Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Могу сказать только одно, — заявил Бак, говоря громче и решительнее. — Я бы давно уже занялся этим, если бы Альф имел мужество согласиться. Я бы это сделал, черт возьми!

— Что сделал? — сказал плантатор, стремясь подчеркнуть нелепость предложенного. — Убрать сборщика налогов? Вы оба соображаете, что несете?

— Ой, какой ты безгрешный, Альф Брэндон, прямо как ангел!

Это сказал Слаугтер.

— Да, именно, — сказал Бак, отвечая на вопрос Брэндона. — Уберите сборщика, и нечего будет опасаться, что он придет за деньгами снова. Вот что мы имеем в виду. Ты можешь предложить что-нибудь получше? Если да, мы послушаем. Если же нет, к чему эта пустая болтовня?

— Хорошо, — согласился Брэндон, — я думал, что кто-нибудь из нас мог бы предложить что-то другое, разумное и отвечающее нашей цели, без того чтобы идти на крайние меры и убирать всех, кто нам мешает.

— Кого ты имел в виду убрать? Девчонку, дочь Рука?

— Нет-нет. Брэндон не думал ее убирать, она ему нужна. Он собирается обвенчаться с ней в церкви, и тогда с этой стороны нам не будет грозить опасность, ведь она станет его женой.

Это отметил Бак, с некоторой грустью в голосе, ибо он сам был одним из неудачливых поклонников Лины Рук.

Брэндон почувствовал себя уязвленным, тем более что именно сегодня он получил этот неприятный отказ. Кроме того, он знал, что Бак был в числе его соперников, и усмотрел в его речи намек на свой провал. Огонь в его глазах и мертвенно-бледный цвет губ отразили всю глубину его разочарования. Но он промолчал, боясь случайно разуверить остальных в том, что его отношения с Линой Рук складываются удачно.

— Ну что ж, господа! — сказал Рэндалл, впервые вступивший в беседу. — Этот разговор только отнимает время, так что давайте перейдем к сути — вопрос слишком серьезен для нас. Давайте выслушаем Брэндона; я так же как и любой из нас стремлюсь уладить эту неприятную проблему. И если будет предложен какой-либо безопасный план, мы можем согласиться с ним и вскоре избавиться от этого в лучшем виде. Не мне вам напоминать, что эта старая лиса может нас выдать, если наши планы сорвутся. Если кто-то из вас может предложить, как нам избавиться от платежей, думаю, остальные должны устроить ужин для всех с лучшим шампанским, какое только найдется у Джима Слаугтера в погребе.

— Думаю, мы найдем и лучшую закуску для этого случая.

— Итак, говори, Брэндон!

— Без всякого сомнения, — сказал Брэндон, обращаясь ко всем, — мы были дураками, что так долго ему платили. Допустим, мы откажемся платить старому негодяю, и он посмеет устроить нам неприятности. Но какие улики есть у него против нас? Только его собственные показания?

— А девчонка?

— Нет. Девчонка не видела ничего — по крайней мере того, что касается нашего дела. Она не сможет дать показания против нас; да и он сам, если на то пошло, не свидетель. Предположим, что он даст показания под присягой, что тогда? Нас шестеро — шесть присяг против одной! И совершенно ясно, что перевесит.

— Да, это совершенно ясно, — был единодушный ответ.

— Это уже хорошо. Итак, вы все знаете, что дальше показаний Джерри Рука под присягой дело не пойдет, и если мы все вместе будет всё отрицать, мне хотелось бы знать, каким образом суд присяжных сумеет нас обвинить. Мы были дураками, что не воспользовались этим обстоятельством. Я предложил бы это давно, или что-нибудь в этом роде, но я считал, что рано прибегать к этому средству, потому что не хотел ненужной огласки.

— Да, тебе не нужна была огласка этого грязного дела. Ты прав. Твоя репутация не должна была пострадать, поэтому ты предпочел платить, и мне это стоило пятьсот серебряных долларов.

— Так же как и мне, — подхватил Слаугтер.

— Ну, в этом мы все были в равном положении — мы все платили одинаково; и в дальнейшем нам следует нести одинаковые расходы, если потребуется. Однако я думаю, что мы больше платить не будем.

— Почему не будем? — спросил Рэндалл, который имел некоторую юридическую практику, подсказывающую ему совершенно иное заключение. — Неужели вы думаете, что старая лиса уступит без судебного разбирательства? Поверьте мне, друзья, он будет яростно бороться за то, чтобы сохранить свой доход в шестьсот долларов в год как можно дольше.

— Черт бы его побрал! Он будет бороться! Но что он сможет нам сделать? Расскажет эту историю, но какие у него есть доказательства? Как я сказал, его показания под присягой ничего не будут значить против показаний нас шестерых.

— Но, Альф, ты забыл про тело!

Это обстоятельство, о котором вспомнил Рэндалл, заставило всех насторожиться; все забыли о нем, все, кроме Брэндона.

— Нет, я не забыл, — ответил последний с сознанием превосходства и собственной проницательности.

— Хорошо, допустим, он предъявит суду тело, не так ли?

— Без сомнения, иначе он действительно считал бы нас дураками, позволяющими себя объегорить.

— Ага! Я вижу, к чему ты клонишь.

— Мы все так думаем.

— Мы знаем, где это находится; вернее, у нас есть серьезные основания подозревать, где именно. Мы были дураками, что позволили ему лежать там так долго; и мы будем еще более глупыми, если позволим продолжить ему лежать там.

— Что ты предлагаешь, Альф?

— Черт возьми, он дело говорит!

— Я имею в виду, что нам надо уничтожить тело, или перенести то, что от него осталось, в надежное место. А после этого пусть Джерри Рук делает что хочет!

— Хорошая идея!

— Всего и делов-то!

— Давайте перенесем его подальше!

— А когда?

— Завтра ночью. Мы должны подготовиться, иначе можно было бы заняться этим уже сегодня ночью. Давайте приготовим необходимые инструменты и встретимся завтра около полуночи. Мы можем встретиться на поляне и оттуда добраться до места. Вы все должны прийти и участвовать в этом.

— Согласны! Мы станем на время могильщиками и выроем Чаку могилу!

— Довольно, ребята! Давайте выпьем за наш успех!

Звон бокалов скрепил эту сделку; и будущие похитители тела разошлись, чтобы в следующую ночь снова встретиться.

ГЛАВА XX. СВИДАНИЕ ПОД ДЕРЕВОМ

Свидание влюбленных было условленно под сенью гигантского тополя.

Первым пришел туда Пьер, и вот он уже стоял под тенью дерева, с трепетом в сердце ожидая возлюбленную.

Ничто не могло ему помешать прийти или даже задержать его. Он покинул таверну рано, сообщив, что, возможно, не будет ночевать в ближайшие сутки. Медленно прогуливаясь по лесу, он тем не менее достиг места встречи раньше назначенного времени.

Прибыв на место и осмотрев его, он пожалел о том, что именно здесь назначил встречу. Темная безлунная ночь благоприятствовала бы тайному свиданию, но сегодня яркая луна на ночном небосводе освещала все вокруг.

В последний раз, когда Пьер Робидо был здесь, место это окружал густой кустарник, и заросли сахарного тростника скрывали берег ручья. Однако в целях увеличения площади плантации предприимчивый старый охотник давно уже вырубил и сжег окружающую растительность. Там до сих пор оставались пни от вырубленных деревьев, грубый забор протянулся до угла дома; но все это не мешало наблюдать за домочадцами, вышедшими из дому и направляющимися к месту свидания.

Поэтому Пьер серьезно опасался, что его возлюбленная будет замечена. Он небезосновательно полагал, что отец следит за дочерью, и ее поздний выход из дому может возбудить подозрения. Накануне он стал свидетелем того, что произошло между ней, отцом и Альфом Брэндоном. Но если бы она благополучно добралась до тополя, все было бы в порядке. Даже белое женское платье невозможно разглядеть в тени покрытых мхом ветвей — по крайней мере, издалека; а на случай, если кто-то пройдет мимо, в дереве есть огромное дупло (дерево было полым изнутри), в котором, как было известно Пьеру, можно спрятать даже лошадь. В детстве он неоднократно играл здесь в прятки с маленькой Линой.

Правда, с другой стороны, напротив дома, к дереву можно было бы приблизиться по берегу ручья, скрываясь за оставшейся нетронутой узкой полосой сахарного тростника. Он и сам пришел сюда этим путем, перейдя ручей выше по течению.

20
{"b":"67886","o":1}