«Вот-вот на выстрел выйдут, - Керб прикидывал, сколько осталось ему жить. - По залпу с каждого корабля, и моя девочка пойдет на дно!».

Хотелось выть от отчаяния и бессильной злобы. Столько добра пропадет зря! Да, «Плутовке» рано или поздно пришел бы конец, но почему сейчас? Почему не через семидневку-другую, когда Керб и его команда уже сбыли бы и прогуляли награбленное? Так хоть помирать было б веселее!

«И выпить-то нечего!» - с раздражением подумал пиратский капитан и сложил подзорную трубу. Теперь она была ему без надобности.

Величавый «Золотой Олень» обошел «Плутовку» по левому борту. Орудия – стрелометы – недобро поблескивали отточенными остриями снарядов. Еще немного, и они с грохотом и свистом сорвутся вперед. Вопьются «Плутовке» в бок. Выпустят из деревянного нутра кишки… Будто с издевкой, на обреченное суденышко смотрела носовая фигура вражеского каракка – олень из позолоченного дерева. Олень же танцевал и на зеленых парусах судна. Герб Тиманской Империи… Знак власти и господства во всех окрестных водах! И символ верной смерти для всякого, кто пошел против. Особенно для пирата.

Не столь стремительная, как «Олень», но куда более грозная и массивная, «Мантикора Акеч» зашла с правого борта. Во всем своем смертоносном великолепии она ощерилась острозубой львиной пастью притаившегося под бушпритом изваяния мантикоры, затем стрелометами – точно такими же, что и на «Золотом Олене».

«Залп!» - мысленно скомандовал врагу Керб, глядя на багряные паруса «Мантикоры», однако выстрелов не последовало. Ни сразу, ни мгновение спустя.

Тиманцы пошли на абордаж.

Это Керб понял, когда услышал хорошо знакомый звук: стук абордажных кошек, впивающихся в борт, стон древесины и восторженный рев хмелеющих от скорой крови моряков. Сердце ушло в пятки – пират надеялся на быструю развязку – потом забилось с новой силой. Ярость ударила в вены.

«Эти сучьи дети решили заграбастать мою добычу?! Захватить мой корабль?!» - возмущенно завопил внутренний голос, а Керб – старый морской волк – сердито заворчал. Рука сама привычным движением вытянула из-за пояса любимый тесак.

- Эй, парни! - прорычал Керб команде.

Лица растерянные, напуганные и злые. Всякие, в общем-то. Щенки боялись, а может, уже каялись перед своими богами за то, что оставили честную жизнь ради грабежа и разбоя. Матерые псы схватились за топоры и гарпуны. Вся пиратская свора оглянулась на вожака. Керб не был мастаком на слова и речи красивые толкать не умел. Благо сейчас того не требовалось, да и времени оставалось всего на два-три словечка – враги опускали мостки.

- Мое почтение тому, кто снесет башку Тиманскому Льву! - Керб ухмыльнулся, отсалютовав тесаком. - И пусть на том свете богиня шлюх отсасывает этому счастливчику до скончания времен!

«То есть мне!» - Керб ухмыльнулся шире. Предвкушение битвы захлестнуло его. Разогнало кровь.

- Слава Империи! - боевые кличи тиманцев прокатились над палубой «Плутовки».

Пираты ответили невнятным рыком. Тот захлебнулся в звоне стали. С минуту Керб наблюдал за завязавшейся схваткой. На «Плутовке» в миг стало тесно. С три десятка пиратов, а против них человек пятьдесят тиманцев, и это не считая тех, кто по-прежнему оставался на «Олене» и «Мантикоре». Численное преимущество и лучшее вооружение брали свое. На окропившуюся кровью палубу рухнул первый труп – тупоголовый мальчишка-юнга, имя которого Керб так и не удосужился запомнить. Вторым отдал богам душу Старик Дуб – тоже не великого ума детина, зато здоровый и крепкий, несмотря на годы. Да и на убившего его тиманца навалился так, что тот едва за борт не вылетел. В общем, не зря Дубом звался!

«А выжил бы, Тараном нарекли!» - фыркнул внутренний голос. Керб недовольно нахмурился. Сосредоточился. Взглядом он искал цель – единственную по-настоящему важную во всей этой безнадежной схватке – Льва. Убить его, и помирать будет приятно и сладко!

«Вот он! Показался-таки, кот помойный!» - золотистый отблеск ударил по глазам. Керб едва не взвыл от радости.

Могучий воин ступил на борт «Плутовки». Могучий во всех смыслах. Ростом выше самого высокого матроса на полголовы. В плечах и груди широк, но вместе с тем не слишком грузен и тяжел. Поворотлив. Ловок. Грациозен, несмотря на качку и доспехи. Он излучал силу и власть, величие Тиманской Империи. Будто бы сам был ее господином, будто бы властвовал над всеми окрестными водами! Позолоченный шлем, исполненный в виде львиной головы, внушал трепет. Короткий, но широкий клинок в руке не сулил добра.

Тиманцы ободрились, завидев своего предводителя. Кое-кто из команды «Плутовки» дал слабину – бросил оружие. В иной день Керб бы самолично казнил этих трусов, но сейчас… сейчас он резво соскочил вниз. Толкнул плечом ближайшего врага. Другого рубанул тесаком по плечу. Вырвал увязший в плоти клинок. Небрежным движением смахнул на просоленные доски кровь. Широко ухмыльнулся и со свирепым подлаивающим хохотом налетел на воина в золоченом шлеме.

Хохот вмиг сменился недовольным ревом. Лев ускользнул: легко, играючи даже. Тесак не задел его. Керб чуть отступил, готовясь к новому удару, однако не успел – враг контратаковал. Лезвие благородного клинка запело, столкнувшись с грубым невзрачным тесаком. Боль дала в плечо. Силищи в львиных лапах было не занимать!

Противники разошлись. Держа клинок перед собой, Тиманский Лев кружил вслед за Кербом. Ступал мягко, совсем по-кошачьи! В прорезях золоченого шлема сверкали лихим огоньком янтарные глаза. Их взгляд пират ощущал всей своей песьей шкурой, и был тот… нет, не злобным, скорее внимательным и острым, как клинок. Керб оскалился. Покрепче схватил тесак. Боковым зрением пират видел, как тесным кругом подле собираются тиманцы. Похоже, битва кончилась. Остался только он – Керб – и его поединок со Львом.

«За «Плутовку», за мою девочку!» - безмолвный боевой клич прогремел в уме. Вслух Керб позволил себе лишь погромче рявкнуть.

Пират бросился на Льва. Почти настиг его! Но в самый последний момент противник отступил в сторону. Под коленом полыхнуло огнем. Керб свалился. Штанина пропиталась кровью. От боли и удивления пират оцепенел. Совсем ненадолго, но и этого хватило, чтобы враг пинком отшвырнул его тесак. Досадливо взвыв, Керб было поднялся на локтях, попробовал встать и продолжить бой (пускай и голыми руками!), однако на спину надавило нечто тяжелое. Оно вжало пирата лицом в палубные доски.

«Сапог!» - понял Керб. Понял и завыл еще громче, ведь Лев победил. Сделал его своей добычей, а теперь, словно гордый охотник, одной ногой упирался ему в спину.

Стылое лезвие вражеского клинка скользнуло по шее. Оставило крохотный надрез.

- Сдавайся! - мощным басом повелел Лев.

***

Поставили на колени. Руки связали за спиной. Поврежденная нога ныла не меньше, чем ушибленный подбородок. Впрочем, рану хотя бы промыли и перевязали. Уже неплохо, если учесть тот факт, что Керб бы никогда не оказал подобной милости врагу.

- Я – Дорос Фанес Сестий – архонт-защитник Тимана, верный слуга Империи! - рокотал Лев, расхаживая по палубе «Плутовки».

Тиманские солдаты разбрелись по захваченному кораблю. Кто-то стоял на страже: приглядывал за десятком пленников, перед которыми и распинался «большой кот», кто-то готовил в последний путь мертвецов, а кое-кто (к великому неудовольствию Керба) спустился в набитый добычей трюм и наверняка уже обшаривал там все миллиметр за миллиметром. Чувство собственности обиженно скулило всякий раз, когда Керб думал об этом.

- Именем императора Тита XII – властителя всех земель и вод тиманских – объявляю этот корабль собственностью Империи! - Лев сверху-вниз глянул на Керба.

Шлема на предводителе тиманцев не было. Стоящий поблизости солдат с благоговением держал его в руках. Теперь Керб мог без особого труда разглядеть человека, что скрывался за оскаленной львиной мордой. Рыже-золотая грива и борода. Прямые благородные черты. Нахмуренные брови. Суровое выражение. А вот клыков нет! Зубы обычные, человеческие…