Она протягивает ко мне руки и прижимает к себе, словно старается защитить от окружающей тьмы или поделиться спокойствием.

— Я могу гордиться такими потомками, — шепчу так, чтобы она могла услышать.

— Спасибо, мама, — шепчет она в ответ так же доверительно.

— Послушай… Это правда, что ты рассказала про мегаломанию Давроса?

Чувствую щекой почти беззвучный вздох девушки, представившейся Матерью Скаро, и без слов понимаю — правда. Учёный должен быть бесстрастным и непредвзятым, надо принимать даже неприятные факты. Но это всегда так тяжело.

— Он много раз пытался нас уничтожить. Ссорил, брал под контроль. Однажды из-за него мы едва не потеряли Скаро. Последнее его крупное преступление — z-нейтринный излучатель… Как бы объяснить в терминах твоего века? М-м-м, разрушитель внутриатомных связей на основе энтропии, способный бить даже в параллельные миры, они же «гипотетические квантовые реальности» в терминах твоей эпохи.

— То, что ты говоришь — ужасно. Это так не похоже на Давроса, с которым я знакома…

— Ошибка. Он всегда был таким, просто ты слишком его идеализировала.

— Это всё так страшно, — повторяю одними губами и слышу такой же беззвучный ответ:

— Подтверждаю.

— И его никак не остановить? — спрашиваю громче.

— Carphago delenda est, — опять что-то непонятное, но оно остаётся без объяснений. Мать Скаро не переводит, я не спрашиваю. — Там, снаружи, остались мои… друзья. Быть может, они его остановят. Во всяком случае, мне удалось своей смертью сорвать кое-какие его планы. Теперь дело за Доктором и девчонками.

От меня не укрывается короткая запинка в её фразе. И я, не удержавшись, переспрашиваю:

— Друзья?

Мать Скаро некоторое время обдумывает ответ, потом объясняет:

— У далеков нет концепции дружбы в вашем понимании. Можно сказать, что мы все друзья, неважно, знакомы мы или нет. Нет нужды в персональной привязанности. Но вам сложно это понять, потому что у вас ещё не эволюционировали инстинкты. Мама Шан, это всё сложно для древнего существа. У нас уже совсем другое общество и другой характер отношений. Мне трудно подбирать слова, которые тебе понятно объяснят то, что происходит. Мы с тобой… просто разные.

Да. Шесть миллиардов лет. Невероятная цифра. Удивительно, что мы вообще можем в чём-то друг друга понять.

У меня тысячи, миллионы вопросов. Но главный ответ я уже получила. Далеки родились. Жизнь сильнее всего. И я бы очень хотела…

— Я бы очень хотела, чтобы ты выжила, Мать Скаро.

— Нереализуемо. Попадание анамезонной пули в нижнюю часть грудной клетки. Меня фактически пережгло пополам. Дыра… Ну, диаметром с твою голову. И кровь уже вся вытекла. Словом, без шансов.

— Откуда ты знаешь?..

— Отчёт о повреждениях от внутреннего компьютера. Я техносимбионт и получаю своевременную информацию о собственном состоянии.

Спокойная констатация факта. Даже страшно от этого фатализма. И я настойчиво повторяю:

— Но я всё равно хочу, чтобы ты жила. Если меня на самом деле казнили… Ты бы могла прожить жизнь за меня. Я бы хотела её кому-нибудь отдать. А своему потомку — это просто святое дело.

— Какие же вы, бункерные предки, романтики, — тихо хмыкает она в ответ. — У меня попроще интересы, обеспечить выживание вида. Пусть даже путём самоубийства. Но спасибо, мама Шан. И… спасибо, что я не умираю одна, в компании этой Галатеи.

В голове что-то смутно мелькает. Не моё. Чуждое. Как обрывок сна или разговор за стеной. Но вместе с туманным видением появляется ещё что-то, похожее на твёрдую уверенность.

— Ты не умрёшь, — говорю, стискивая пальцами её плечи. — Ты не умрёшь и проживёшь эту чёртову жизнь за нас обеих. Два короля… Что-то о двух королях...

— «Два короля под ударом твоим, один умрёт, а другой невредим», — хмыкает она в ответ. Да, это именно то, что я почувствовала и хотела ей сказать. — Так связь всё-таки двусторонняя, хоть и слабая. Тогда я тебе отвечу другим стишком: «Пророчество — очень странный предмет. Ты в него веришь, оно в тебя — нет».

— Ты не умрёшь, — теперь я совершенно уверена. Не знаю, как, но эта странная спокойная девушка выживет. Надо просто придать ей уверенности в победе. Переломить фатализм, сквозящий из-под её фраз, связанных со скорой смертью.

Мне всё равно, что ты думаешь, Мать Скаро. Я отдам тебе то, что у меня есть — мою настойчивость, моё упрямство, мою силу, мою непрожитую жизнь. Пусть это будет моим наследством. Забирай всё. Мне уже не нужно, а тебе понадобится. Тебе всего-то надо поверить в себя, и тогда всё получится. Я обязана тебе помочь, потомок.

В конце концов…

Ещё никто не называл меня мамой, но я знаю долг матери — заботиться о своём ребёнке и о его будущем, даже если иногда приходится браться за ремень и кричать:

«Ну куда ты опять полезла?!»

…Галлюцинации, вызванные болевым шоком, весьма забавные. Не думала, что мой мозг способен выкинуть такую штуку — посмотреть на себя со стороны, да ещё глазами матери далеков. Детали, правда, стёрлись, как сны о Тени. Расщепление личности; безумие прогрессирует. Ну ничего, окончательно меня сломить оно не успеет.

Щека врезается в пол. Всё, что от меня осталось, разрывается от дикой боли, но стонать уже нечем — от лёгких одни ошмётки, и дыхательный рефлекс не работает. Перед внутренним взором проплывает отчёт о повреждениях, несовместимых с жизнью. Но это всё не имеет значения: выстрел прервал практически все функции в организме, в том числе и перестройку нейронных связей, и даже, похоже, откатил их назад, до устойчивой фазы. Вот насмешка судьбы, а? Слух, обоняние и осязание восстановились ровно для того, чтобы в очередной раз прочувствовать собственную смерть. Даже зрение, наверное, работает, вот только глаза уже не открыть.

Истерический хохот Давроса набатом бьётся в уши. Что это его так разобрало? Он же проиграл. Совсем мозги коротнули с горя? Сквозь смех ненормального прорывается громкий женский стон-всхлип. Узнаю голос. Ещё и папесса расклеилась? Изолятор какой-то творится. Слейте его в джет.

— О-о-о, Таша Лем! — стонет Хищник прямо надо мной, так близко, словно хотел было меня подхватить, но немного не успел. И принимается орать: — Ну ладно бы ТМД, у неё всегда всё через край, но ты-то о чём думала? Ты что, вообще не слушала, о чём говорил Даврос?! Про Джека Харкнесса там, про парадоксы? Ну я же велел вам, чтобы ни в коем случае!.. Две почётные психопатки, и одна, и вторая! Ну почему меня никто никогда не слушает?!

Потому что ты никогда нормально не объясняешь, думаю. Только умничаешь или экспрессивно кричишь. Если что-то знал, то должен был сказать заранее, а не рыдать постфактум.

Странно, боль притупляется, и это вроде должно сигнализировать об отключении нервных клеток, но ясность мысли не теряется. В прошлый раз я как-то не так умирала, чтобы спокойненько и совершенно осознанно поливать окружающих сарказмом. Истерики нет, выпадений из реальности нет, всё так чётко и внятно, словно я совершенно живая и просто так на полу прилегла отдохнуть. И даже паники не чувствую.

— Я должен поблагодарить твою помощницу, — продышавшись от хохота, изрекает папочка-создатель. — Не ожидал, что мне так упростят задачу, думал, что самому придётся.

— Придётся что? — кричит Вастра с отчаянием.

— Нажимать на спусковой крючок, — уведомляет её Даврос. — Ну же, расскажи им, Доктор. А то твой цветник, похоже, не блещет сообразительностью.

Варгин сын. Мразь. Бункерный выползень. Ненавижу.

— Таша, — Доктор, судя по голосу, готов головой о стену биться. — Ты только что запустила демат-устройство.

Чего?!

— Давай же, — снова хохочет Даврос. — Давай, Шан! Убей Доктора! Сотри его из времени-и!!!

Не понимаю. Активация оружия через убийство носителя? Что за чушь?

Или не чушь.

Я не «цветник» и знаю, кто такой Джек Харкнесс и почему он практически бессмертен. Просто ошибка матрицы ТАРДИС, просто зафиксированная в памяти синего ящика аксиома — «тот парень в старой шинели жив». И пока чокнутая «сороковка» существует, она каждый раз будет исправлять то, что ей кажется событийной ошибкой, и воскрешать авантюриста, хочет он этого или нет. А поскольку корабль Доктора живёт вне времени, то он всё равно будет поддерживать жизнь Харкнесса до конца Вселенной, даже если когда-нибудь сам выйдет из строя. Единственный шанс Джека умереть, это если кто-нибудь из галлифрейских специалистов по ремонту матриц темпоральных капсул найдёт глюк и его подчистит. Вот только Хищник в жизни не подпустит ремонтную бригаду к своей полицейской будке.