— Ну чего ты как слон в посудной лавке? — буркнул он. — Не можешь поаккуратней? Тут люди почти спят. — Для убедительности Роджер сладко зевнул.
— Я вообще-то на самом краю лег. Так что не переживай, не придавлю.
— Хочешь, давай поменяемся? С краю спать лучше — коленки в стену не упираются… — Роджер прыснул.
— Заткнись уже, а?
Родж, однако, вместо того, чтобы внять просьбе, сел на любимого конька:
— Когда я стану миллионером, у меня будет дом с большущей кроватью. И три или четыре спальни для гостей. Приедете вы ко мне в гости — я каждого в отдельную комнату поселю, а сам буду спать с шикарной блондинкой. А не с тобой, чучундрой.
— Ежик, если ты сейчас не замолчишь, я тебя слегка побью, — честно предупредил Фредди.
— Слегка — это как?
— Нежно дам поджопника — вот как! А теперь ради бога, угасни. — Фредди повернулся на бок и вдруг захихикал.
— Ты чего? — изумился Родж.
— Ну, я подумал, что, в отличие от тебя, мне повезло. Я сейчас как раз сплю в одной койке с шикарной блондинкой.
— Бля, Балсара, у тебя точно зубы лишние!
Фредди не успел отпарировать этот вялый выпад. Из гостиной раздался ужасно сонный и невероятно злой голос Брайана:
— Вы заткнетесь там или нет? Что за дискуссионный клуб в два ночи! Мне завтра на работу, блядь! Только уснул… Сейчас приду и сам проверю, у кого из вас зубы лишние. Сволочи!
Закадычные друзья уткнулись в подушки и хором заржали. В этот момент кровать начала сотрясаться так, что опасения «Боливар двоих не вынесет» показались обоим угрожающе реальными.
***
— Родж, вставай уже! Ты не помнишь, сколько надо варить яйца, чтобы они получились всмятку? — На пороге спальни стоял руки в боки полностью одетый и умытый, нарядный, как Принц Персии, Фредди Балсара и орал во все горло, недвусмысленно давая товарищу понять, что пора подниматься.
Комната была залита утренним морозным солнцем, которое било в глаза и мешало досмотреть какой-то очень важный и интересный сон, в котором Роджер бил в огромный гонг на стадионе Уэмбли, а вокруг стояли толпы людей и хлопали в такт.
— Кстати, сегодня уже десять по Фаренгейту, — бордо проинформировал Фредди. — Тенденция не радует. Так как варить-то?
Роджер не собирался сдаваться без боя. Только под утро, когда Фред свалил, он наконец смог нормально уснуть, вновь почувствовав себя полноправным владельцем всей кровати. Не разлепляя глаз, он повернулся на другой бок, зевнул и пробормотал:
— Ну… там что-то такое… с кипятком связано. — И снова уснул.
Фредди поглядел на него, подавляя смех, всплеснул руками и скрылся за дверью.
***
28-е ноября 1991 года
… На прикроватной тумбе мирным и теплым светом горел маленький ночник. На огромной кровати спали трое мужчин.
Рука Джона, лежащая поверх общего одеяла, была закинута на Роджера, как будто тот, даже спящий, боялся отпустить его. Во сне Дикон временами хмурил брови и еще крепче прижимал к себе сопящего Тейлора.
Брайан спал тревожно — то вдыхая, то всхлипывая, — но его сон был, тем не менее, довольно крепким. Разметанная по подушке кудрявая шевелюра производила впечатление огромной короны. Снилось ему, что он вновь в зале прощаний крематория один на один с закрытым гробом, пытается что-то сказать Фредди, наверное, попросить прощения, и постепенно понимает, что до него уже не докричаться.
Но сказать то, что собирается, нужно обязательно.
Роджер единственный улыбался во сне. Он по-прежнему видел маленькую обшарпанную спальню, жесткую скрипучую кровать, ясный морозный день и Фреда, который спрашивал у него, как варить яйца…
Только в его сне все было правильно.
Комментарий к Глава 51. Кому с кем спать?
* 14 градусов по Фаренгейту, это примерно -10 Цельсия.
10 градусов = -12
П.С. Продолжение следует!
========== УТРО. Глава 52. Новый день ==========
28 ноября 1991 года
За окнами большой хозяйской спальни разливалось молоко нового дня. Грязные тучи низко висели над Сурреем. Казалось, они так и не решили, чем же пролиться на землю — дождем или снегом. Ветер лениво колыхал макушки высоких деревьев, но не сообщал никакого движения этому серому, бескрайнему в своем унынии и тяжести небу. На солнце рассчитывать не приходилось.
Джон проснулся резко, рывком. Он напрочь не помнил, что ему снилось, но привычка вставать рано сработала лучше любого будильника. Половина девятого… Сейчас, наверное, Робби на правах старшего стаскивает младших с кроватей и отправляет в столовую, где Вероника уже приготовила им завтрак. Роберт стал почти взрослым. В этом году ему исполнилось шестнадцать; он уже вовсю гонял малышню и активно руководил ею, заменяя отца, когда тот в отъезде.
О том, чтобы отправить мальчишек в пансион, речи не шло. Впрочем, школа, куда Джон каждый день — если, конечно, неотложные дела не требовали его присутствия в другом месте — отвозил свое разнообразное рыжее потомство, была дорогой и очень престижной.
Что ж… сегодня Робби с Верон придется справляться самим.
Старясь не потревожить парней, Джон выбрался из теплой и уютной кровати. Сна не было.
Выспаться он, конечно, не выспался — кажется, ему все-таки что-то снилось, что-то беспокойное и тягучее, — но, по крайней мере, можно было жить. Открывать новый день с его заботами, хлопотами и…
… и с гранитной плитой неизвестности, все еще давящей на плечи.
Вчера они много говорили, но так и не добрались до самого главного — что же дальше? Понятно, что все закончилось. Того, что было вместе с Фредом, уже не будет никогда, но… должно же быть дальше хоть что-то? Вот что следовало обговорить еще, прежде чем они окончательно проснутся и окунутся в насущные дела.
Тяжело вздохнув и прихватив шмотки, Джон побрел в ванную. Организм требовал выполнения всех причитающихся утренних ритуалов. Жизнь есть жизнь…
Через несколько минут он, уже полностью одетый, вернулся в спальню.
— Дикки, который час? — Высунув кудрявую голову из-под одеяла, Брайан смотрел на Джона мутными глазами.
— Половина девятого, — прошептал тот в ответ. — Можешь поспать еще. Я пойду вниз, попытаюсь найти телефон и соображу что-нибудь на завтрак. Мешать вам не буду. Спите…
— Нет. — Брай принялся выбираться из одеяльного плена. — Я с тобой. Все равно больше не усну…
Он тоже скрылся в ванной, не забыв взять свой траурный костюм, аккуратно развешенный на стуле.
Джон приблизился к кровати и осторожно, старясь не разбудить Роджера, поправил одеяло. Родж спал очень крепко. Он даже не почувствовал, что остался в кровати один. Его лицо разгладилось, но при дневном свете стали более заметны болезненная бледность и мешки под глазами. К тому же, в волосах Роджера, который и без того рано начал седеть, за эту ночь ощутимо прибавилось белизны. Еще немного — и ему уже не потребуется прибегать к помощи парикмахеров; их «блондинка на барабанах» окончательно превратится в натуральную… Собственно, как и сам Джон. Его виски уже давно и прочно завоевала седина.
С этими невеселыми мыслями, стараясь не шуметь, Джон покинул спальню и двинулся вниз, на кухню.
Обследовав холодильник, он нашел яйца, хлеб, сыр, масло. В необъятных размеров агрегате со вчерашнего дня теснилось столько еды, что можно было прокормить целую роту голодных солдат. Джон достал тарталетки и сэндвичи. Потом, подумав, все же решил поджарить яичницу и сделать тосты. Хотелось нормального горячего завтрака, а не остатков поминальной трапезы.
Брайан появился минут через пятнадцать, когда навороченная кофе-машина уже выдала два больших стакана капучино. Хорошо, что вчера они с Роджем таки разобрались с этой замысловатой технической новинкой.
— Как вкусно пахнет! Я даже есть захотел, хотя думал, что не смогу даже смотреть на еду. — Брайан сел за стол и подпер голову рукой. — Вчера мне казалось, что утром обязательно станет легче. Ну, хоть немного… Только что-то не становится. У нас еще столько проблем… не знаю, за что и хвататься! Нужно позвонить Майами, узнать все-таки, что там в завещании, а уж дальше поймем, как нам действовать. Думаю, все это надо решать быстро. Как считаешь?
