— И все же Вас не особо интересуют люди, которых Вы так рветесь спасать.

— Меня заботит этот мир. Сам Тедас. И я хочу его сохранить. Разве этого мало?

— Ладно, — уступил Каллен. — Не будем спорить. Отчасти я понимаю Ваши мотивы, леди Морриган. Но в одном Вы точно ошиблись — Вам нужен не я.

— Я бы удивилась, если бы Вы считали по-другому. Но не стоит сразу отклонять мое предложение. Дайте себе время подумать. Постепенно это перестанет казаться Вам странным.

Каллен тяжело вздохнул.

— Я рад, что Вы наконец-то мне все рассказали. Наверное, это не слишком приятно — выкладывать на стол все карты. Но иначе у нас не получилось бы откровенного разговора. И в ответ я тоже постараюсь быть честным. Вы знаете, у меня имеется опыт по части магии и кругов. Так вот я слушаю Вас и понимаю, что Вы еще сами толком не разобрались в этой ситуации. И, возможно, никогда до конца не разберетесь. Потому что случай уникальный. У него нет аналогов. А я был свидетелем того, к чему приводила магия, которую не до конца понимали. В Вашем же случае последствия могут быть колоссальными.

— Можно то же самое сказать и о битве за Денерим, — улыбнулась Морриган. — Однако я провела этот ритуал и сохранила душу Древнего Бога, и жизнь Солоны Амелл.

— Возможно. Я не берусь судить. А возможно, Вам просто повезло. Как я уже говорил, в Вашей идее что-то есть. Пусть она еще только на самой ранней стадии. Я знаю, что я Вам подхожу. Я — командор Инквизиции, я могу повлиять на солдат. И одновременно я — человек конченный. Мне нечего больше терять. И Вы это прекрасно знаете. Но все равно, повторяю — Вам нужен не я. Моя правда в том, что я уже давно перегорел к этому миру. Что бы я ни делал, невинные продолжают умирать. Близкие мне люди продолжают умирать. А проблем не становится меньше. Наоборот, зло плодится еще больше. Окончание одного Мора несет на себе печать следующего. Так можно ходить по этому кругу до бесконечности. Но я слишком устал. Я видел слишком много и не уверен, что хочу ввязываться в это в очередной раз.

— Я понимаю, — тихо ответила Морриган. — Я очень хорошо Вас понимаю. И настаивать не могу. Но если Вы захотите поговорить, мое предложение в силе. У Вас остались ко мне еще какие-то вопросы?

— Всего один. Мальчик, — Каллен кашлянул, — Ваш сын. Он ведь не только вместилище Древнего Бога, но еще и маленький ребенок. И Вы подвергаете его очень большой опасности. Если карта с порождениями Тьмы ляжет правильно, это хорошо. Но не стоит забывать о других людях. Найдутся такие, кто захочет использоваться его. Или поквитаться с Вами.

— Да, я знаю, — магесса как-то сразу погрустнела, — и сделаю все, для того, чтобы его защитить.

— А Вы уверены, что у Вас получится? — осторожно спросил Каллен. — Вы уверены, что после всего, что Вы хотите с ним сделать, он выживет?

Морриган вздохнула. Впервые ей было нечего сказать. Ответа на этот вопрос она не знала.

***

Уже смеркалось, когда Солона Амелл вышла из покоев замка. Она не спеша прошлась по двору Скайхолда и поднялась на каменную стену. Вздохнула чистый, морозный воздух полной грудью.

Вид на горы был прекрасный. Даже в такое время суток. Неровные светлые контуры вдоль горизонта, острые конусообразные пики. Много, очень много снега, но кое-где сквозь белый покров нет-нет да и продиралась зелень. Да, вид был действительно прекрасный. И на мгновение окружающая природа буквально заворожила Солону.

— Живописно тут, не правда ли?

Вздрогнув, Солона обернулась и увидела стоящую позади нее Морриган.

— А я все думала, когда ты появишься.

Усмехнувшись, магесса подошла ближе.

— Ты поговорила с Калленом? — спросила ее Солона.

Не столько, потому что ее интересовал итог этой встречи, скорее чтобы прервать неловкое молчание. Сразу завести разговор на определенную тему.

— Ага.

— И что?

— Он отказал.

— Я же тебе говорила. Каллен — человек старой школы. И потом ты не была с ним в твердыне Кинлоха… Учитывая его историю, он очень недоверчив ко всем проявлениям магии.

— Что ж. Жалею, что не послала на переговоры тебя, — Морриган снова усмехнулась. — Может быть, что-нибудь и выгорело. Учитывая Вашу нежную дружбу.

Солона сделала вид, что не расслышала.

— И что ты намерена делать? — спросила она.

— Попробую переговорить с кем-то из его командиров. Говорят, капитан Райлен пользуется большой популярностью среди солдат.

— Не думаю, что стоить делать это за спиной Каллена. Если он узнает, у тебя будут неприятности.

— Придется рискнуть, — Морриган нахмурилась. — Нам нужны люди. А я и так потратила слишком много времени, окучивая нашего командора. Или это, или ехать к Алистеру.

— Навряд ли он будет рад нас видеть. Помнится мне, он обещал сделать свое дело, а ты обещала больше никогда не появляться в его жизни. Так почему бы тебе не поговорить с Эвелин?

— Это и был мой первоначальный план. Я приехала, в надежде уладить все с ней. Потом думала, что смогу ее вылечить и тогда мы как-нибудь договоримся. Но поверь мне, сейчас ей меньше всего хочется слышать о следующем Море.

— Жалеешь ее, — Солона улыбнулась, — а ты ведь действительно к ней привязалась.

— А что? Это так удивительно?

— Для тебя? Пожалуй, да.

— Все это неважно, — Морриган с досадой потерла нос. — Каждый день, что мы теряем, порождения Тьмы продвигаются вперед. Так можно упустить свою возможность.

— Возможно, мы просто бьемся зря.

Магесса шумно втянула ртом в воздух.

— Думаешь, я как твоя певичка? — процедила она сквозь зубы.

— Что? — не сразу поняла Солона.

— Я спросила, я что похожа на Лелиану?

— Ммм… нет.

— Вот и славно. Потому что я не собираюсь тебя умасливать.

Морриган подошла к Солоне совсем близко.

— Я повторю тебе то, что ты и так знаешь и что до жути боишься сказать этой девке. Никакого лекарства от скверны нет. Магия крови сможет продлить тебе жизнь, но ты все равно сойдешь с ума. Как Авернус. Ведь дальше него никто в этом вопросе не продвинулся. Единственный способ освободить Стражей от Призыва — это покончить с оставшимися Архидемонами.

— Тебе нет нужды мне об этом напоминать

— Так почему ты все отрицаешь?! — сердито воскликнула Морриган. — Впрочем, я и так знаю почему. Все дело в ней.

— Не надо впутывать сюда Лелиану, — устало попросила Солона.

— Поздно, — не без торжества заметила магесса. — Ведь с самого начала все это из-за нее. Тебе, настолько преданной своему делу — чем я, кстати, всегда восхищалась — уж очень не хотелось умирать. Ты так боялась оставить Лелиану одну…

— Прекрати.

— Что презрела свои обязанности и не принесла себя в жертву. Вместо этого ты позволила Алистеру возлечь со мной, и теперь душа Древнего Бога запечатана в моем сыне. В моем бедном Киране.

— Я сказала, прекрати!

— Все эти годы я покрывала твою слабость. А тебе так и не хватило сил признаться этой певичке. Ты по-прежнему кормишь ее байками про лекарство? Видимо, да. Не понимаю, где твои решительность и смелость? Или Лелиана подавила в тебе все, что я когда-то ценила?

Амелл молниеносно развернулась к Морриган и схватила ее рукой за горло. Глаза магессы расширились от удивления, она открыла рот и что-то невнятно прохрипела.

— Некоторые вещи стоит сохранить в этом мире. Это были твои слова, — заметила Солона, шумно дыша от поднимающегося гнева. — Ребенок будет представлять свободу от древней власти. Шанс возродиться отдельно от скверны. Бла-бла-бла. Разве у нас недостаточно оснований?

Она выпустила Морриган так же быстро, как и схватила. Магесса свалилась на пол, растирая горло и кашляя.

— Тебе не было дела до того, что правильно, — натужно просипела она. — Ты просто хотела остаться с Лелианой, и поэтому воспользовалась мной и Алистером.

— Я совершила ритуал, потому что приносить себя в жертву было необязательно, — возразила ей Солона. — Ты убедила меня в том, что заключить душу Уртомиэля в мальчике будет лучше. Что мы выиграем от этого.