— Молодец, борись, — шепчет Ингрид, прижимая ладонь ко рту, едва сдерживая рвущиеся наружу рыдания. — Борись за своих родных, не за себя. Давай! Борись!
— Борись! — губы Реджины шевелятся, а его голос отчетливо звучит в голове. — Борись, сукин сын! — Реджина растворяется, оставляя после себя пульсирующую боль в висках.
Этого хватает, чтобы отрезвить, отвлечь монстров и воспользоваться моментом. Сегодня он убьет. Руки хватают ошейник, с трудом продевая длинные пальцы под плотно прилегающий к коже металл. Румпель резко проворачивает ошейник вокруг шеи, крича от боли, заливая кровью пальцы, нащупывая крепление поводка к цепи и судорожно хватаются за него. Сквозь слезы он видит замерших, изумленно таращившихся на него монстров. Руки перебирают звенья, с каждым рывком все больше и больше притягивая к себе своих хозяев. Зверьки, переглянувшись, хватаются за поводок, с рыком натягивая его, пытаясь взять контроль над взбешенным псом. Но все тщетно. Намордника нет, и вся его истинная злость, весь гнев, что по капле копился весь этот день, придают ему сил. Рывок. Рывок. Рывок. В глазах темнеет от силы и ярости. Предчувствие свободы пьянит. Рывок. Монстры выпускают цепь, теряя равновесие, падая к его ногам. Румпель опускается на колени, хватая их за пестрые хвосты все еще подрагивающими руками, связывая между собой.
— Обмотай цепью, — шепчет Ингрид, с радостью смотря на него. Он кивает, обматывая поводком зверьков. — Помни, они любят тебя, и всегда будут л…
— Ой, к черту! — между ними появляется Темный. Голос бесцветен и безразличен. Но слова говорят о его раздражении и недовольстве. Он как-то неловко взмахивает рукой, и Ингрид исчезает. — И их тоже, — монстры исчезают, а ошейник, раскрывшись, падает на землю. Румпель аккуратно потирает шею, стараясь избавить себя от тупого ощущения металла, что еще долгое время будет преследовать его. Темный взволнованно вышагивает возле него, то складывая руки на груди, то ставя их на бедра.
— Разочарован? — сипит Румпель, поморщившись от боли.
— Отнюдь, даже в чем-то рад, — Темный неловко зацепился ногой об ногу на ровном месте и едва не упал через парапет арены. Откашлявшись и нервно сложив руки на груди, отгораживаясь от удивленно смотрящего на него Румпеля, он продолжил: — Ты едва смог справиться с ними. Следующего монстра тебе не победить. Ингрид оказалась слишком… слишком сердобольной.
— Что с тобой происходит? — Румпель поднялся на ноги, сжимая в руке ошейник: лучше его не оставлять тут.
— То, что нужно, — Темный вновь топорно взмахнул рукой, превращаясь в смолянистую лужу.
— Любопытно…
Комментарий к Круг шестой. День шестой.
https://pp.vk.me/c627316/v627316220/3680b/8Y0UGClGNB0.jpg
Монстр этого дня - Биполярное расстройство.
Обложка к главе:
https://pp.vk.me/c627316/v627316220/36812/PPDIm74mep0.jpg
Знаю, глава вышла тяжелой, запутанной и непонятной. Отвечу на все вопросы)
========== Круг седьмой. День седьмой. ==========
Сквозь пелену сна пробивались не свойственные этому миру звуки природы. Румпель сонно перевернулся на бок, утопая в чем-то мягком, не желая окончательно просыпаться и начинать этот день. Под боком что-то хрустнуло. Ткань жилетки медленно промокала, достигая кожи, неприятно прилипая. В воздухе витала сырость, а пение птиц не вписывалось в события этих дней. Мужчина был все еще обессилен, организм требовал здорового сна, а сердце отдавалось в груди болезненной пульсацией. Наплевав на все, Румпель подложил под голову руку, желая вновь забыться сном.
Сквозь дрему он почувствовал легкую щекотку на запястье. Недовольно поморщившись, Румпель дернул рукой, прижимая ее ближе к себе. Пение птиц становилось тише, а стрекочущие звуки и шорох медленно окутывали все его тело. На запястье вновь появилось щекочущее чувство. Едва он дернул рукой, щекотка проникла под рукав, поднимаясь по руке. Мужчина недовольно взмахнул рукой, почувствовав, как что-то щекочет его у основания шеи. Зуд так же появился на оголившейся лодыжке, обнаженной груди, где была распахнута рубашка и у самого уха. Дернувшись, Румпель открыл глаза, всматриваясь в кишащее полчище сороконожек и сколопендр, ползающих друг через друга, путающихся в собственных длинных колючих лапах, медленно подползающих к нему. Кто-то дополз под штаниной до его колена, а в грудь вонзились чьи-то желваки. Усики кого-то неприятно коснулись ушной раковины, пытаясь заползти ему в ухо.
Вскрикнув, мужчина вскочил на ноги, прыгая по насекомым, раздавливая их хрустящие хрупкие панцири, освобождая свое тело от налипших, уже заползших во все возможные щели, монстров. Из штанины нехотя вывалилась сколопендра, желваки опасно клацнули, и насекомое вновь поползло в сторону испуганного человека. Отбросив с шеи кого-то шевелящегося, вздрогнув всем телом, Румпель с маниакальным наслаждением прыгнул на сколопендру, впечатывая ее в землю каблуком.
Сердце болезненно стучало. Приложив ладонь к покрасневшей коже на груди, которую секунду назад укусило нечто, он нервно осмотрелся. Вокруг были джунгли, высокие деревья с широкими темно-зелеными листьями, густая трава и где-то вдали шум прибоя. Штанина вновь зашевелилась. Чертыхнувшись, Румпель отпрыгнул в сторону от влажного болотистого участка земли, покрытого пожухлыми листьями, кишащего многоножками.
— Болит, правда? — бесцветно поинтересовался за его спиной Темный. Румпель резко обернулся, свирепо взглянув на него.
— Где мы? — поморщившись, мужчина недовольно потер ладонью грудь.
— Жаль, что именно эта оказалась не ядовитой. Наблюдать за тобой было бы куда интереснее, — сжав руки в замок за спиной, Темный лениво прохаживался из стороны в сторону. С одежд медленно стекала вязкими каплями тьма, падая на рыхлую землю, оставляя после себя болотистые лужи. Из мягкой земли, разрывая ее щупальцами, на свет появлялись новые сколопендры, обращая свое внимание на настороженного мужчину. — У тебя там что-то ползет, — Темный с отвращением показал на волосы мужчины.
Нахмурившись, Румпель коснулся кончиками пальцев своих волос, почувствовав, как что-то зашевелилось в его волосах, пытаясь увернуться от его руки. Ругнувшись, он попытался вытащить насекомое, но его тонкие лапки увязли в спутанных волосах мужчины, путая их еще больше. Заорав то ли от паники, то ли от страха быть ужаленным, он вцепился в хрупкий панцирь существа, выдирая его вместе с волосками, запутавшимися в его лапках.
— Фу, какой кровожадный. Совсем не узнаешь места? Однажды ты тут уже был, — камзол, сотканный из тьмы, медленно стекал к ногам, обнажая смолянисто-черные мышцы. Румпель брезгливо откинул от себя труп насекомого, делая несколько шагов вглубь джунглей.
— Не может этого быть! Ты не мог меня сюда засунуть, — мужчина затравленно озирался, не замечая, как уходит глубже в тень.
— Ну, почему же, — Темный недовольно склонил голову, рассматривая, как его штанины стекают по оголенным ногам. — В прошлый раз, тебя вывезли из этого места в железной коробченке. Как ее… — Темный задумчиво почесал затылок, на миг, показавшись Румпелю очень рассеянным, — ящик Пандоры! Так может в этот раз, — тьма топорно махнула рукой, едва не ударив ею по рядом растущей пальме, — тебя увезут в деревянном ящике, м?
— Ни за что. Мне нравится видеть на твоем лице гримасу разочарования, — Румпель оскалился, отступая глубже в заросли высокой травы. — И почему ты голый?
Темный дернулся, едва не упав в болото к насекомым. Опустив взгляд он посмотрел на полностью оголенные ноги, на то, как последние лоскуты ткани, прикрывающей его достоинство, медленно превращаются в смолянистые капли. Рыкнув, тьма прикрыла перед руками.
— Удачи, начинка для гроба, — зашипел он, исчезнув, после того, как послал убийственный взгляд мужчине.
— Урод, — буркнул под нос Румпель, отпихивая от себя носком ботинка сколопендру. Он не знал, который был сейчас час, но в этой части острова всегда было мрачно. Неуверенно заломив кисти рук, настороженно осмотревшись, мужчина ступил на тропу, ведущую вглубь джунглей. Он не знал, что ему следует делать, куда идти и с кем бороться.
