— Мы тоже, — тихо отвечает Вастра. — Поэтому и стараемся предотвратить войну. А раз нас разыскивают, значит, у нас есть шанс это сделать. Или хотя бы найти того, кто это сделает.

— Что, три женщины — это всё, что против врага могут выставить великие хронодержавы?

Убила бы за сарказм. И одна женщина может наворотить дел размером со Вселенную. Наверное, этот изгой просто не слышал о Донне Ноубл.

— Великие хронодержавы, — цежу сквозь зубы, — держат глухую оборону, полностью лишённые флотов и заблокированные в отрезке времени накануне нерешённого дня. Ещё немного, и от них вообще ничего не останется, ни от Галлифрея, ни от Новой Парадигмы. Весь плацдарм далеков со всеми производственными базами захвачен сфероидами. И всё это — вообще всё — проделано за четыре скарэла. Ваш военный совет отхлёбывается успокоительными и стирает штаны, а мы пытаемся восстановить хотя бы часть космических сил. Ситуация ясна?

— Предельно ясна, — кивает галлифреец. От его иронии не осталось ни следа.

— А ты, — продолжаю, подлив в голос презрения, — трус. Как и всё ваше галлифрейское правительство, испокон веков. Отсиживаться по норам и бить в тыл из засады — вот и всё, на что вы способны. А когда дело доходит до необходимости оторвать задницы от кресел и начать реально действовать, вы предпочитаете заседать или зарывать голову в песок, мол, хата с краю. Только, изгой, есть такое правило, подтверждённое богатым опытом моего народа — хата с краю горит первой.

Вастру пропагандистская речь, само собой, не удивляет — она плохо знает формальный язык моей родины, — но мозг галлифрейца явно вышибает в стратосферу обилием недаледианских оборотов.

— Ты со Скаро… какого века? — уточняет он.

— Я не калед, — отрезаю. Обойдётся без остального. — Вастра, пошли отсюда. Этот слюнтяй не помощник.

И в этот момент в руке сигналит рация. Ох, я совсем о ней забыла, так сильно разозлилась.

— Дарлинг на связи.

— Венди, слушай, а в портал грузовик проедет? — бодрый голос Таши Лем наполняет тесное помещение весельем, что совсем не вяжется с моим злым настроением.

— Должен, — отвечаю, направляясь в коридор. Вастра, словно сомневаясь, медленно встаёт следом. — Главное, чтобы по высоте не превышал корабль. А грузовые ворота там есть.

— Отлично. Где вы сейчас?

— Двадцать третий проезд Лиловой Рощи, дом четыре.

— Хм, — какое-то пищание, похожее на звуки информационной стойки у трансмата. — Ага, мне до вас не так уж и далеко.

— Лем, здесь объявлена тревога…

— Уже в курсе, узнала на складах. Я вас подберу, — её голос всё веселеет и веселеет. Как-то очень нездорово. Не нравится мне это маньячное веселье.

— Не думаю, что в этом есть смысл, тут поблизости убежище.

— Ха… Петушок, петушок, выгляни в окошко, дам тебе горошка. Правда, не знаю, на ту ли сторону у вас окна и проглотишь ли ты эту горошинку.

Внутри что-то холодеет и обрывается. Вастра бросается к окну вперёд меня и отдёргивает тяжёлую пыльную штору.

— О, богиня! — вырывается у неё, я же с тихим шипением втягиваю сквозь зубы воздух. Явились, не запылились.

— Вы, кажется, упоминали о каких-то сфероидах, Дарлинг? — косится на меня галлифреец, тоже не обделивший вниманием неопознанный корабль за окном.

— С кем это вы там? — тут же интересуется Таша. — Он красивый?

— Много будешь знать, никогда не состаришься, — буркаю в ответ, не отрывая взгляда от голубовато-серого кружка, зависшего лерах в пятистах над городом. Отсюда он похож на земную Луну, но темнее и без пятен. — Какие-нибудь средства общественного вещания в этом доме есть? Радио, телевидение, интернет?

Сзади оживает голографическая панель. Неужели я вижу проблеск отваги в небритой галлифрейской роже? Неужели мне всё-таки удалось продуктивно наехать на чью-то национальную гордость?

— Пока тихо, — сообщает изгой, прощёлкивая каналы. Да. Пожалуй, определение «изгой» можно принять, как прозвище-заменитель для «эй, ты», если уж бывший советник не хочет слышать своего настоящего имени.

— Возможно, нас ищут через камеры видеонаблюдения или сторожат по трансматам, — говорю. — Эккелин, насколько я помню, управляется через общие компьютерные сети, как и большинство высокоуровневых планет. Логично предположить, что оборона уже парализована.

— Можем воспользоваться канализационными шахтами, там нет камер наблюдения, — предлагает галлифреец. Вастра незамедлительно вскидывает чешуйчатые брови:

— Так вы нам поможете?

— Даже не мечтай, — отвечаю ей, не давая Изгою ни слова сказать. — Был шанс, что я справлюсь с неприязнью к Повелителям Времени, но теперь его нет, мне как-то очень хорошо напомнили, кто есть кто в темпоральных войнах.

— Мисс Дарлинг, вы должны выполнить задание — найти Доктора и остановить войну. Остальное, — Вастра с нажимом глядит мне в глаза, — не имеет значения.

Уела. Прямо на глазах у галлифрейского вырожденца. И ничего не возразишь, потому что это приказ Императора.

Перевожу взгляд за окно, на замерший в небе сфероид. Гад, висит себе, и ничем его не достанешь. Конечно, защиту он слегка ослабил, иначе бы тут уже всю атмосферу выжгло, но всё равно, так просто не пробьёшь.

— Короче, — жёстко проговаривает Изгой. Вот теперь, несмотря на щетину, обрюзгший вид и штаны с растянутыми коленями, я верю, что он — член галлифрейского правительства, воевавший с нами. — Раз они управляют временем на таком высоком уровне, то темпоральное перемещение как минимум заметят, а как максимум заблокируют. Обе, за мной.

Он встаёт и отправляется на кухню. Да-а, у меня вот не хватило мозгов предположить, что ТАРДИС замаскировалась под холодильник. Семьдесят восьмая боевая модель, судя по антуражу, но разгром в ней куда хлеще, чем в знаменитой синей будке.

— Рассилон оторвался, — замечает Изгой в ответ на мой вопросительный взгляд, — когда я ему дал чётко понять, что больше не намерен влезать в какие бы то ни было авантюры с целью вернуть себе место под солнцами. С тех пор чинюсь.

— Авантюры? — тут же настораживается Вастра.

Изгой подходит к полуразобранной консоли и с напрягом принимается снимать блок телепатического управления. Ему явно тяжело, но помогать? Нет уж, пусть сам корячится.

— Господин воскрешённый президент всё никак…ох… не мог успокоиться, что прайдонский двоечник его выгнал прочь, предварительно выставив идиотом на весь Галлифрей. Тарелка борща… уф… и революция без единого выстрела, вот его и задрало. Но я в эти игры больше не играю, так ему… пф-ф… и сказал.

— Рассилон? — задумчиво переспрашиваю я, оглядываясь на выход из корабля. А что, это вариант… Темпоральные технологии, знание слабых мест далеков и Галлифрея… Для окончательного вывода нужно однозначное подтверждение, но, как рабочая гипотеза, подойдёт.

— Дарлинг, думаешь, это он замутил? — перехватив мой взгляд и наконец отковыряв панель, распрямляется Изгой.

— У него достаточно знаний, достаточный уровень цинизма и достаточно масштабное мышление для того, чтобы сотворить нечто подобное. Вот только вопрос, где он нашёл ресурсы. Но это… дело времени, так?

— Тогда понятно, почему идёт такая охота за теми, кто разыскивает Доктора, — заключает Вастра. — Но это лишь предположение.

— Рабочая гипотеза, — поправляю я. — В процессе поиска будем подвергать её фальсификации, тогда рано или поздно поймём, он это или не он.

Изгой заныривает в глубины консоли. Его голос из-за этого делается слишком глухим и одновременно глубоким, как из бочки:

— Я плохой помощник в поиске Доктора. Вам нужен тот, кто его знает получше меня. Но кое-что мы сделать сможем. У вас же корабль с темпоральным двигателем?

— Вроде того, — уклончиво отвечаю я.

— Значит, сможем подсоединить блок телепатического поиска к вашему бортовому компьютеру. А то моя машинка совсем сдохла.

Бывший советник наконец выныривает из нутра консоли с гроздьями проводов в обеих руках. На концах некоторых болтаются отсоединённые платы.