— Это сказано честно. Ты получишь запрещённую информацию.

Почему-то мне становится не по себе от этих слов. Ничего хорошего меня явно не ждёт, но бежать некуда. Надо просто это перетерпеть. Всё, что со мной сейчас случится. Просто перетерпеть. Далек может справиться с любыми трудностями. Я многое в жизни выдержала, выдержу и это.

Лёгкое жужжание. Невольно приподнимаю взгляд и вижу, что ко мне спускается один из манипуляторов. Между тремя клешнеобразными захватами горит лиловый светодиод, такой же, как наверху, в капсуле. Стоп, это не светодиод. Это телепатический привод.

Ровно в тот миг, когда я это понимаю, «клешни» хватают меня за голову так, что огонёк оказывается прямо напротив переносицы. И чужая память силой вливается в мою, как поток сияющего жидкого золота, бесстрастная, почти равнодушная, как и предписано регламентом.

...Два фронта — флагманский корабль далеков и спутниковая станция землян. Два врага — Император и Золотая девушка.

«Я создал новую жизнь из праха. Я — бог далеков».

Лилово-лимонный глаз, горящий безумием.

«Я бессмертен».

Бронзовый голос, отдающийся в моей голове истерическим набатом.

«Я бессмертен, и ты ничего не сделаешь».

Сумасшедший, рассыпающийся золотой пудрой по орбите Земли.

«Я не умру, я бессмертен».

Внезапно понимаю, что упала на четвереньки. Захваты отпустили лицо, в висках ломит, всё тело заледенело от ужаса. Это… это была полноценная трансляция воспоминания, которого не должно быть у этого Императора. Как же так… Неужели…

Кидаю косой взгляд на Контролёра Времени. Действительно, он, до того неподвижный, сейчас смотрит прямо на меня. Это всё было нарочно. Они проштудировали мою память, нашли эпизод, вызвавший во мне наибольшее отторжение, и наказали тем, что показали мне его в подробностях, хотя я бы не хотела видеть это ни при каких обстоятельствах.

— Значит, — выдыхаю одними губами, — ты тоже видел себя со стороны.

— Много раз, — равнодушно доносится сверху. — Смотри ещё.

Захваты снова сжимают мою голову, так быстро, что я не успеваю отшатнуться, хотя тело и пытается это сделать.

Снова. Золотая девушка и мой обезумевший правитель. Теперь я гораздо острее чувствую его эмоции, словно мы с ним в одном помещении. Нет, нет, нет, хватит, ну пожалуйста, я больше этого не выдержу!

— Ты же хотела моих воспоминаний.

Снова. Самое чудовищное — вся сцена из императорской капсулы, из его сумасшедшего тела, с его ненормальными эмоциями. Он же действительно верил в то, о чём говорил! Не могу больше! Пожалуйста, пожалуйста, перестань! Ведь это не ты, это твоя прежняя копия, практически — параллельная версия тебя. Ты был очищен при пересоздании, воспоминания сумасшедшего далека, возомнившего себя богом, никогда тебе не принадлежали.

— Ты ошибаешься. Это — я. Часть меня. Смотри!

Я думала, что почувствовала его эмоции в прошлый раз?! Да тогда они шли через фильтр! Не могу, не могу, не могу, а-а-а!..

…Лежу на бронзовом полу, обхватив себя руками и глядя в никуда неморгающим взглядом. Тело бьёт озноб. Горло дерёт, словно я кричала во всю глотку. Наверное, так оно и было. Просто… чудовищно.

В зале стоит абсолютная тишина.

— Ты получила, что хотела. Тебе понравилось? — звенит где-то далеко-далеко наверху бронзовый голос, так похожий на песню нашей родной звезды.

Надо ответить, но нельзя раскрывать рот, иначе взорвусь, как тот флагман из воспоминаний, рассыплюсь в истерическом крике. Надо хотя бы подняться, но при первой же попытке локоть правой руки подламывается, и я снова падаю щекой на едва ощутимо вибрирующий металл. С каждым мгновением охвативший меня шок всё быстрее переплавляется в неистовую злобу. Но она не похожа ни на слепую ярость, которую я пережила на электроподстанции, ни на холодный боевой огонь, с которым я разносила подземную лабораторию Джонатана Монтегю. Это нечто иное. То, что могло вспыхнуть лишь в одном случае, если при мне кто-то посмел бы рискнуть поколебать основу основ Скаро — Общую Идеологию, самый дух далеков. Ледяное неистовство. Сердце гнева. То, что в наших легендах названо «божественной ненавистью». Именно она, несомненно она приподнимает меня на локте и заставляет вторым кулаком врезать по полу.

— Прекрати сдерживаться, — голос Императора больше не насмешлив.

Молчу.

— Я чувствую тебя, вижу насквозь все твои мысли, не забыла?

Не забыла.

— Не держи их в себе. Покажи свою злость. Покажи истинное лицо ненависти. Не сдерживайся. Ты готова к этому.

А ты к этому готов?

— Выплесни всё, что тебя сейчас жжёт.

Ах, что меня жжёт?!

— Старый маразматичный идиот, — неужели мой рот может произнести такие слова в адрес правителя, неужели я их действительно произношу вслух?! — Ты — старый маразматичный идиот.

Удар кулаком в пол.

— Как ты мог проиграть...

Ещё удар. На металле остаются смазанные полосы крови.

— ...Доктору...

Удар.

— ...девчонке...

Удар.

— ...И БУДКЕ?!

Яростный крик, вскидывающий меня в вертикальное положение, и боевой удар ногой, по опоре, со всей дури.

— КАК ТЫ МОГ, А?!

Тяжело дыша, как после трека, стою и гляжу в его лилово-лимонный бесстрастный глаз. Боли не чувствую. Ничего не чувствую, кроме вкуса собственной крови на языке — да я, оказывается, облизываю ссаженные костяшки, растянув губы в каком-то подобии улыбки. Император… Я сейчас могла бы пинать его до бесконечности, пока металл не хрупнет от усталости, рвать золочёный металерт пальцами, расколошматить капсулу, растоптать бескостное тело ногами, чтобы хлюпало и чавкало, брызгая кровью и мозгом на остатки золотого трона, чтобы больше никогда, никогда, никогда сама идея далеков не была так унижена!

«Если я когда-нибудь назову себя богом, уничтожь меня».

Не сразу понимаю, что из всего окружающего пространства остался только лилово-лимонный взгляд-рентген. Мир растворился в молочно-белом сиянии и таком же молочно-белом шуме миллиардов шепчущих голосов. Нахлынувшая на меня, как пламя сверхновой, ненависть откатывается, оставляя за собой вакуум, словно могучая энергия смыла меня-прежнюю, всё наносное, всё внешнее, оставив лишь голый костяк, хтоническую планету, обнажённое «я». И это «я», судорожно пульсируя, сливается в одно целое с бесстрастным взглядом Императора. Неразрывное целое из двух независимых разумов. Непостижимо, но разве сейчас хоть что-то может удивить?

— Ментальная синхронизация достигнута, — откуда-то из далёкого далёка доносится нейтральный голос Учёного. — Уровень слияния — девяносто четыре процента.

С-синхронизация?.. Где-то я слышала это слово, совсем недавно. Но так не хочется об этом думать. Я плавлюсь и никак не расплавлюсь в лимонном небе с лиловыми облаками, тону и никак не утону в сизом зрачке-водовороте. Гнев растаял, словно я никогда его не испытывала. Ни ярости, ни боли, ни страха, ни ошибок. Чистый лист. Жизнь сначала.

«Что… происходит?»

Голова кружится всё сильнее. Серебряный туман затопляет зрение.

«Не пугайся. Так всегда бывает в первый раз».

Какое странное чувство обволакивает меня, словно я — эмбрион, со всех сторон защищённый автоматикой размножительной фабрики. Полная безопасность, пронизанная потоками информации, которые хочется уловить и раствориться в них без остатка.

«Не понимаю... Объясни...»

«Ментальная синхронизация Высшей Элиты».

Не понимаю...

Бронзовый голос, звучащий так же откуда-то издалека, говорит:

— У меня больше нет сомнений. Пересчитайте параметры личности Прототипа Зеро по формулам Золотой элиты её века.

— Это невозможно, — незнакомый голос наполнен удивлением. Но мне это почти безразлично, я пытаюсь прощупать сознанием открывшуюся мне восхитительную сторону бытия. Поток бесконечной информации, в котором я никогда не буду «голодна». Белый шум миллиардов сознаний. Теперь я понимаю, почему цвет Супримов — белый.

— Не противоречь фактам, Десятый. Факт — девяносто четыре процента синхронизации. Но даже для чистого далека нормой считается процентов сорок-пятьдесят на первый раз. И даже после тренировок результат редко переваливает за восемьдесят процентов, из-за того, что ментальная синхронизация зависит не только от биологии, но и от менталитета. Вам требуется напоминание, кто способен на синхронизацию выше девяноста процентов? И что такое — синхронизация подобного уровня от новичка?