— Ты забыла кое-что, — заметила Кассандра. — Для начала — себя.

— Возможно, ты права, и они действительно боятся меня и моей Метки. Так как мне уже недолго осталось, то лучше всего будет уйти на покой. Этот план прекрасно работает, пока я лишняя фигурка. Поэтому я попросила Жозефину составить мое завещание, — Эвелин раскрутила пергамент, — по которому я отдаю свое первенство в руки Верховной Жрице. Та, из Вас, кто выйдет из борьбы, свободна уйти или остаться внутри организации. Каллен должен сохранить контроль над нашей армией в качестве командора. Он организует переход Инквизиции в Церковь.

— А что будешь делать ты?

— Так уж получилось: Селина попросила меня лично расследовать проникновение кунари в Халамширал. Скауты Лелианы нашли элувиан недалеко от дворца.

— Я бы попросила тебя пересмотреть это решение, — заметила Жозефина. — Мы не до конца знаем, что с тобой происходит. И ты еще собираешься пройти через магическое зеркало!

— Слишком много поставлено на карту, — Эвелин покачала головой. — Я должна принять участие в Священном Совете. Я должна отдать свой голос за Верховную Жрицу. И надо разобраться с этой шайкой кунари. Не хватало нам еще проблем в Орлее. Так что все точки сходятся на Халамширале.

— Позволь хотя бы сопровождать тебя, — попросила Кассандра.

— Нет, все, кто может обеспечить переход Инквизиции в Церковь должны остаться здесь, — категорично заявила Эвелин.

— С этим можно и повременить. Мы подождем до твоего возвращения.

— Совет не даст вам ждать долго. Тем более, — Инквизитор грустно улыбнулась. — Я не уверена, что вернусь.

========== Морриган ==========

Истина не конец, а лишь начало.

Мы верим в то, во что хотим верить. Иначе не бывает.

Самым большим страхом Морриган было потерять контроль.

Контроль.

Над собой.

Ей снились дикие земли Коркари, холодные суровые леса на юге Ферелдена.

Грязь, топь и сырые болота.

Когда-то она жила там с матерью.

Когда-то она заманивала в те леса храмовников.

И приносила их в жертву.

В жертву. Флемет.

Самым большим страхом Морриган была она сама.

Ей снилась поляна в холодном лесу.

Большой кожаный гримуар.

Потертый от времени.

Пропитанный ненавистью.

Залитый разъедающими слезами.

И темные ядовитые листы.

Ядовитые слова.

И как сила капля по капле уходит из Кирана.

Они снились ей в кошмарах.

Преследовали по ночам.

Разрывали на части.

Просыпаясь, она бежала к кроватке сына.

И долго, не отрываясь смотрела на спящего Кирана.

Больше всего на свете Морриган боялась превратиться в Флемет.

Боялась превратиться в собственную мать.

— Миледи.

Магесса вздрогнула и перевела взгляд на стражника перед ней.

— Миледи, — повторил Мишель де Шевен. — Командор Каллен готов Вас принять.

— Что-что?

Продираясь через пелену воспоминаний, Морриган даже не сразу поняла, в чем дело.

— Командор примет Вас, — терпеливо повторил Мишель.

Он отворил дверь в приемную, где магессу уже ждал Каллен.

— Леди Морриган.

Каллен как всегда был крайне учтив. Ведь она совсем и не леди.

— Командор, — произнесла магесса самым любезнейшим образом и приветливо улыбнулась.

Каллен слегка поморщился. Как от укуса комара.

— Желаете выпить чего-нибудь? — вежливо спросил он.

— Не откажусь, — отозвалась магесса.

Уговаривать всегда легче под хмельком. Уж ей-то об этом не знать.

Тем более, одно удовольствие, когда за тобой ухаживает такой мужчина. В меру мужественный, в меру галантный, в меру настойчивый.

Пока Каллен наливал ей вина, у Морриган было время прицениться. Не в ее вкусе, конечно. Но в целом, магесса вполне могла понять, что Эвелин в нем нашла. Тем жальче, что Каллен — неисправимый романтик.

— И так. Чем я обязан удовольствию?

Как и всегда командор предпочитал сразу же без обиняков переходить к сути дела.

— Зашла узнать: удалось ли Вам найти, что я просила?

— Не знаю, как у Вас получается везде быть первой. Но да, Мишель занес мне это буквально полчаса назад.

Каллен выложил на стол круглый предмет, обернутый тканью.

— Отлично.

На мгновение Морриган коснулась шара, и даже сквозь плотный материал было видно, как ярко он засветился.

— И как именно эльфийский оберег поможет Эвелин? — поинтересовался Каллен. — Вы обещали объяснить мне, если я его найду.

— И где же Вы его нашли?

— В эльфийских руинах. В том месте, о котором Вы рассказывали. Моим людям не пришлось искать долго.

— Место мне голоса нашептали.

Деловито взвесив оберег в руке, Морриган положила его обратно на стол. Каллен решил оставить последнюю реплику без комментариев.

— Вы не ответили на мой вопрос. Как этот предмет поможет Эвелин?

— Ну. Вы знаете… мы как-то забыли о том, что Якорь — часть Сферы Уничтожения. Другого эльфийского артефакта, позволяющего разрывать Завесу. И в нужный момент это сыграло свою роль, так как Эвелин смогла выхватить Сферу из лап Корифея. Оберег должен взаимодействовать с Якорем подобным образом.

— То есть стабилизировать его?

— Навряд ли все так просто. Но хотя бы разряжать Якорь более подконтрольно, чем мы делали до этого.

— Да, это лучше, чем ничего. Сейчас нам нужна любая поддержка для поездки Инквизитора в Халамширал.

— Это самоубийство — туда ехать, — заметила Морриган.

— Да, я знаю, — больше Каллен об этом ничего не сказал. — Тем не менее, — добавил он, — я рад, что Вы рядом с Эвелин. Иначе бы эта ситуация выглядела совсем безнадежно.

Впервые в жизни Каллен ей тепло улыбнулся. И Морриган поняла, что атмосфера в ставке командора благоприятствует личному вопросу.

— Раз уж мы заговорили об этом, — осторожно повела свою игру магесса, — я бы хотела узнать Ваши планы на будущее. Мне кажется, Вы не останетесь в Инквизиции после того, как Эвелин покинет Скайхолд.

Каллен помедлил с ответом.

— Надо признать, Вы первая, кто спрашивает меня об этом.

— И все же?

— Я пока не паковал сумки.

— Пока нет, — согласилась Морриган. — Однако мы воспринимаем Инквизицию по-разному. Для меня вся суть этой организации была в борьбе с Корифеем. И эта глава уже давно закончилась. Для Вас — это единственный человек, без которого Инквизиция вообще вряд ли бы возродилась. И как я, Вы потеряете ко всему интерес, как только суть исчезнет.

— Морриган…

— Не думайте, что я отношусь с презрением к личным чувствам. Наоборот, я по опыту знаю, как сложно представить на этом месте другого человека. А служить под началом другой женщины — еще сложнее.

— Я ведь сказал: пока не собирался, — устало заметил Каллен. — Останусь до тех пор, пока не будет ясно, распустят ли Инквизицию. Если нет, то найду себе замену.

— Ну так что Вы собираетесь делать дальше? — упорствовала магесса.

— Не знаю, еще не решил.

— Да ладно. Хоть какие-то мысли уже есть?

Каллен усмехнулся.

— Почему Вам это интересно?

Морриган сделала глоток из бокала с вином. Помедлила прежде, чем задать следующий вопрос:

— Хотите угадаю?

— Ну… почему бы и нет.

Каллен пожал плечами и откинулся на спинку стула:

— Дерзайте.

— Для начала вернетесь в свою деревушку в Ферелдене. Вы ведь родом оттуда? Если не ошибаюсь.

— Не ошибаетесь.

— Что ж, хорошо… А потом примитесь за всякие угодные Создателю дела. Будете строить дома и помогать бедным. На все свои доходы от Инквизиции. Я уверена, что Вы до сих пор ничего не потратили. Или еще лучше. Учредите приют для бывших храмовников. Так и вижу вывеску: «Покой и лечение от лириумной зависимости».

— Надо отдать Вам должное, — Каллен не смог сдержать улыбки, — неплохой вариант.

— Вы так считаете?

— А Вы нет?