— Слушай, Амару — тян, а может, ты просто плохо смотрела?

Голос альфы впервые был наполнен надеждой на свои собственные слова. И, если бы было время, Амару — тян увидела бы в обычно равнодушных, философски — мрачных тёмных глазах воочию эту самую почти щенячью надежду. Которая, как говорится, умирает последней. Сглотнув, девушка показала рукой и Какаши, медленно повернувшись туда, приглушённо выматерился. Разумеется, он действительно надеялся. Прежде всего, на то, что дверь так и осталась заперта. И ещё на то, что Саске может быть где угодно, но только не здесь.

— Почему я не взял с мальчишки слово, — пробормотал Какаши. **

Возможно, это не касалось никого из них. Ни Какаши, ни, тем более, Амару, которая вцепилась в предплечье правой руки Хатаке так, что только выдержка не дала альфе вскрикнуть. Никто не знал, что будет так, но быть проткнутым длинными коготками девушки чересчур. Поморщившись, Какаши молча, отцепил от себя Амару, и решительно шагнул вперёд.

Омега по имени Саске самоубийцей не был никогда. Но поступал зачастую вопреки здравому смыслу. Именно эти мысли мелькнули в голове Какаши, на несколько секунд утратившего привычное хладнокровие, неоднократно спасавшее ему жизнь. Он растерянно смотрел на альфу и омегу. Вернее, распластавшегося на полу во весь свой немалый рост альфу и омегу, сидящую на альфе. Если быть точнее…

Наруто смотрел на Саске из — под рваной чёлки, прерывисто дыша и по — прежнему не убирая клыки. Впрочем, омега отвечал тем же, усиливая итак абсурдность ситуации.

— Это твои брачные игры?

В ответ Саске прищурился и надавил сильнее. Показалась кровь. Медленно наклонившись, Саске, не отводя взгляда от альфы, высунул язык и слизнул пару капелек. Не распрямляясь, глухо прорычал:

— Это мой способ заставить выслушать себя!

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, так, как уже делали это вначале, и в этот миг для них, альфы и омеги, вселенная перестала существовать. Все замерло и утратило звук, цвет, шум. Остались только они. Альфа и омега. Альфа, преодолевший жажду и омега, причина всему происходящему. Саске чуть отодвинулся назад, убирая ногти с шеи, и с какой — то тягучей грацией освобождая пленённого им парня. Не разрывая зрительного контакта, легко вскочил на ноги. Наруто сначала сел, также, не отрываясь от ядовито — чёрных глаз, затем встал. Чуть нагнул голову, тихо, так, что услышал только Саске, произнёс:

— Слушаю.

— Ты помнишь, чт̀о я говорил, когда пришёл? Или твои мозги утонули в похоти?

— Ты много что говорил, — буркнул альфа, — мне вспомнить дословно?

Саске был как никогда последователен. То, что у него не хватило выдержки дождаться окончания гона, было благополучно забыто.

— Хорошо, я тебе помогу. Перед тем, как ты на меня напал. Итак? — упрямо повторил омега, прищуривая свои красивые глаза, и Наруто непроизвольно схватился за ноющую шею, сглатывая.

— Какаши — сан, — Амару осторожно тронула одноглазого за плечо, ненавязчиво намекая, что пора вмешаться. Это было совсем не то, когда, вломившись, замираешь и тихонечко, на цыпочках, покидаешь помещение со всевозможной скоростью. Чтобы раствориться в никуда и убраться подальше. Не мешать. Здесь всё намного серьёзнее. «Какого чёрта я не заметил!» Хатаке стиснул челюсть так, что разве зубы не раскрошились, и заиграли желваки. Коротко кивнув девушке, мол, отойди, я сам, он шагнул вперёд, отвлекая на себя внимание. А в мыслях пронеслось много нелицеприятных картин, но за то, что предстало перед ним, ему некого было винить, кроме себя. Ведь он предупреждал, просил Наруто не связываться с этим омегой, но, зная характер наследника Минато…

— Мне следовало удавить тебя ещё тогда, когда мы были на Юге, — прорычал седой альфа, — Тогда, когда тебя только хитростью отдали моему хозяину!

Саске чуть попятился, но взора не опустил. И страха не показал. «Конечно, — снова кивнул головой Какаши и почувствовал, к огромному раздражению, как задергался единственный глаз, — Слова!». Он умом понимал, что, возможно, тот, против кого направлено его раздражение, не виноват в сложившейся ситуации, но в то же время, когда сложился пазл, добрее Хатаке не стал. Повернувшись к Наруто, не сводящего с Саске какого — то странного взгляда, он повысил голос:

— Наруто — сама!

Амару тихонько выдохнула сквозь зубы. Возможно, она данную ситуацию видела несколько иначе, не зная всех нюансов, но то, что Хатаке Какаши применил суффикс, сказало ей о многом.

— Хатаке, — Наруто перевёл взгляд на мрачного помощника, — Я, может быть, плохо объяснил статус Сансё в моём доме? То, что он под моей опекой?

«Ты даже сейчас его защищаешь». Хатаке нахмурился и неожиданно спокойно предложил:

— Всё так и есть, и В̀аше отношение со своим подопечным В̀аше дело. Но… Я всего — навсего полагаю, подопечный хочет уточнить свой статус.

Повернувшись к замеревшему Саске, поинтересовался:

— Разве нет?

И, прежде чем омега ответил, произнёс самое главное:

— Нас забыли предупредить, что Саламандра — особая игрушка… я прав?

Про гон.

С тем, кто молчит, держи ухо востро. Японская пословица.

====== Глава 25. ======

« Бог не даёт вам людей, которых вы хотите.

он даёт вам людей, в которых вы нуждаетесь.

они причиняют вам боль, любят, учат вас,

ломают вас, чтобы превратить вас в того,

кем вы должны быть»

Наруто едва сдержался, чтобы не ударить Какаши. Конечно, все они на эмоциях, но поднять руку на того, кто тебя нянчил? Лучшего, и, как показала история семьи, единственного друга отца? Он отвёл глаза в сторону, раздражённо облизнул губы. Поймав себя на мысли, что неожиданное вмешательство Хатаке и Амару оказалось весьма своевременным. Или… он повернулся в сторону Саске. Чуть нахмурившись, медленно подбирая слова, заговорил, обращаясь только к омеге:

— Ты пришёл ко мне, не побоявшись моего состояния, только для одного. Чтобы прояснить кое — что между нами. Одно… недоразумение. Полтора года назад. Я прав?

Удивлённые глаза омеги послужили ему своеобразным ответом. Без слов.

-А как же мо̀я правота? — резкий тон Какаши прервал наступившую тишину. Вернее, напомнил.

Что по — прежнему молчащий Саске, Саламандра, Сансё. его омега, близость с которым он так и не смог забыть, несколько минут назад угрожал его жизни. И главное было то, что эту угрозу перечеркнуть невозможно. Теперь, когда он стал не просто альфа, сын своего отца… а альфа, вставший на место своего отца. Наруто машинально поднял руку и сжал ткань в районе сердца. Не помня, да и не желая вспоминать, когда он умудрился надеть на себя эту рубашку, повисшую на его фигуре несколькими аккуратными лоскутами. Брачные игры, да?

Хатаке хмуро наблюдал за своим подопечным. Вернее… уже не подопечным, а молодым боссом. Но ту, давнюю клятву преданности, которую он принёс давным-давно, еще, когда Наруто был младенцем… забыть не мог. Да и не хотел. Слишком привязался, стал считать молодого Намикадзе семьёй. Семья… Ещё сильнее нахмурившись, альфа метнул в сторону причины всех бед далеко не дружелюбный взгляд.

Саске стоял, отрешённо смотря перед собой. С виду спокойный, но бледный, как мел. Вместо глаз, что испепеляли Наруто — чёрные провалы. Губы стали не менее бледные. Только. Хатаке жёстко усмехнулся, отбрасывая жалость куда подальше. Чтобы избежать секундного замешательства, желания поддаться этому неудобному чувству, когда устремил взгляд на омегу, нарочно смотрел поверх слегка растрёпанной чёрной макушки. Возможно, это возраст. Сентиментальность. Или спокойная жизнь расхолодила? Чтобы взять себя в руки, Какаши напомнил себе, к̀ак умер Намикадзе Минато. Вернее, из — за чего. Из — за кого. Не двигаясь, сверля ту самую невидимую точку мрачным взглядом, напомнил:

— Прежде чем В̀ы, Наруто — сама, окончательно размякнете по всем нам известной причине, я позволю напомнить, что всё не так просто.