— Смотри, — разворачиваю голографическую карту, между делом загружая план-схему Библиотеки в собственную память, — мы здесь. Вот тут, откуда пришли невидимки — посадочная площадка для флаеров, но она большая, и её могут использовать некоторые модели космических кораблей. Неизвестные шли сюда, к лифту на нижние технические этажи. Нам тоже туда надо. Терминал имеет слишком слабые кабели, они не пропустят большое количество информации за короткий срок. А у нас крайне мало времени.

— Почему?

Принимаюсь сворачивать оборудование.

— Доктор не один вытаскивал посетителей. Сюда, независимо от него, прибыла спасательная экспедиция, и она почти вся погибла. В её состав входил Повелитель Времени. Именно его я и хочу вытащить. Но с этим есть небольшая проблема — он не любит далеков и знает, что мы о нём знаем. Вернее, узнаёт именно сейчас.

— Что ты имеешь в виду? — не догоняет мою мысль Раксслир. Я бы тоже не догнала, если бы не знала всех деталей.

— Прямо сейчас, далеко отсюда, на планете Трензалор, Доктор сцепился с одним из своих старых врагов. Ривер в курсе, что он в затруднении, и ему помогает, а для своей цифровой трансляции за много парсек использует всю силу защитного спутника, — киваю за окно, где в тёмно-сиреневом небе замерло белесое пятно луны. — Поэтому файрволл должен быть ослаблен, и незаконное копирование пройдёт достаточно спокойно. Когда Ривер вернётся, у нас будут проблемы, потому что я тоже была там, на Трензалоре. Как считаешь, что подумает Повелитель Времени, увидев своего врага ещё и здесь?

— Тогда нам надо торопиться, — замечает рептилоид.

— Проблема. Невидимки идут туда же и перекрыли нам дорогу. А у нас осталось всего восемь скарэлов.

— Какие варианты?

Принимаюсь открывать окно:

— Полетаем до нижнего этажа в обгон лифта?

Но тут внезапно пищит терминал, странно так. Высовываюсь из-за шторы. Информационная нода рядом с ним разворачивается к нам.

— Это… женщина, — выдавливает Раксслир, тоже обернувшийся на звук.

— Девочка. Лицо главного компьютера, — оставляю окно в покое и подхожу к терминалу. Кажется, имя системы — CAL.

— Мать Скаро, — говорит она хрупким голосом подростка, — ближайший лифт перекрыт. Воспользуйтесь вентиляционной шахтой. Пересылаем данные по маршруту на ваш терминал.

— Кто — вы? — уточняю на всякий случай, пока на мониторе проявляется схема.

— Мы удерживаем ядро Библиотеки, но надолго нас не хватит. Скоро противник прорвётся на нижние уровни.

— Это сфероиды?

— Да, сфероиды, — голос CAL приобретает нотки нетерпения. — Давайте скорее, пока они не сообразили пойти тем же маршрутом!

— Где гарантия, что…

— Какие, к Рассилоновым хренам, гарантии?! Вы собираетесь спасать профессора?!

Галлифрей. Только там могут завернуть про что-то Рассилоново.

— Давай, — дёргает меня за руку Раксслир, — нам туда.

— Ты понял, что говорил компьютер? — всё, других гарантий мне не нужно. Только галлифрейские ТАРДИСы способны на перевод такого уровня. Где-то здесь мощная ТАРДИС, у которой хватает сил накрыть как минимум этот сектор планеты, и она уже подключила нас к своей системе. А это значит, в Библиотеке находится боевая машина высокого класса. И возможно, не одна.

Галлифрей. На котором даже армия знает, зачем я сюда пришла. За-ши-би-ись.

Бежим со всех ног по тёмным коридорам. Клацанье микроскопических челюстей Вашта Нерада глючится очень реалистично, но темнота рассеивается благодаря светяшке. Времени мало, и ещё важно не сцарапать покрытие о какие-нибудь углы. Надо будет его подновить на подошвах, как упадём в вентиляцию. Может быть, это и ловушка, но вариантов нет. Как только Ривер вернётся с Трензалора, она попытается себя стереть, и неважно, видела ли она нас с Контролёром Времени, или нет. Техника не вечна, а системы Библиотеки функционируют без ремонта сто семь лет. Проще самоуничтожиться, тем более после такого прощания, чем ждать, пока начнёшь осыпаться вместе с хардом. Да и луну фея-крёстная, несомненно, круто перегружает вылазками, там, небось, все трансляторы на износ пашут. Если подумать, электронное существование пошло Ривер на пользу, она согнула системы Библиотеки в дугу, подстроив под себя и свои нужды. Хачить, наверное, выучилась. Самой CAL вряд ли интересно себя модицифировать, а вот профессору только дай где-то нашкодить, знаю я её, да и целая научная экспедиция у неё под боком. Надеюсь, «Ди» ей окажется не по виртуальным зубам, но я учту всё, что вижу, и поставлю очень, очень много ограничений на будущий эмулятор эмоций. Да я его в самый низ иерархии логических блоков задвину, чтобы Ривер даже думать без разрешения бортового компьютера не могла!

— Надеюсь, то существо из колонны не соврало, — выдыхает Раксслир, едва вписываясь в очередной непропорционально узкий поворот.

— Она называется «нода», и это просто транслятор, — отвечаю на пробу по-даледиански. Если поймёт, то мы и впрямь в зоне действия переводчика ТАРДИС. — Кто-то засел внизу, куда нам надо, и удерживает штурмовиков со сфероида.

— Интересно, сколько их тут ещё бродит, — понял. Значит, не ошибка, значит, внизу сидят настоящие галлифрейцы.

— Терроркона ноги кормят, — отвечаю. — Главное, чтобы у них не было биоискателей.

— А даже если и были, тут в каждой тени, ты говоришь, столько живности, что любой датчик органики — бесполезный хлам.

В точку. Сообразительная зверушка, мне такие по нраву. Вашта Нерада, спасибо, что вы есть и сбиваете с толку электронику противника.

Вентиляционная шахта, наконец-то. Только сначала надо выбить часть стены, но это уже работа для тяжёлого излучателя, который кто-то так и не поставил на предохранитель. Я знаю, что ледяной воин осваивал антигравитационный двигатель своего скафандра, но только в тренировочном зале. Значит, сейчас он пройдёт экстрим-курсы подготовки в реальных боевых условиях. Присовокупляю к оружию Раксслира свой бластер — пусть он небольшой, но мощный, и вдвоём мы вырежем стену быстрее.

Навстречу из шахты — гулкий шелест и туча чёрной пыли, шарахнувшейся в стороны от наших скафандров. Вот ведь не задался день у мелких хищников, столько народу, а скушать некого. Всовываюсь в проём первой, взяв пистолет наизготовку и активировав защитное поле. Даже если вентиляторы выключены галлифрейцами, нет никакой гарантии, что в режиме свободного падения мы рано или поздно не сумеем сманеврировать и сшибём парочку.

Расчёт времени свободного падения? Двадцать один рэл. С учётом тормозного пути — ну, тридцать набежит. Приемлемо, ускоряться не надо.

— Раксслир, прыжок в вертикальной позе, ногами вниз. По моему приказу активируешь антигравитационный двигатель. Старайся держаться следом за мной, я буду пробивать путь.

Прыгнули! Ну, привет, родной трэк, не зря меня тренировали. Спасибо вежливости галлифрейцев, вентиляторы всё-таки отключены. Но, как я и подозревала, не везде удалось вписаться, пришлось пострелять. В итоге нижний выход из шахты оказывается завален разбитыми винтами. Судя по звукам, кто-то снаружи старательно выжигает и разгребает нам проход. А мы, соответственно, прорываемся сверху, стараясь не поцарапать напыление.

— Скорее, они вошли в эту шахту, её пора перекрывать! — несётся откуда-то сквозь завал. Из-под искорёженных лопастей вырывается яркий свет прожектора. Над головой — грохот схлопывающихся аварийных перегородок.

Просачиваемся в технический коридор через узкую щель — чувствую, как лодыжки схватили и потянули чьи-то руки, помогающие мне протолкнуться сквозь самое узкое место. Я-то ладно, а вот Раксслир… Но он, выдав несколько мощных пинков обломку, сгибает его достаточно, чтобы пролезть следом. Отряхиваемся, промаргиваемся после слепящих ламп в глаза…

Светло. Галлифрейцы пользуются передвижными независимыми прожекторами, чтобы отпугнуть Вашта Нерада. И судя по форме, это НКВД. НКВД! Мать моя радиация… Но я на всякий случай уточняю у того, кто у них по разметке на защитном скафандре самый главный: