========== Не на жизнь, а на смерть. ==========

С трудом разомкнув веки, Румпельштильцхен с недоумением разглядывал серо-черные тучи, затянувшие небо. Он нахмурился, пытаясь восстановить в памяти последние события. Картинки сменялись одна за другой: Белль говорит, что не любит Валета, его сердце полностью чернеет, последний удар и мрак. Маг сел и поморщился от неприятных ощущений: что-то горячее сдавливало изнутри грудную клетку тупой пульсирующей болью. Приложив ладонь к груди, стараясь унять дискомфорт, Румпель прислушался к ритмичности пульсации. Такая знакомая, как.. Тук. Тук-тук. Тук. Тук-тук. Мужчина тряхнул головой и постарался встать на ноги. Значит, он не умер? Его сердце, он не думал, что оно может ТАК болеть. Нужно было срочно выяснить, как он здесь оказался и что произошло.

Румпельштильцхен вынырнул из собственных мыслей и осмотрелся. Место было незнакомым и жутким. Ни в каких книгах, ни от кого он не слышал о таком месте. Тучи на небе сгущались и становились все чернее и чернее. Перед ним раскинулась пустыня, песчаные черные дюны и барханы. Почему все было в черных тонах? Где все краски? Эта неприятная мелочь стала нервировать мага. Догадка, искрой вспыхнула в сознании — заточили. Легкая паника стала охватывать все его тело: заточили в вазу, как Ингрид, стараясь удержать его проклятие в заперти. Боль усилилась. Тук.Тук.Тук.

Румпельштильцхен поморщился, потирая область сердца, стараясь облегчить боль. Сделав шаг назад, отступая от пугающей черноты, так не похожей на песок, мужчина ощутил, как его нога начинает в чем-то увязать. Еще шаг, стараясь найти опору, и вторая нога, увязая в вязкой субстанции, промокает. Маг смотрит под ноги и с тихим ужасом пытается покинуть кроваво-мясистую вязь болота, отдающую металлическим запахом, вызывающим тошноту. Ему хочется вернуться, ступить на твердую поверхность, там, где песок, но тщетно. Всюду, куда ступает его нога, образуется вязь, цепляющаяся за штанины его элитных брюк, заливаясь в туфли, с чвакающим звуком. Прикрыв рукавом пиджака рот, Румпельштильцхен едва сдержался от рвотного позыва.

За его спиной послышался снисходительный смех.

Вздрогнув и подняв глаза в направлении источника шума, он вскрикнул. Там была деревня. Вернее, эти руины, испепеленные, сожженные до тла, когда-то были деревней. Коряги, остатки домов, разрушенные сооружения и следы погрома, все это стояло в том же болоте, в котором стоял и он. Паника сменилась страхом, вызвавшим дрожь в теле и подрагивание кончиков пальцев. Где, черт возьми, он был? Была ли это деревня? Он всмотрелся вдаль. Или город?

Взмах руки. Никакой магии. Ничего. Подрагивание пальцев сменилось дрожью в ладонях. Господи, он в личном аду.

- Ты прав, дорогуша, — пропел голос за его спиной и хмыкнул, когда Румпельштильцхен, обернувшись, стал растерянно вглядываться в пустоту.

- Я здесь, — голос звучит левее, и маг оборачивается на звук.

- Или здесь, — звучит справа от мужчины, вынуждая того развернуться, хлюпнув ботинком.

— Покажись! — его дурачат, как ребенка, и это начинало злить. Голос был так знаком, с такой подозрительно родной интонацией, не вызывающей сейчас ничего, кроме желания заключить сделку. Это было странно.

Кровавая вязь перед Румпельштильцхеном образовала небольшую воронку и стала расти, приобретая форму. Перед ним оказалось, существо, по форме напоминавшее человека, и одновременно вызывающее тошноту.

-Кто ты? — маг нахмурился, всматриваясь, как кровь стекала с «человека», и перебирал в голове всех существ и все, что он когда-либо читал о чем-то подобном.

- Не узнаешь старого знакомого? А так?

Кровь стала загустевать, сворачиваться и чернеть, у «человека» появились сухожилья и мышцы. Тело стало черным, вязко-липким, как смола. Образ, что оно приняло был так знаком, и одновременно чужд. Образ. Другой образ. Еще и еще. Маг хмурился, не узнавая существо перед ним. Снова образ. Ничего. Новый образ. Неверие промелькнуло на лице мужчины, образ был плечист, выше его на голову и массивен. Зосо…

- Как ты..? Как?! — потрясенно воскликнул Румпельштильцхен, в то время как образ с грудным грубым смехом, на новой трансформации переходящим в визгливое хихиканье, становился Румпельштильцхеном.

Маг замер, вглядываясь в существо, ставшее им самим, сотканное из тьмы. Шестеренки в его голове крутились с неимоверной скоростью, и мужчине казалось, что их поскрипывание гулким звуком раздается в этом месте.

— Темный… — выдохнул Румпельштильцхен.

- Он самый, дорогуша. Он самый, — существо насмешливо сделало реверанс, заставив мужчину скривиться.

- Но как? Ты же должен быть здесь, во мне! — воскликнул он, импульсивно ударив по груди, усиливая ритмичную боль у сердца. Его озарило: если Темный был перед ним, значит, должно быть, он умер. Тьма могла вырваться наружу только в тот момент, когда последний проблеск света был уничтожен. Он мертв. Холодок пробежал по его позвоночнику, капелька пота скатилась по виску.

Темный фыркнул.

- Ну, а теперь, ты во мне.

Не успел. Не смог. Умер. Боль усилилась и стала практически режущей. Тук-тук-тук.

- Прекрати. Иначе убьешь себя раньше времени.

Убьешь? Он жив! Жив!

- Вообще-то не совсем, — скучающе пропел Темный. И встретившись с непониманием в карих глазах, продолжил. — Когда я, наконец-то, уничтожил твой последний проблеск надежды и света, этот чертов старикашка успел спасти тебя.

- Ученик чародея? — к смешку Темного добавилось замешательство Румпельштильцхена и отвращение на лице.

- Именно, дорогуша. Не думал же ты, что он поступит с тобой точно так же, как ты поступил с ним? Хотя, признаюсь, мне не удалось избежать этой участи, — наигранно, слишком театрально вздохнув, ответил Темный.

- Я не понимаю, почему я здесь, если тебя вообще не должно быть.

- Ты мой лучший проект, Румпельштильцхен. Признаюсь, когда я впервые встретился с тобой, я был возмущен объемом работы. Из такого червя, каким ты был, сделать что-то великое, каким ты стал, было практически чудом. Но я познакомился с некоторыми твоими спутниками, и они охотно поспособствовали мне в этом, — тьма беззубо улыбнулась, сверкнув чернотой глаз.

— О ком ты? Я всегда был один.

— Это тебе так кажется, дорогуша. О них, мы поговорим позже, — тьма переступила с ноги на ногу и снова сделала шутливый поклон, заставив мужчину настороженно нахмуриться. — Для тебя. Ты единственный из всех своих предшественников, кто оказался наполненным доверху, проворным, сосудом и я смаковал тебя дольше всех. Этот старикашка, — Темный фыркнул брезгливо взмахнув рукой, как сам Румпельштильцхен делал когда-то. — Он подарил тебе новое сердце, я бы показал тебе, да как-то неохота.

Румпельштильцхен прикоснулся к груди, в попытке прощупать сердце через плотную ткань костюма-тройки. Так вот что так болит - его новое сердце. Он так отвык от чистого невинного сердца, что забыл, какие могут быть ощущения. Возможно, тогда, совсем давно, оно тоже так болело в груди. Он нахмурился, пытаясь восстановить в памяти фрагменты прошлого.

— Мне кажется, чем больше ты тут находишься, тем больше теряешь рассудок. О каком бреде ты думаешь, Румпельштильцхен? Где твоя сообразительность? Ты постарел, — Темный цокнул языком. — Потерял сноровку.

— Когда ты был во мне, меня ничего не беспокоило. Я не понимаю, почему сейчас я чувствую боль. Будь добр, дорогуша, объясни мне, — язвительно скопировал Темного Румпельштильцхен. Его задело то, что тьма, которая была с ним единым целым уже несколько веков, потешалась над ним.

— Я не только в твоем сердце. За столько времени я проник в тебя, в каждую твою клеточку, я теку по твоим венам. Я — это ты. А ты — это я. И все это время думали МЫ, а не ты. Поэтому, когда ученик очистил сердце и погрузил тебя в кому, он не учел того, что чистое светлое сердце вряд ли подружится с телом, пропитанным злобой и тьмой. Собственно, вот мы и здесь, — Темный развел руками, недовольно осматривая то, где они находились.