— Уточни, пожалуй.

Настораживает. Переключаюсь на раздел общей информации о Библиотеке.

— Что ты видел?

— Движущиеся по небосводу звезды, четыре штуки. Меня смутило то, что они шли по параллельным орбитам и рядом, словно корабли.

Та-ак…

— Станция только одна, — говорю, параллельно глотая более подробную информацию, — переработанный естественный спутник, выполняющий роль файрволла и антивируса для электронной версии Библиотеки. Так что это корабли. Но вся звёздная система является частной собственностью, здесь не должно быть никаких кораблей… Скорость их перемещения по орбите?

— Откуда мне знать? — грубовато отвечает Раксслир. Варги-палки, ну я спросила, конечно — низшему такое в жизни не просчитать. Ещё бы поинтересовалась электромагнитными бортовыми маркерами… Марсианин даже не сможет ответить, простой ли это был дрейф или уже заход на посадку.

Раксслир отходит от окна и идёт ко мне.

— А ты выяснила, что хотела?

Я собираюсь ответить, но рептилоид останавливается на полдороге и опускается на колено посреди зала.

— Сколько, ты говоришь, тут никого не было?

— Семь лет, два месяца и сорок одни сутки по галакто.

— Свежие царапины по камню. Тут недавно тащили что-то тяжёлое.

Оставляю терминал и быстро подхожу к Раксслиру. И впрямь, на полированных керамогранитных плитах белеет несколько мелких борозд. Если бы скафандры светились так же ярко, как в коридоре, марсианин бы их пропустил, а я — тем более.

Есть способ узнать, насколько давно здесь кто-то прошёл. Любое механическое повреждение сопряжено с деформацией материала, а деформация — с изменением природного магнитного фона. Конечно, при мелких царапинах оно микроскопическое, но приборы далеков очень точны и очень чутки, их диапазона будет вполне достаточно для моих целей.

Снимаю данные с царапин. Оглядываюсь. Ага, вон тот стул вполне подойдёт. Подхожу, беру, отковыриваю пластиковую заглушку с ножки и шарахаю металлом по полу, чтобы нанести схожее повреждение и замерить для себя точку отсчёта. Потом сравниваю показания. М-да… Вот теперь мне совсем не по себе.

— Ты чего шумишь?

— Для более точного измерения нужны более точные приборы, но царапины были нанесены примерно два с половиной скарэла назад. На ваши единицы измерений — примерно треть кшара. Так что ты был прав — Вашта Нерада всполошились не просто так, их до нас уже раздразнили. В той стороне, куда двигались чужие, находится транспортная шахта, ведущая к центру планеты, где расположено главное компьютерное ядро.

Не нравится мне всё это. Интересно, что тащили? И вообще, кто это?

Возвращаюсь к терминалу. В мешке были переходники на стандартные разъёмы этого темпорального периода. Подключить внешнее запоминающее устройство и клавиатурную консоль. Проанализировать скорость перекачки информации… Тьфу ты, джет тебя сожги!

— Плохо, — говорю. — Задача решается некорректно.

— Ты о чём? — Раксслир уже осторожно прошёл в направлении той двери, куда ушли неизвестные, и явно пытается прислушаться.

— Тут слабая электроника. У неё низкая пропускная способность. Для скачивания нужной нам информации надо спускаться вниз, или мы тут на месяц застрянем, — а на всё про всё у нас с марсианином десять скарэлов без хвоста, о чём он не знает. Принимаюсь стучать по клавишам терминала. Тут должна быть система слежения. Охрана, безопасность посетителей, всё такое. Кто? Я должна знать, кто идёт туда же, куда надо нам.

— Пол вибрирует, — вдруг сообщает Раксслир. — Там, откуда мы пришли. Что-то приближается.

Оставив терминал, присаживаюсь на корточки и кладу ладонь на керамогранит.

— Гравитационные двигатели. Небольшие. Но в резонансе — а значит, на одном источнике энергии. Убежать не успеем. Прячься.

Хватаю оборудование и ныряю за тяжёлую пыльную штору. Хорошо, что сюда попадает свет от окна, иначе бы я уже сияла во всю мощь. Раксслир, смекнув то же самое, быстро оказывается рядом, за соседней портьерой. Лишь бы те, кто сюда движется, не были заинтересованы в терминалах, ведь провода я не выдернула, пожалела перегружать внезапным отключением свою электронику. Они длинные, в целый лер, но тонкие. Может, и не привлекут внимания. Почему-то не хочется поднимать стрельбу раньше времени.

Вибрация становится очень ощутимой. Я улавливаю её даже в воздухе. Что-то в ней есть смутно знакомое, но что — не разобрать.

Ждём.

Дырочку бы, но так везёт только героям в бессмысленных земных комедиях. Приходится следить за отражением в стеклопласте и верить тактильным ощущениям. Раксслир на всякий случай снял с предохранителя тяжёлый излучатель. Не понимаю этих низших: миниатюрное оружие производства далеков может быть таким же смертоносным, как и крупногабаритное, но они предпочитают почему-то именно второе. На страх противника, что ли, подсознательно рассчитывают? Вроде как большая пушка больше пугает? Не знаю…

Что-то заходит в помещение. Отражение ничего не показывает, нет никаких шумов, кроме почти незаметного для слуха гула на грани инфразвука, но мы оба чувствуем, что в комнате, кроме нас и парочки нерасторопных живых теней, спрятавшихся за стеллажами от дневного света, есть нечто неизвестное. Локаторами пользоваться не рискую, мало ли что, но прокручиваю рацию на всех мыслимых и немыслимых частотах… Ага, есть! Шифрованный сигнал, передаваемый через гравитационные волны?! Похоже, да. Фигасе коммуникация, я тоже такую хочу в качестве миниатюрной рации, а не установки в кубический лер размером, размещаемой в машинном отделении корабля. Если правильно понимаю, существо, ну или существа, которые сейчас мимо нас движутся, используют гравитационные двигатели с передачей энергии с орбитального корабля, но куда более мощные, чем у далеков в скафандрах. А неизбежные помехи превращаются в переговоры. Умно, даже остроумно. А невидимость — такая же прекрасная защита от Вашта Нерада, как и свет. Эх, если бы только я могла расшифровать переговоры!..

Не движемся и даже не дышим. Ледяному воину жутковато, но у меня — только азарт. Я чую крутые технологии, и даже бродит мысль о том, что к их сочетанию с невидимостью осталось только высокотемпературную плазму приплести, и мы с почти стопроцентной вероятностью получим десант со сфероидов, но мне настолько любопытно, что страх притупился. Интересно же, на что похож противник! Пока, по ощущению, на большую змеюку с гравитационными двигателями в животе, чтобы передвигаться быстрее и эффективнее. Может, это что-то вроде краулера с тяжёлым вооружением? Но что тогда неизвестные собираются штурмовать?

Вроде миновало, но настороженность не отпускает. Показываю жестом Раксслиру, мол, ждём и продолжаем не дышать. Кошусь на свою консольку… М-да, так и есть. Кто-то обратил внимание на работающий терминал и к нему подключился. Кто-то, кто повышает влажность воздуха на нижних уровнях до тумана. Ну конечно, мокрая пыль не такая летучая! А ещё туман не позволяет незаметно пользоваться лазерами, выдаёт местоположение как стрелка, так и сторожевого лазерного луча. Но в Библиотеке не должно быть ни того, ни другого! И я всё же предпочла бы герметизацию и вакуум, если бы это не выдало наше с рептилоидом присутствие.

Наконец, напряжение отпускает. Все вибрации полностью затихли. Провода ускользнули от внимания неизвестных. Возможно, им даже не знакомо такое явление — я слышала о цивилизациях, которые беспроводную передачу энергии открыли раньше, чем узнали о существовании металлов и их электропроводящих свойствах. То, что невидимки с лёгкостью разобрались с библиотечными системами, ещё не показатель схожести их мышления с тем, кто эти системы создавал. Быть может, перед этим они долгие годы вникали в чужую логику.

Выдыхаю, осторожно меняю позу. Вижу, как расслабляются плечи Раксслира. Что ж, у невидимок есть один плюс — они не беззвучны, и если не терять контроль за окружающей средой, их можно услышать.

— Так, — тихо говорю марсианину, — иди сюда.

Он осторожно оглядывает зал из-за портъеры, и только потом перемещается ко мне.