Эвелин грустно смотрела ему вслед.

— Я так и не понял, — с досадой отозвался Каллен. — Почему это воспоминание для тебя так много значит?

— Оно и не значит, — Эвелин пожала плечами. — Просто я вспоминаю, как все начиналось. Тогда я впервые поняла, что ты мне нравишься. Жозефина— можно сказать — открыла мне глаза на правду. А еще я поняла, что готова сверзиться ради встречи с тобой с моста.

— И отправиться мокнуть на болота ради моих солдат, — с улыбкой подсказал ей Каллен.

— Ох, не вспоминай! Это была ужасная миссия.

— Да, мы что-то совсем уже отошли от темы.

— Так ведь все уже готово. Ваши с Лелианой планы я вполне поняла. Прошу пощады: у меня был целый день докладов, а мы и так сейчас мало проводим времени вместе.

— Партию в шахматы? — с улыбкой предложил ей Каллен.

— Злорадствуйте сколько угодно. Эта партия все равно за мной.

— Вы что, дерзите мне, командор? — с насмешкой произнес Дориан Павус.

— Раньше я этого за Вами не замечал.

Сегодня погода была прекрасной. По-настоящему горячее летнее солнце освещало весь сад Скайхолда. В том числе и каменную беседку, где играли в шахматы Каллен и Дориан. Эвелин не без удовольствия слушала, как эти двое тихонько пререкаются.

— И зачем я только… — пробормотал Каллен, раздумывая, как ходить дальше.

— А вот и наш свежеиспеченный Инквизитор! — вместо ответа воскликнул маг.

— Инквизитор!

Каллен поднял голову от шахматной доски, приподнялся со своего места, чтобы поклониться.

— Уже уходите? — воспользовался положением маг. — То есть победа за мной?

— Прошу Вас, не прерывайтесь из-за меня, — поспешно проговорила Эвелин.

— Хорошо, — согласился Каллен. — Ваш ход, — сказал он Дориану.

Изящным жестом маг передвинул королеву на три клетки вперед и ехидно улыбнулся:

— Вам просто надо смириться с моей неизбежной победой. Командоррррр. Тогда Вы сразу почувствуете себя гораздо лучше.

— Разве? — насмешливо отозвался Каллен и сделал свой ход. — Только вот я уже победил. И чувствую себя прекрасно.

Дориан хмыкнул и только развел руками:

— Не надо задаваться, а то с Вами совсем житья не будет. И потом — я ожидаю реванш.

С этими словами маг поспешно откланялся и уступил свое место Эвелин.

— Мне тоже пора вернуться к работе, — заметил Каллен, когда Дориан удалился. — Или ты хочешь сыграть?

— Я не против, — согласилась Эвелин. — Готовь доску, вечность не играла в шахматы.

— А я играл постоянно. В детстве, с сестрой, — рассказал ей Каллен, пока расставлял фигурки по местам. — И всякий раз, когда она выигрывала — а это случалось каждый раз — она так самодовольно улыбалась. Поэтому я тренировался с братом неделями напролет. И в тот день, когда я наконец ее победил, у нее было такое лицо, — Каллен рассмеялся, а потом вдруг в миг погрустнел. — Все эти годы, что я служил храмовникам, а потом Инквизиции, я ее не видел. Интересно, играет ли она еще?

— Сколько у тебя сестер и братьев? — полюбопытствовала Эвелин.

— Две сестры и брат.

— Где они сейчас? — спросила Инквизитор и сделала первый ход.

— Переехали в Южный предел после Мора. Надо бы писать им почаще. А, мой ход!

— Ну ладно, — заметила Эвелин. — Давай посмотрим, на что ты способен.

— Хм, всегда к твоим услугам.

— И так, ты давно не виделся со своими родственниками. Ты знаешь, с ними все в порядке?

— Я получил письмо от моей сестры. От Мии. Она и тут сумела меня найти. Каким-то образом. Южный предел пострадал не меньше других районов, но, к счастью, моя семья в порядке. Молюсь, чтобы так оно и было.

— Сумела найти? В смысле? Она что, не знала, где ты находишься?

— Ну, она знала про Убежище и, наверное, догадалась, что я выжил. Это не в первый раз, впрочем. Я не говорил ей про свой перевод в Киркволл.

— И могу я узнать почему?

— Я был… не совсем в хорошей форме. Я просто хотел уехать. Поэтому спустя два года я получил от нее гневное письмо с кучей упреков из-за моей халатности. Я еще к тому же и ответил не сразу. Просто не знал, что написать. Мне было стыдно.

— И все же, насколько я понимаю, ты стараешься хоть немного поддерживать отношения с семьей.

— Да, это большое облегчение. Держать связь с теми, кто знал тебя до Мора.

— Смотри, у нас прекрасно получается!

— Да, интересная игра, — заметил Каллен. — Не помню, чтобы мы так долго не заговаривали об Инквизиции и обо всем, что с ней связано. Честно говоря, приятно так отвлечься.

— Тогда нам следует проводить больше времени вместе, — улыбнулась ему Эвелин. То ли полушутя, то ли полусерьезно. Этот легкий, полуподдразнивающий тон. Он ни к чему не обязывал, но вполне ясно намекал на что-то. На что-то большее.

— Да, мне бы очень хотелось этого, — ответил ей Каллен.

— Мне тоже, — как эхо отозвалась Эвелин.

— Ну вот, мы оба сказали это вслух, — командор как-то странно посмотрел на нее. Странно и одновременно очень внимательно. — Мы должны… должны закончить нашу игру. Да? Сейчас мой ход.

— Безусловно.

— Послушать тебя, так я бесчувственный чурбан, — с досадой произнес Каллен, — вечно непонимающий или непроявляющий инициативу.

— Я этого не говорила! — засмеялась Эвелин.

— А я рассказывал тебе, когда я осознал, что ты мне нравишься?

— Нет.

— Видимо, зря. Это случилось еще до того, как мы перебрались в Скайхолд.

— Серьезно?

— Серьезно. Когда ты пропала в Морозных горах, я чуть не сошел с ума. Я наплевал на всякую осторожность и сам пошел тебя искать. Я до того загонял своих солдат, что они сбежали от усталости. Но я все равно не желал сдаваться. Пока Лелиана не пришла ко мне и не убедила меня, что надо отдохнуть и что ты найдешься. Что она все для этого сделает. Серьезно, она разговаривала со мной как с маленьким ребенком или как с буйно помешанным. Тогда я понял, что ставить на карту личные чувства было опрометчиво. Это ни к чему не приведет. И я успокоился. Точнее постарался успокоиться. Когда ты вернулась к нам и мы обрели Скайхолд, а вместе с ним и надежду продолжать наше дело, я твердо решил не мешаться под ногами. Возможно, просто прошло слишком много времени с того момента, когда я в последние раз чувствовал что-то подобное. В общем, я ходил как замороженный, занятый только своей работой. Я, как и ты, и мысли не допускал, что ты можешь мной заинтересоваться. Просто наблюдал за тобой издалека и все. А потом тебя избрали Инквизитором. И хотя я полностью и безусловно поддерживал это решение, я понимал, что тем самым сжег за собой все мосты. Мы были на войне, и я был командором Инквизиции, а ты ее возглавляла. Как правильно сказала Лелиана: не время для сантиментов.

— И все же потом что-то изменилось. Ну, во всяком случае я на это надеюсь.

— Ты сама прекрасно знаешь, что изменилось. Мы стали проводить много времени вместе. То тут, то там. Ты приходила — я не хотел тебя отталкивать. Лелеял мысли, что все это просто дружба. И постепенно я к этому привык. Едва ты уезжала, я начинал скучать и всем сердцем желал, чтобы ты поскорей вернулась. Так что да, пропал я довольно быстро. В короткий промежуток времени.

— Сгорел как свеча, — весело отозвалась Эвелин.

— Да уж, если и было на свете средство, которое эффектней лириума подорвало мою волю, так это определенно ты и твое общество.

— И все-таки, насколько я помню, первый шаг сделала именно я.

— Это как посмотреть, — Каллен лукаво улыбнулся.

— Леди Тревелиан. Инквизитор?

Эвелин вздрогнула и обернулась. Бокал с вином выпал из ее рук и разбился о каменные плиты замка. Растекся кровавой лужей по припорошённому снегом балкону.

— Ах, это ты! — только и произнесла она в ответ.

Полутемный силуэт командора в боевых доспехах практически закрывал собой весь проем.

— Извини. Я не хотел напугать.