– Эй вы, там, нельзя ли потише! – закричала она изо всех своих сил. Голос ее на удивление прозвучал громко, даже пронзительно – на какую-то долю секунды он совсем перекрыл музыку.

Через мгновение из окна высунулась голова Кула Дьюда.

– Бери от жизни все! – закричал он в ответ, презрительно улыбаясь. Потом отвернулся к гостям, и громкость музыки удвоилась.

Кипя от возмущения и злости, Пейшенс посмотрела вниз, во двор... там, конечно же, сиял вылизанный до блеска мотоцикл Кула Дьюда. Словно поджидал, когда же она оседлает его. Недобрая улыбка скользнула по губам Пейшенс, осветив ее лицо каким-то странным светом. 

– Поезди-ка, голубчик, на автобусе, – прошипела она.

Она прыгнула на подоконник, но посмотрев на себя, обнаружила, что на ней все еще ночная рубашка.

Нет, так не пойдет.

Пейшенс подбежала к платяному шкафу, сдвинула в сторону висевшую там одежду и достала коробку, где она хранила подарки. Она вытащила коробку из шкафа и откинула крышку. Внутри лежал тот самый костюм, который Ланс и Салли подарили ей на день рождения: кожаные брюки, настоящие ботинки с толстой подошвой и высоким верхом и кожаная куртка.

Зубами Пейшенс отодрала ярлыки, потом подбежала к полкам возле рабочего стола. Сгребла принадлежности для рисования и ножницы и ринулась в ванную комнату.

Внимательно оглядев себя в зеркале, она принялась кромсать свои длинные вьющиеся волосы, оставляя лишь короткие, острые, торчащие пряди. «Для такого прикида нужен и цвет подходящий», – думала Пейшенс, окрашивая их в разные цвета. Потом подвела глаза и накрасила губы ослепительно красной помадой. Так. Отлично.

Потом прыжок в окно – и она грациозно приземлилась неподалеку от мотоцикла, который таинственно поблескивал в лунном свете. Пейшенс запрыгнула в седло и ударила пяткой по рычагу зажигания. Мотоцикл в ответ взревел, как ожившее чудовище.

– Самое время... поискать аксессуары, – промурлыкала Пейшенс.

Взвизгнула резиновая покрышка об асфальт, и Кошка, Женщина-Кошка пропала во мраке ночи.

Итак, Женщина-Кошка беспечно мчалась по улицам города, мастерски лавируя мотоциклом между машинами. Встречный ветер хлестал по ее лицу, а она только смеялась. Никогда в жизни Пейшенс не было так весело.

Она едва не проскочила тот самый ювелирный, где в витрине красовалось бриллиантовое ожерелье, которое ей так понравилось, но вовремя вспомнила, затормозила и лихо, с заносом заднего колеса, остановилась как раз перед витриной. «Для моего прикида будет в самый раз, – подумала она, отбрасывая подножку. – Тем более, что алмаз и кошка – лучшие друзья».

И тут вспыхнул луч света и раздался звон бьющегося стекла. Кто-то явно делал на магазин налет. Пейшенс неодобрительно вздернула голову.

– Э-э, так не пойдет, идея-то моя!

И действительно, в магазине творилось сущее безобразие: какой-то здоровый дядька рукояткой пистолета крошил стеклянные витринные шкатулки, а другой тем временем возился с паяльной лампой над загадочным, закрытым на замок железным футляром. Они и не заметили, как сзади к ним подкралась Кошка; для начала она выбрала того, что с лампой, и изо всей силы дунула ему в ухо. Тот изумленно обернулся – никого. Если это и было привидение, то оно исчезло, как будто его и не бывало.

Наверху, куда вели ступеньки, орудовал еще один негодяй: он лихорадочно запихивал награбленные драгоценности в большой черный портфель. Неслышно, как тень, Пейшенс подкралась к нему, потянула за тряпку, лежащую рядом с портфелем, и подтащила ее к себе. С тряпкой она сделала вот что: прорезала в ней две дырки для глаз и обмотала поверх головы так, чтобы верхняя часть лица была закрыта.

Плавным движением Кошка как бы перетекла за спину самого здорового громилы.

– Дилетанты, – промурлыкала она негромко, но так, чтобы тот ее услышал.

Громила на мгновение замер. Потом, очевидно решив, что голос ему померещился, он продолжил свое занятие, то есть грабеж витрины. Несколько секунд Кошка поиграла с ним, как с мышкой, то заглядывая через плечо, то подвигаясь к нему почти вплотную и тут же ускользая, как только он, почуяв что-то неладное, начинал озираться.

– Идиот, – снова промурлыкала она, – ну-ка погляди, что у тебя за спиной.

Громила дернулся и резко развернулся, выставив в темноту пистолет.

Но, увы, там уже никого не было.

Настороженно держа пистолет в руке, громила протянул свою громадную лапу к бриллиантовому ожерелью. На мгновение он снова поднял голову, нет ли кого, но когда глаза его опустились, ожерелье испарилось, будто его там никогда и не было.

В следующее мгновение он услышал какой-то шорох, повернулся и увидел за спиной у длинного своего напарника – господи! – Кошку, ну да, женщину, но и в то же самое время кошку. Она стояла на задних ногах – тьфу ты! – лапах, и на шее у нее красовалось то самое ожерелье. Громила немедленно уставил на нее пистолет, но Кошка нисколько не испугалась, а даже дружелюбно помахала ему рукой.

– Ты чего это? – зашипел высокий, в свою очередь доставая свою пушку.

В это время сверху по лестнице скатился маленький.

– Ребята, тут есть кто-то еще...

– Что? – заорал высокий.

– Мальчики, ну разве это хорошо, залезать в чужой магазин и забирать себе все эти красивые штучки, ведь они не ваши? – задала, наконец, свой вопрос Кошка, стоя на антресолях.

Тут же все три пистолета уставились на нее.

Кошка ощерилась.

– Пр-р-раво, мне это не нр-р-равится, – про-мурлыкала она.

Все трое как по команде открыли по ней такую бешеную пальбу, что дождем посыпалась, штукатурка, но Кошка оказалась проворнее, чем они думали: град пуль не причинил ей ни малейшего вреда.

– Что за чертовщина? – озадаченно спросил высокий.

В мгновение ока Кошка метнулась из-за витрины и ногой нанесла высокому удар по голове такой силы, что тот шмякнулся всем туловищем в коротышку и оба повалились на пол. Кошка молнией вскарабкалась вверх по стойке, сделала умопомрачительный прыжок и приземлилась прямо на витрину. Громила выстрелил, но та успела подпрыгнуть так, что пуля прошла под ней; зато она в прыжке сорвала висящую под лепным потолком гирлянду белых лампочек и принялась, как хлыстом, хлестать ею ошалевшего громилу. Смешно было смотреть, как крохотные лампочки одна за другой с треском лопались на его тучном туловище. Потом это занятие ей, видимо, наскучило; она отбросила гирлянду, подпрыгнула и точным ударом ноги послала на пол и его.

Коротышка и длинный пытались подняться на ноги, но, увы, Кошка неплохо умела работать ногами: не успев встать на карачки, они опять поочередно лежали на полу. Тем не менее каким-то образом им удалось окружить ее со всех сторон. Но и тут она нисколько не испугалась. Оскалившись, с какой-то веселой злостью она двинула длинного по ноге, заставив потерять равновесие, потом нанесла резкий удар ногой в голову, стремительно бросилась на него и уже занесла было лапу, чтобы изодрать ему всю морду в клочья, но тут вмешался коротышка: он коварно напал на нее сзади. Но не тут-то было: каким-то шестым чувством она предупредила его движение, отпрянув назад, и в грациозном прыжке заехала ему прямо в грудную клетку так, что чуть ли не весь дух вылетел из него вон. Оставался громила – а он уже тоже стоял на ногах и лихорадочно бегал глазами по полу, ища свою пушку. Но и тут Кошка не оплошала: как молния она метнулась у него между ног и схватила пистолет раньше, чем он успел его заметить. Оставался сущий пустяк, но и его она проделала с блеском: сокрушительный удар рукояткой пистолета по голове повалил громилу на пол.

Кошка, очаровательная Женщина-Кошка с победным видом стояла над поверженными врагами. Они не доставили ей много хлопот.

– Ах вы, мышки мои бр-р-равые, – насмешливо промурлыкала она.

Потом быстро сгребла драгоценности в портфель и выскользнула через черный ход, как раз за несколько минут до прибытия полиции.