В конечном итоге Фалькус, само собой, отыскали. Груз, учёных и техников передвинули на катер, туда же отправился Император в дорожном скафандре и я. Нет, ну допустим, я ещё предполагала, зачем потребовались механики, например, как-то поспособствовать лучшему креплению малой планеты в гравитационном кране. Но зачем биологи на абсолютно мёртвом булыжнике?

Реальность оказалась за гранью моего воображения. Для начала мы даже подлететь к Фалькусу не смогли без того, чтобы Император не отправил неизвестно куда целую кучу кодов, несомненно, для снятия защиты. Потом, выйдя на самую низкую орбиту запретной луны, он подключился к какой-то местной системе (я уже начала догадываться, что там находится база далеков) и зарегистрировал в ней все наши персональные шифры. Как я успела подглядеть, право не только входа, но и выхода проставили только мне, что напрягло ещё больше. Столько систем безопасности, такой контроль — я приготовилась увидеть нечто грандиозное и не ошиблась в расчётах.

Очень скоро катер прошёл через имитирующее поверхность пылевое поле, удерживаемое обратно направленным триольным потоком, который невозможно было бы засечь с орбиты и который прекрасно заменял любые герметичные люки, и мы оказались в гигантском ангаре, примитивно, но аккуратно вырубленном в материнской скале. К этому моменту я по распоряжению Императора уже помогала персоналу грузить контейнеры на платформы. Помню, в мозгу так и прыгали вопросы, отчего на запрещённом к застройке спутнике целая база, для чего сюда завезли персонал, зачем спрятали луну, и вообще, не связаны ли все запреты и табу именно с этим самым сверхсекретным местом?

«Доступ сюда, кроме меня, есть только у Верховного Совета, — приватом сообщил мне правитель, пока мы выводили первую платформу наружу. Я уже умирала от любопытства и едва сдерживалась, закусив кончик языка. — Впрочем, лучше бы он вам никогда не пригодился».

«Но что это за место?» — наконец, не удержалась я, спуская вторую платформу вместе с механиками.

«Резервное хранилище всех достижений далеков, включая линию воспроизводства на самый крайний случай, — до сих пор готова поклясться, что в голосе правителя мне послышалась гордость, хотя продолжение фразы уже было её лишено. — Впрочем, я не сам разработал идею, а лишь довёл до ума мысль Давроса. Это он, ещё на Анталине, постановил создать банк данных там, где его бы не стали искать, основываясь на старокаледианской пословице “подальше положишь, поближе возьмёшь”. Но у него там было лишь хранилище ДНК далеков и резервный размножительный конвейер. Я же перед войной передвинул сюда всю свою коллекцию и копию базы данных Информатория, которую нам сейчас предстоит пополнить. И… Мне потребуются твои руки для ещё одного дела».

Я не знала, для какого, да и неважно это было.

«Почему ты не воспользовался Фалькусом раньше? Я имею в виду, когда твоя сошедшая с ума копия вырвалась из Войны Времени».

«Потому что я его не нашёл на том месте, где он был спрятан раньше. И если хочешь более понятного объяснения, я-теперешний специально спрятал спутник от себя-тогдашнего. Новая Парадигма важнее старой версии Империи».

Да, это были просто и со вкусом выстроенные приоритеты, очень в духе правителя. Подложить магнедона себе самому во имя процветания нации, я бы так точно не смогла. А может быть, и смогла, не знаю.

Продолжая помогать с разгрузкой, я задала ещё один вопрос:

«Далеки, которые сюда попадают… Они отрезаны от мира?»

«Полностью и навсегда».

Я сразу же подумала, что не хотела бы оказаться достаточно квалифицированным специалистом, чтобы загреметь на почётную пожизненную вахту — ведь это, пожалуй, похуже, чем долгое и чудовищно нудное дежурство в Палате Самоубийц. С другой стороны, абы кого сюда явно не назначат. Далеки, конечно, не низшие существа, которые и за месяц, проведённый в замкнутом пространстве, способны передраться, но лет за двести тоже могут друг другу надоесть хуже Доктора. Эмоционалам вроде меня подобные назначения заказаны.

Я уже совсем не удивилась, когда нас встретили ещё два десятка далеков с «синим» во главе. Куда больше удивились они, естественно, мне. Это был ещё один наглядный минус оторванности от Империи — запоздалое информирование. После краткого отчёта, пока старый и вновь прибывший персонал разбирал контейнеры, правитель устроил мне обзорную экскурсию по секретному хранилищу Фалькуса, объясняя, что где находится, и постоянно ударяясь в ностальгию, потому что артефактов тут было море, и каждый являлся поводом для рассказов.

Тогда-то мы и натолкнулись на темпоральный корабль.

«Это… похоже на ТАРДИС», — уронила я, глядя на металлический куб с выемчатыми гранями, в которых угадывался вход.

«В своём роде, — согласился Император. — Одна из первых разработок, была снята с производства приблизительно за полтора тысячелетия до твоей активации. Мы довольно быстро от них отказались. Ненадёжные, маломощные, неуклюжие. Но зато работали по схожим с галлифрейскими аналогами принципам. В эпоху темпоральных коридоров это был прорыв, хоть и зашедший в тупик».

«Я знаю из истории, что подобные устройства существовали на заре темпоральной эпохи далеков и даже использовались против Доктора».

«Подтверждаю. Один из кораблей именно этой серии. Кстати, единственной, состоявшей на вооружении. Потом мы уже стали встраивать темпоральный ротор прямо в боевые корабли».

«Я вижу достоинства у этой модели», — брякнула я, полностью в соответствии с ролью пятилетнего советника.

«Объясни?»

«Компактность. Объект внешне так же мал, как и ТАРДИСы. Он может проникнуть туда, куда не пройдёт даже катер, и при этом несёт в себе более мощную защиту, чем персональный скафандр, а также больше ресурсов. Довольно актуальный вопрос для моего отдела, если работа дойдёт до выправления темпоральных линий посредством прямого вмешательства».

Император посмотрел на меня очень странно, потом заметил вполголоса:

«Вот гляжу на тебя и думаю, не был ли прообразом отдела Матери Скаро галлифрейский Небесный Комитет Вмешивающихся Дебилов?»

Это было очень неприятное сравнение, но вместо обиды я едва не фыркнула вслух. Так метко НКВД при мне ещё никто не прикладывал, и тем более подобную шпильку было сложно ожидать от Императора далеков. Но видно, исключительно укромная атмосфера Фалькуса влияла на него в неформальную сторону, потому что в дальнейшем он между делом отпустил ещё не одну ядовитую шуточку. Но тогда, подумав с рэл, он заключил:

«Хорошо. Когда будем улетать, заберём этот музейный образец и всю сопутствующую информацию. Далеки не прорабатывали тему создания чистых аналогов ТАРДИСов с тех пор, как проект был закрыт, просто за ненадобностью. Но ты права насчёт сильных мест такого корабля и его полезности для вашей работы. С нынешними знаниями и с образцом далеки смогут быстро создать надёжную современную модель, и это будет эффективно и оправданно», — мы и не догадывались, что это решение в итоге нас спасёт.

Добравшись до размножительного конвейера, мы наконец сделали паузу в ностальгических воспоминаниях и занялись делами. Император вызвал по внутренней связи начальника базы и поинтересовался, есть ли готовые основы для Первопредков. Тут я и смекнула, где их делали. Система «Первопредок» — не такая уж и простая штука. Когда смотришь на это яйцо, в мозгу с трудом укладывается, сколько на самом деле там всего понапихано. А ведь, по сути, это старая добрая система «больше внутри, чем снаружи» — электростанция, хранилище биоматериалов, размножительный конвейер, автоматическая фабрика полного цикла создания скафандров, от печати деталей до сборки и программирования, темпоральный двигатель для ускорения процесса и стратегический компьютер для того, чтобы всё это заставить работать вместе там, где надо и тогда, когда надо. Именно благодаря последнему, например, Новая Парадигма появилась на свет уже в скафандрах-«горбунках». Получив от ребят недостающую информацию, в том числе мою собственную и украденную с «Крусибла», компьютер переключился на новые, улучшенные чертежи, хотя материалом для первых созданных оболочек послужил далеканиум, а не металерт, которого в старом Первопредке просто не оказалось.