, обеспокоенно спросил Фредерик, - в тот день моей неудавшейся охоты, когда волки уже успели убить Лорана и растерзать мою лошадь, последнее, что я помню, это твою расплывчатую фигуру вдалеке, при виде которой эти кровожадные монстры отступили в сторону, а затем и вовсе трусливо ретировались. Так скажи же мне, что всё это значит? Чего так испугались те, кого боятся все остальные?
Мэрилин давно ожидала услышать от него подобные вопросы, но в тоже время и страшилась их.
Она знала, что одна ложь, непременно влечет за собой череду других, с которыми всё сложнее справиться. Но, в тоже время, убегать от ответа было глупо и бессмысленно, ведь если на корню не убить в нём пагубный интерес к этой теме, то вся проделанная ею работа может пойти насмарку, омрачая тем самым само существование.
Исходя из всего, что так стремительно, буквально за долю секунды, пронеслось в голове девушки, она решилась всё же открыть ему правду, за некоторым исключением и не всю.
- Волки подчиняются мне… Спокойно! - подняв указательный палец вверх, она приложила его к губам ошеломлённого собеседника, который явно хотел накинуться на неё с обвинениями, - Это совсем не то, о чём вы подумали. Мы мирно и дружно живем бок о бок друг с другом долгие годы, они защищают мой дом от других хищников, а я научилась не бояться их и принимать такими, какие они есть. Я могу велеть им отойти, но это касается только меня.
- И ты только сейчас говоришь мне об этом?! - немедленно вскочив с постели и вцепившись руками в волосы, прокричал Фредерик, - Это могло изменить всё, что касается меня и королевства. Я бы мог спокойно вернуться домой, коли ты согласилась бы сопроводить меня. Ты форменная эгоистка и единоличница, которая обманом и ласками удерживает меня подле себя.
Никак не отреагировав на столь буйную выходку, она лениво привстала с лежанки и, мягко взяв его за руку, потянула на себя, заставляя присесть обратно.
- Я никогда бы не осмелилась соврать королю или заставить его усомниться. Волки сами по себе горды и самолюбивы, мы научились находить общий язык, но шли к этому долгие годы. Я не знала, как поведут себя эти животные в случае, если увидят нас вместе. Меня бы они не тронули, но я не могу сказать с такой же уверенностью и о вас. Представьте, что бы со мной тогда было, если бы я вызвалась сопроводить вас, а отвела лишь на верную смерть. Боги никогда бы не простили мне это, да и сама бы я жить с этим не смогла. Вините и ругайте меня, Ваша Светлость, если так будет угодно, если так вам будет легче, но знайте, я бы никогда не подвергла вас опасности, зная, что существует хоть малейшая доля вероятности.
Столь пламенная и откровенная речь заставила Фредерика значительно поумерить свой пыл и совершенно иными глазами посмотреть на сложившиеся обстоятельства и девушку в целом.
Возможно, её целью считалось отнюдь не насильное удержание его в собственном доме, а благородное стремление защитить и уберечь от опасностей и невзгод. Возможно, она и была тем скрытым ангелом-хранителем, которому он ежедневно произносил молитву и нашлась в этом лесу лишь потому, что судьбою ей было уготовано защитить его душу.
Теша себя подобными мыслями, король вскоре и вовсе успокоился, заняв свое прежнее место на твердой лежанки. Он нежно обнял, повернутую к нему спиной, девушку и его руки коснулся её холодный, серебряный медальон, который она не снимала даже ночью.
Фредерик обнимал ангела, а на самом деле, в его плотном кольце рук возлегала истинная ведьма, преследующая только свои собственные цели и не заботящиеся о других.
========== Повелительница стаи ==========
Время, не сбавляя своего привычного темпа, стремительно продолжало лететь вперёд, унося в своё небытие длинные ночи и солнечные дни.
Фредерик окончательно привык к обветшалой и покосившейся хижине, смирился с тем, что его ни как не находила стража, а волки не выпускали из леса. Благодаря уверениям Мэрилин, он знал, что с наступлением глубокой весны, они покинут эти края, а сам он сможет быстро и беспрепятственно вернуться в замок.
Где-то в глубине души, его сильно заботило всё происходящее, но какая-то невидимая и неосязаемая преграда, словно заслонкой оттесняла эти чувства подальше, в те уголки сознания, к которым человек редко обращается.
Эта же незримая преграда, будто по волшебству, настойчиво и методично стирала из его сознания светлый и родной образ Эмилии, всё больше замещая его роковым и крайне противоположным портретом Мэрилин.
Они были способны часами, долгими и темными вечерами беседовать друг с другом и никак не могли насытиться общением. Обсуждали историю и культуру, картины и музыку и в каждом из этих вопросов девушка, к его глубокому удивлению, была осведомлена не хуже него самого, словно являлась герцогиней или жила при дворе.
А иногда молодые люди просто молчали и не было в этом молчании ничего тягостного и неудобного, а наоборот, оно было вполне себе осмысленным и имело глубокое значение.
Фредерик сдался, полностью покорился и подчинился этой властной, но в тоже время, ласковый женщине, хотя для себя, он имел абсолютно иное оправдание, которое заключалось в следующем: если Боги решили послать на его долю подобное испытание, значит они уверены, что он справится с ним, преодолеет во что бы то ни стало.
Король не верил в магию, но верил в судьбу, что в корне упрощало все планы, имеющиеся относительно него у Мэри. Но, вне зависимости от того, жила в нём вера в сверхъестественное или нет, магия не переставала существовать. Она тугим кольцом окутала его тело и разум, забралась в каждую клеточку организма и надежно поселилась там. Он был буквально пропитан магией, но не знал этого, а стало быть и не думал, чего нельзя было сказать о хозяйке дома.
Умудряясь использовать колдовство тайно и незаметно, Мэрилин продолжала поить его приворотным зельем и окуривать травами, под благовидными предлогами чая и создания чудесных ароматов.
Она уже смирилась с мыслью, что мужчина находится в её полном подчинении и дожидалась лишь одного, когда снега сойдут, а они отправятся в замок вместе, не расставаясь уже никогда.
Конечно, девушка могла и в прошлый, не удавшийся раз, надежно сопроводить своего кавалера, но тогда она ещё не имела уверенности в том, что зелье в его организме набрало достаточную мощь и кроме неё одной, ему никто не нужен. Сейчас же, это уверенность возросла в сто крат и казалась, ей чем-то непоколебимым и абсолютно нерушимым.
Магия делала своё дело, а ведьма своё.
Если не считать столь серьезной, даже вопиющий недосказанности, в остальном между молодыми людьми царил мир и покой, а главное, уже давно зародилось и весьма стремительно развивалось прекрасное чувство любви, пусть даже у одного и искусственно вызванное.
Однажды ночью, когда царица Луна уже успела вовсю заявить о своих правах и зорко следила за миром с высока, Фредерик внезапно проснулся от странного чувства пустоты. Повернувшись на бок, он, уже по сложившейся привычки, хотел обнять свою даму, но к удивлению обнаружил, что её нет и в тревоге пробудился.
