Фредди понял, что, хотя он чудом избежал гибели, проблемы сегодняшнего дня на этом не закончились.
Чайная вечеринка продолжалась почти полчаса. Пару раз Фред порывался идти, поясняя, что его ждут, но увы. Ему тут же подливали еще прекрасного чаю, отказаться было бы очень невежливо.
Когда он все же вырвался из объятий гостеприимного дома, на улице стало совсем темно. Он с трудом отыскал машину, которая была на прежнем месте. Рэтти сидел на какой-то коробке, в ночном мраке был виден только светящийся кончик его сигареты. Цыгане поодаль устраивались на ночлег. Сюрреализм картины мог бы поспорить с любым полотном Сальвадора Дали: поздний вечер, Лондон, цыганский табор, рок-звезда, одинокий огонек..
— Фред, ты офигел?! Я уже испугался, что ты не можешь найти дорогу назад!
— Заткнись, Рэтти, я сейчас лопну! Столько чая я не пил с тех пор как знакомился с отцом Мэри. Сейчас обоссусь, блядь! — Фредди вовсю вертел головой в поисках подходящих кустов.
— Ты мне сначала скажи, ты помощь вызвал?
— Вызвал. Дерек должен подъехать с минуты на минуту. А за тобой парни всем скопом собрались, нашелся там среди них кто-то трезвый. Не ссы, заберут тебя минут через сорок! Ой, все, бля, я побежал…
И Фредди вновь скрылся в темноте.
***
27-е ноября 1991 года
— Мне Фред потом рассказывал, что в тот день у него было ужасное предчувствие. Он-то боялся за Мэри, а оказалось, сам чуть не убился. Рэтти говорил, что, когда осматривали машину, никак понять не могли, что произошло с тормозами. Даже полиция разбиралась. — Брайан вдруг улыбнулся. — А помните, чего он нам тогда насвистел? Что машина всмятку, что они чудом выжили, что сбили три цыганских кибитки, что он не знает, есть ли трупы, но скорее всего есть… помните? Мы всей бандой рванули туда, а там никаких трупов в помине нет. Сидит Рэтти на какой-то коробке и нервно курит. Переживает, что его Брэнсон прикончит за поломанный «Форд». А Фред уже домой умотал.
— Точно! Мы потом над Фредом долго стебались. Хотя… смешного, по большому счету, было мало. — Роджер хмыкнул, припомнив одно из собственных невеселых приключений на дороге.
— Парни, а вам не кажется, что как раз тогда, осенью семьдесят шестого, Фред стал меняться? Как будто потихоньку перерождался в другого человека. Он поразительный! Как та русская кукла… матрешка, да? Откроешь одну куколку, а внутри еще одна, и еще — и все разные. — Брайан взял у Роджа альбом и стал просматривать их сценические фотографии, вновь погрузившись в воспоминания с головой.
Джон внимательно наблюдал за ним, но опять ничего говорить не стал.
Комментарий к Глава 26. Опасный поворот
Да, мы ничего не наврали. История с аварией, сердобольными и гостеприимными любителями рока, а также ухом, жарой и записью альбома и даже с шоу Бенни Хилла - святая правда. Питер Хинс врать не станет ))))
Продолжение следует (скоро, как и обещали) оставайтесь с нами!
========== Глава 27. Балет и массы ==========
27-е ноября 1991 года
— Наверное, ты прав, Брай. Именно тогда что-то и пошло как-то… не так. — Роджер вдруг оборвал сам себя. — Даже не знаю, как это назвать… После ухода Мэри у Фреда как будто сорвало какую-то резьбу. Я не понимал, что происходит. Совсем. И потом… честно говоря, не до того было. У меня ведь была Доминик…
— О да! Тебя тогда даже Третья мировая бы в реальность не вернула, — Брайан заулыбался, глядя на фото, подписанное Роджером (все-таки жаль, что этот малый так не стал врачом — врачей с таким разборчивым, красивым почерком раз два и обчелся): «Роджер и Доминик, 1976 год. Рождество».
Он хорошо помнил Рождество того года и ошалевшего от счастья Роджа, который наконец рискнул познакомить свою девушку с мамой.
— Да, у меня просто крышу снесло, — усмехнулся Роджер.
— Как будто она у тебя когда-то была хорошо приколочена! — Джон в очередной раз не отказал себе в удовольствии подколоть Тейлора. — Брай, дай-ка сюда альбом. Посмотрю, что там еще есть интересного. И плесни мне немного водки. Что-то я совсем протрезвел…
Джон забрал альбом и залпом проглотил водку из протянутой Мэем рюмки.
— Фред в конце семидесятых всю дорогу имидж менял. Доказывал, что его провокационные наряды хорошо действуют на публику. Придя на концерт, никто не знает, что сегодня выкинет этот Меркьюри, в каком образе появится. — Джон окинул Брайана и Роджера таким взглядом, будто ожидал какой-то реакции. Однако, так и не дождавшись, продолжил: — Помнишь, Брай, когда Фред в балетное трико влез — ну, в то белое, в котором он еще в Гайд-Парке выступал, — ты ему сказал, что он ебнулся, что никто не поймет. Что в таком виде он — натуральный клоун, который опозорит и себя, и всех нас. Помнишь это?
***
5-е сентября 1976 года
— Парни, проходите быстрее. Мы уже заждались. Чего вы так долго? — Свежевыбритый, с красивой укладкой недавно остриженных волос (эпоха «хипповских косм», как он выразился, ушла в прошлое), Фредди стоял в дверях своей новой, наконец-то отремонтированной и обставленной квартиры на Стаффорд-Террас, царственным жестом приглашая гостей внутрь.
Не просто День рождения — юбилей! Фредди всегда устраивал праздники с размахом, во всяком случае, для своих, а тут появилась прекрасная возможность соединить это знаменательное событие с новосельем. Сегодня он пригласил только парней с женами. Остальные — Рид с компанией и прочие знакомые — будут завтра. Не очень-то хотелось собирать всех в одну кучу. Трудно было представить за одним столом Роджера и парочку танцовщиков Королевского балета.
Не так давно один, можно сказать, случайный знакомый пригласил его на премьеру постановки Фредерика Аштона, и, прихватив с собой Мэри, Фредди с огромным удовольствием посетил Ковент-Гарден. А потом еще раз и еще… Действие на сцене приводило его в восторг. Да, он давно любил классическую музыку и оперу, но сейчас понял, как много терял, обходя вниманием балет. Постепенно у него появились знакомства в этой среде, и не пригласить новых приятелей он не мог, но… нет, такая компания не для парней. Слишком разные сферы интересов.
После обязательных поздравлений, цветов и подарков сверкающий улыбкой хозяин распахнул двери просторной гостиной, наполненной изысканной мебелью, фарфором, картинами на стенах, японскими вазами. Почетное место занимал лоснящийся полированными боками старенький салонный рояль.
— О, Фред, это тот самый, который мы тащили на третий этаж? Вот это да! — Роджер плюхнулся на диван и счастливо рассмеялся. — Слава богу, у тебя теперь есть деньги, чтобы нанять настоящих грузчиков, а не неучей, вроде нас.
Фредди принес бутылку охлажденного шампанского в серебристом ведерке. За ним шла Мэри с подносом, на котором были аккуратно расставлены тарталетки с икрой.
— Да, он, старичок. Как можно расстаться с таким раритетом? Это же подарок от вас, дорогие, на мой прошлый юбилей. Милая, поставь поднос вот сюда. Пока готовится горячее, мы выпьем. Парни, давайте по бокалу и пойдем в столовую!
— Отличная квартира, Фредди. За тебя! За твой юбилей! — Брайан взял бокал.
— Поздравляю тебя, Фредди! — эхом отозвалась Крисси.
— Теперь у тебя и столовая есть? — Джон изумленно приподнял бровь. — Предлагаю выпить за этот рояль (чуть не убивший меня пять лет назад), который наконец-то съехал из вашей прежней халупы на Холланд-Роуд и обрел подобающее ему место.
— Ура! Давайте уже бухнем безо всяких церемоний! Фредди, я тебя люблю и все такое, но надеюсь, у тебя есть напитки посерьезнее, чем эта газировка? — Роджер вскочил с дивана. — Правильно Дикки говорит! Я вот всегда знал, что буду миллионером, и тебе говорил, что будешь тоже! Пью за то, чтобы когда-нибудь у тебя появился еще и огромный дом, куда можно запихнуть не только этого малыша, но и концертный «Steinway». — Роджер одним глотком выпил шампанское.
— Да, дорогой, помню-помню. Ты его мне обещал подарить. — Фредди засмеялся.
Выпив, решили прогуляться по квартире. Фредди продемонстрировал свою коллекцию кимоно, которую начал собирать еще во времена их первого гастрольного тура по Японии. Гости смеялись, обсуждая занятные безделушки и прочую ерунду, один Роджер немного погоревал о тех временах, когда у них с Фредом был общий шкаф. Теперь со шмотками стало сложнее — покупать их приходится вдвое больше. Вспомнили и «королевский» пиджак, сшитый из старого камзола. Даже по старой памяти выпили за его упокой, хотя, как оказалось, напрасно — пиджак, живой и здоровый, болтался где-то в глубинах квартиры Роджера. Тот не имел привычки выкидывать любимые вещи. Благо, теперь размеры жилища позволяли.
