— Ну, что скажешь? Ты, кажется, из тех маронов, которые живут в горах Трелони?

— Да, сэр, — спокойно ответил Кубина.

— Начальник целого поселения?

— Всего нескольких семей, ваша милость. Нас очень мало.

— И тебя зовут…

— Кубина.

— Слыхал. Кажется, — добавил мистер Воган, многозначительно улыбнувшись, — у нас есть девушка, которая тебя знает.

Кубина покраснел и кивнул.

— Не смущайся, — успокоил его плантатор, — в этом нет ничего предосудительного, если у тебя самого нет предосудительных намерений. А теперь говори. Мистер Трэсти сказал, что ты пришел по делу. Оно касается Йолы?

— Йолы, ваша милость? — Видно было, что вопрос застал Кубину несколько врасплох.

— А что? Надеюсь, ты не станешь отрицать, что она твоя возлюбленная?

— Нет, мистер Воган, я не стану отрицать этого. Мы любим друг друга. Но я пришел по другому делу, хотя, раз уж разговор зашел о Йоле, я бы хотел поговорить и о ней, если вы не возражаете, ваша милость.

— Что ж, говори.

— Мистер Воган, я хотел бы выкупить Йолу.

— Вот как! Хочешь, чтобы она сменила узы рабства на узы брака? — Он рассмеялся собственной остроте.

— Да, получается так, ваша милость, — сдержанно улыбнулся Кубина.

— А Йола хочет стать миссис Кубиной?

— Иначе я не стал бы выкупать ее, ваша милость.

— Значит, она согласна?

— Да, ваша милость. Не то чтобы ей хотелось расстаться с молодой госпожой, но, видите ли, ваша милость, есть…

— Есть кто-то, кого она любит больше своей госпожи, то есть тебя, мистер Кубина?

— Ваша милость, это любовь другого рода, и…

— Согласен, согласен, — прервал его мистер Воган, считая, что разговор на эту тему пора закончить. — Ну, предположим, я не возражаю против того, чтобы продать Йолу. Сколько же ты собираешься предложить за нее? Помни, я сказал «предположим, я не возражаю», но, в сущности, девушка принадлежит моей дочери, и придется спросить ее мнения.

— Ах, сэр, — с жаром вырвалось у Кубины, — мисс Воган добра и великодушна! Я постоянно ото всех это слышу. Я уверен, она не захочет помешать счастью Йолы.

— И ты не сомневаешься, что сделаешь Йолу счастливой?

— Надеюсь, ваша милость, — ответил марон.

— Но дело есть дело. Моя дочь не сможет продать тебе Йолу дешевле, чем за нее дают на невольничьем рынке. А Йола стоит немало. Сколько, ты думаешь, мне на днях за нее давали?

— Я слыхал, ваша милость, что ее хотели купить за двести фунтов.

— Да, именно. И я отказался — понимаешь?

— Может быть, мистер Воган, вы не откажетесь продать ее за эту сумму мне?

— Не знаю, не знаю… Да и откуда у тебя возьмутся такие деньги?

— У меня их еще нет, ваша милость. Мне удалось скопить только сто фунтов. Я думал, что этого хватит, но вот услышал, что за нее дают дороже. Но если, ваша милость, вы согласитесь подождать, месяца через два я доберу другую сотню, и тогда…

— Вот тогда, милейший, и поговорим. Пока могу обещать, что не продам ее никому другому. Это тебя удовлетворит?

— Спасибо! Большое спасибо, мистер Воган! Я не забуду вашей доброты. Раз Йола будет…

— Йола будет в надежных руках моей дочери… Ну, а теперь перейдем к делу, которое привело тебя сюда.

— Я хотел бы просить вашего совета, мистер Воган. Дело касается мистера Джесюрона.

Лофтус Воган насторожился:

— Ну-ну, говори! — Он торопил Кубину, словно боялся, как бы тот не отвлекся в сторону.

— Дело неприятного свойства, мистер Воган. Я бы не стал надоедать вам, да, оказалось, что несчастный, которого обманом обратили в рабство, не кто иной, как родной брат Йолы. История, в общем, очень странная. Я бы не поверил, если бы не знал, что все это дело рук старого Джесюрона.

— Но что же произошло? Говори, Кубина! Если была совершена несправедливость, обещаю тебе, что виновный понесет наказание.

И, произнося эту обычную формулу, судья весь обратился в слух.

— Я скажу всю правду, если даже это мне повредит, — ответил марон.

И он рассказал о том, что захватил беглого, оказавшегося братом Йолы, о том, что беглый этот — африканский принц, отправившийся на поиски похищенной сестры; что он взял с собой богатый выкуп, что капитан Джоулер поручил принца попечению Джесюрона, а тот обманул принца, отобрав у него все его имущество и поставив пленнику свое клеймо; что несчастный принц бежал и, попав в руки Кубины, остался у него, несмотря на то что Джесюрон уже несколько раз посылал за беглым, грозя всякими карами.

— Прекрасно! — Лофтус Воган даже вскочил с кресла — так он обрадовался рассказанной мароном истории. — Настоящая мелодрама, не хватает только последнего акта. Я не прочь сыграть в ней некоторую роль, пока не опустился занавес. — Тут его осенила какая-то мысль. — Постой! Так вот почему старый негодяй так выпрашивал у меня Йолу! Впрочем, мне еще не совсем понятно, какая ему от этого была бы выгода… Но мы все это распутаем. Так, значит, принцу принадлежало двадцать четыре мандинга и все они попали в лапы Джесюрона?

— Да, ваша милость. Двадцать рабов и четыре служителя. А остальных Джесюрон купил у капитана. Он забрал у него весь груз. Среди невольников было несколько негров короманти. Квэко, один из моих людей, разговаривал с ними, и они подтвердили то, что рассказывал принц.

— Какая досада, что свидетельство чернокожего ничего не стоит! Но постараемся обойтись и так. Принц уверен, что капитана звали Джоулером?

— Да, ваша милость. Принц хорошо его знает. Капитан постоянно ведет торговлю в Гамбии, на родине принца.

— Я давно уже приглядываюсь к этому Джоулеру. К сожалению, у меня нет повода арестовать каналью. А впрочем, нам это не помогло бы: он наверняка сам в этом замешан и против Джесюрона не пойдет. Как бы нам раздобыть белого свидетеля? Это сложно… Впрочем, постой-ка… Ты, кажется, сказал, что Рэвнер присутствовал при сделке?

— Да, мистер Воган, он принимал во всем самое деятельное участие. Он-то и отнял у принца одежду и драгоценности. У принца было много ценных вещей.

— Ограбление! Самое настоящее ограбление! Ну, Кубина, — заговорил судья серьезным, деловым тоном, — я этого так не оставлю, обещаю тебе! Я еще пока сам не знаю, что именно предприму. Тут много всяких затруднений. Особенно трудно достать надежные свидетельские показания. И притом Джесюрон сам — мировой судья. Но не беспокойся. Пусть он судья, мы все равно до него доберемся! Надо только выждать. Судебная сессия в Саванне начнется через месяц. Тогда мы и начнем это дело. Но пока никому ни слова — понимаешь?

— Я буду молчать, мистер Воган.

— А принца держи у себя. Ни в коем случае не возвращай его Джесюрону! Я позабочусь о том, чтобы тебе была оказана защита. Учитывая все обстоятельства, Джесюрон, я думаю, едва ли решится на крайние меры. У него самого рыльце в пушку. И, если все пойдет гладко, я думаю, тебе будет не так уж трудно добыть вторую сотню фунтов, чтобы выкупить невесту.

Лофтус Воган желал показать, как он может быть щедр и милостив, когда ему приносят приятные вести.

— Спасибо, мистер Воган! — Кубина радостно поклонился. — Я буду помнить ваше обещание.

— Теперь спокойно отправляйся домой. Я пошлю за тобой, когда понадобится. Завтра я посоветуюсь с адвокатом. Может быть, ты нам потребуешься довольно скоро.