— Давно ты его нашла? — деловито поинтересовался Зак, понимая, что как бы это не произошло и чьих бы рук дело не было — он обязан заняться вопросом, потому что искать врагов и обезглавливать как раз специализация Аспида. Защищать Змей, на которых совершено открытое нападение.
— Два часа назад, — глухо пробормотала Бакстер, — Вторая моя девчонка побежала к твоему отцу, но что-то её долго нет. Грант, это не я, и точно никто из моих подопечных, я клянусь! — немного истерично пропищала она, и Зак, наконец, понял, что её волновало. Не труп в своем доме, а риск быть обвинённой в смерти Змея — закон кровной мести никто не отменял…
— Расслабься, Дея, — вздохнул он и начал осматривать лежащее перед ним тело более внимательно, — Я знаю, что у тебя нет ни мотива, ни достаточной глупости на такое. Ты слишком любишь себя и своё дело, чтобы допускать кровавую баню под своей крышей. Но твоих девушек допрошу — каждую, — предупредил он.
На мёртвом лице ни царапины, пиджак даже не помят. Словно Билли пришёл, сам улегся на пол и позволил себе провести ножом по горлу. Ни оружия в руках, ни-че-го… Преодолев лёгкое отвращение, Зак запустил пальцы в нагрудный карман, из которого торчал уголок какой-то бумажки, слегка запачканной алыми каплями. Быстро развернув листок, он стиснул зубы, сдерживая злое шипение. Цветными карандашами, рваными линиями на нём была нарисована полосатая красно-чёрная змея с отрезанной головой. И Грант знал, для кого это послание.
Увлечённый осмотром трупа, он и не услышал, как по коридору простучали каблуки, а в дверях замерла ещё одна женщина, испортившая себе вечер.
— Здравствуйте, мисс Стоун, — тихо поздоровалась Дайяна, — Вы одна, а где…
— Он занят, — отмахнулась Лилиан, расширившимися глазами наблюдая за медленно распрямляющимся Заком, — Что-то нашёл, помимо этого куска мяса? Чёрт, Зет будет вне себя…
— И тебе добрый вечер, — развернувшись, Заккари с прищуром окинул взглядом подошедшую, невольно вновь сопоставляя её надменное лицо и милую улыбку Бекки. Признать пришлось: сходство очевидное. Неужели, и правда — эта стерва мать его светлой девочки?
«Стоп, Грант. Ты только что назвал Чейз своей? Рехнулся?»
— Давай опустим любезности, мальчик, я не для того сюда тащилась в такой час, — вскинула подбородок Лилиан, — Если это просто труп, то я, пожалуй, пойду доложу Зету, и пусть он вызывает парней для зачистки этого дерьма, — зелёные глаза вылили на него ушат презрения, но Зак давно привык к этому со стороны отцовской подстилки — иначе разбившую его семью женщину он называть не мог.
Подойдя поближе, Грант протянул ей свою находку, внимательно наблюдая за реакцией. Дайяна с явным любопытством попыталась заглянуть ей за плечо, но Стоун тут же рявкнула:
— Чего встала, кукла?! Иди, готовь своих шлюх к допросу, и если хоть одна сбежит — пожалеешь, что на свет родилась! — Бакстер испуганно отшатнулась и унеслась исполнять поручение. Всё-таки, жизнь её здорово научила вертеться ужом.
— Что скажешь, Лили, не твоих ли это рук дело? — тут же как можно более невозмутимым голосом поинтересовался Зак, — Прямое послание для меня, разве нет? Что, созрела, наконец, избавиться от ненавистного отпрыска…
— Не пори чушь, глупец, — поморщившись, она отдала ему записку, — Я не такая дура, чтобы угрожать творению своего мужчины, зная, как он над тобой трясётся. К тому же, это не первый знак. Недавно Зет нашёл у себя под порогом коробку с обезглавленным аспидом — воняла эта дрянь просто отвратительно.
— Почему сразу мне не рассказали? — даже несколько обиженно протянул Зак, привыкший к максимальному доверию со стороны отца, — Это же моя специализация…
— Твоя, как ты выразился, специализация — наказывать врагов. Ты здесь видишь того, кому можно отрубить пару конечностей? — перебила его Лили, сделав ехидное замечание, — Идём, нужно допросить этих шлюшек, но вряд ли мы что-то узнаем — сработано очень чисто. И кстати, тебя не просветили, потому как мы опасаемся, что ты ринешься резать глотки в отместку и наломаешь дров.
Зак только фыркнул в ответ: за кого отец его принимает? Да, громкая репутация бежит вперед него, особенно после того грязного случая два года назад в Ворчестере… Но сам факт того, что Змей посоветовался со своей мадам, а его оставил не у дел, был неприятен. Грант не боялся этой странной угрозы в его сторону — возможная смерть в принципе не пугала. Он столько раз её жаждал, столько молил об этом избавлении, что оказаться на месте Билли не казалось чем-то ужасным.
***
Бекки волновалась, как никогда. Но за то она и любила сцену — возможность что-то сказать, показать свою позицию. Потому как в жизни такого шанса обычно не предоставляется. Возможно, если бы не тот некрасивый случай трёхнедельной давности, она бы не решилась сегодня исполнить эту песню, да ещё и выйти в таком виде: мужской брючный костюм в тонкую полоску, взятый напрокат из ателье. Волосы аккуратно убраны под классическую шляпу, на лице минимум косметики — только красная помада. Соседи по гримёрке удивлённо поднимали брови на сегодняшний образ Рейны, а она отчаянно искала в себе решимость. И воспоминания о том вечере, когда она всего-навсего уступила в переполненном автобусе место с табличкой «white» беременной чернокожей женщине, значительно подогревало злость, необходимую, чтобы голос обрёл характерную, несколько мужскую хрипотцу.
Их обоих — и незнакомку на сносях, и Бекки — водитель попросту выставил из автобуса, вынудив идти несколько кварталов пешком. Девушку до сих пор грызла совесть за это: не уступи она по глупости место, как положено, обе бы спокойно доехали до своих остановок. И раз тогда закричать о несправедливости не вышло, она была готова высказаться сейчас — тем способом, что был ей доступен. Сказать этому гнилому разбитому на классы по внешним признакам обществу, что так быть не должно. Пусть и услышат всего пара десятков людей.
Наконец, громко прозвучал её псевдоним, и Ральф освободил сцену. Стиснув зубы, Бекки снова прокрутила в голове те лица: измученное и уставшее — девушки-метиски и красное от злости — водителя. Укоризненные — остальных пассажиров, без труда соблюдающих правила сегрегации. Неожиданная по своей мощи злость захватила Чейз, и она смело ступила на деревянный помост.
Зал притих. Ни звона бокалов, ни приглушённых разговоров, ни заказов бармену — он покинул своё место и пристроился с краю сцены с гитарой в руках, уже звеня первыми резкими аккордами. Непривычный образ обычно милой певицы заметили все. Глубоко вдохнув, Бекки подняла взгляд на зрителей: сегодня клуб забит до отказа, но… В углу зала пустота, от которой стало почему-то обидно. Она ждала его прихода. Так сильно мечтала предстать перед ним вот такой, смелой и безрассудной. Что ж… эта песня нечто большее, чем просто шанс покрасоваться. Это — крик.
Whoa Black Betty, bambalam
Yeah Black Betty, bambalam
Black Betty had a child, bambalam
Damn thing gone wild, bambalam
Она видела, как на первых же словах расширились глаза у мужчин за первым столиком, забывших про тлеющие в руках сигареты. Двое даже потрясённо открыли рты, и такая реакция была предсказуема. А злость и кураж уже смешивались в крови, и, кинув на них вызывающий взгляд, Бекки продолжила, с хрипотцой, с надрывом, вкладывая в каждую строку всё, что ей не дали прокричать в тот вечер на холодной улице.
She's always ready, bambalam
She's so rock steady, bambalam
Whoa Black Betty, bambalam
Yeah Black Betty, bambalam
Потихоньку, незаметной тенью трущийся у двери в подвал чернокожий уборщик замер — единственный в клубе представитель своей расы на положенном обществом месте. Он не мог не узнать старую песню рабов в новой аранжировке. «Черная Бетти» — так среди них называли плеть. Белая девушка в мужском костюме, исполняющая то, что никогда не должно было касаться уст столь нежного создания. Но она вообще в последнее время начала забывать, что такое страх и чувство самосохранения. Сумевший придать живости изначально схожей с кантри мелодии Артур тоже, судя по всему, словил этот драйв, что излучала Ребекка, притопывающая ножкой и разбивающая вдребезги все ноты вместе со стереотипами. Так усиленно её отговаривал от этого выступления, но теперь открыто улыбался, любуясь пританцовывающей девушкой, излучающей просто бешеную энергетику.
