- Небо сегодня волшебно, правда? Столько звезд! - восхитилась она.
Адрий поднял взгляд на тягучую ночную синь: и впрямь, над морем, отражаясь в присмиревших волнах, сияли звезды – мириады огоньков. Знакомые с детства созвездия переплетались в единое полотно, рассказывали одновременно с десяток старинных легенд. Знаменуя конец лета, парил Грифон. Издалека уже неслась Рысь. Раскинулся стрелами-вайями Папоротник, а в нем притаился Кот. Охотник бросил Копье Льву. Гончая пошла по следу. Чудесные звери, древние герои… они царили в вышине! И ярко… как никогда ярко пылал Атэйлон – звезда странников и моряков, ведущая их домой. Белый пламень ее сиял прямо над грот-мачтой «Путеводной Звезды».
«Как… как чудно!» - подумалось Адрию. Он застыл, не сводя глаз с каравеллы и неба над ней.
- Д-да… - только и выдавил Гетаний в ответ незнакомке.
- И все же вас что-то терзает, добрый господин, - снова зазвучал женский голос.
Адрий отвел взгляд от звезд, оглянулся на женщину и обомлел. Ее лик преобразился: необычная нечеловеческая красота отразилась в нем. Словно старинное языческое божество, таинственный дух пришел к Адрию на встречу. И волосы… нет, они не были седы! Как мрамор домов на Рассветном холме, они сияли лунной белизной. Адрий протянул руку, почти коснулся их, но тут же оборвал этот невольный жест. Разве пристало женатому мужчине касаться чужой жены? Он облизнул сухие губы. Стыдливо отвел взгляд, однако просить прощения не стал.
- Я совершил ужасную вещь, - вместо этого признался Адрий. – Вернее, позволил ей свершиться…
Он не хотел говорить всего, желал умолчать о своей прогулке и решении, но истина сама полезла из горла:
- Я не могу с этим жить… больше… - голос задрожал. Адрий шумно сглотнул, перевел взгляд на спящую каравеллу.
- Но я столько всего не успел! - выдохнул он, потом поправился: - Не посмел… Так хотел выйти в море когда-то… Корабль построил! Но… просто… ох!..
Адрий тряхнул головой:
- Кажется, я и вправду трус! - закончил он, чувствуя подступающие рыдания и вместе с тем силясь задушить их на корню.
Чужая рука коснулась груди. Рыдания отступили мгновенно. Странное покалывающее ощущение охватило мужчину. Такое знакомое, но… без неопределенности между живым и неживым, горячим и холодным. Это тоже была сила. Как Вазилес. Только иная и вполне определенная: яркая, родственная. Она затопила легкие. Адрий замер. Напрягся и тут же расслабился. Даже боль отступила, будто ее и не было! С удивлением мужчина воззрился на женщину: она снова нарушила дистанцию. Оказалась непозволительно близко. Только вот сейчас Адрия это не смутило.
- Совсем непросто оставить родные берега, верно? - прошелестел женский голос почти у самого уха. Сердце в волнении сжалось. Словно подчиняясь чьему-то невысказанному приказу, Адрий опустил веки, закрыл глаза. Невесомая ладонь грела грудь. Вторая почти любовно повела по щеке. Кожу слегка закололо.
- Порой для того, чтобы обрести отвагу, нужно пережить что-то ужасное, - с придыханием проговорила женщина.
- Разве ты, добрый господин, не хочешь все наверстать? - мягко спросила она.
Адрий с силой зажмурился. Стиснул зубы. Сжал здоровую руку в кулак и с натугой ответил:
- Я хочу все исправить! - голос снова дрогнул. Душу будто тянули крюком из раненного нутра, но Адрий… Он совсем этому не сопротивлялся. Не хотел сопротивляться.
- Кто ты? - тихо, с осторожностью спросил мужчина. - Я тебя знаю?
Женщина не ответила. Не назвала имени. Вместо этого она сказала:
- Всего тебе не исправить, милый друг. Ты не властен над смертью, - прозвучало подобно приговору.
- Но пока еще властен над собою, - надежда… ободряющая надежда мелькнула в ее тоне. Женщина приблизилась на шаг. Встала вплотную. Адрий это почувствовал, но не отшатнулся. Очарованный происходящим, он словно бы оцепенел. Сердце заходилось в трепете, сквозь ребра силилось пробиться к греющей его руке.
- Атэйлон… Путеводная звезда сегодня сияет для тебя! - прошелестело у самого уха. Мгновение… одно-единственное бесконечно долгое мгновение Адрий ждал поцелуя.
Он почти чувствовал влажное прикосновение губ на своей щеке, но… женщина отдалилась, а ее рука соскользнула прочь с его груди. Еще миг, и тонкие пальцы вложили в ладонь мужчины нечто совсем маленькое, металлическое и холодное. В удивлении Адрий широко распахнул глаза. Воззрился на неожиданный подарок.
- Если сомневаешься, доверься судьбе, - подсказала женщина.
«Монета?» - растерянно подумал Адрий. Он поднял ладонь с подарком. Вскинул брови, сознавая, что не узнает знаков на ребристой металлической кругляшке. Откуда она была и на чьем дворе чеканилась, мужчина не знал.
- Что это за монета? - спросил он, поднимая голову.
Женщина исчезла. Только легкая дымка серебрилась в лунном свете. Удивленно моргнув, Адрий снова воззрился на монету. На одной стороне улыбался полумесяц. На другой полыхало солнце с лучами-зубьями.
- Довериться судьбе значит? - пробормотал Адрий хмуро.
Мужчина глянул на стоящую у причала каравеллу, на носовую фигуру, улыбающуюся такой знакомой благосклонной улыбкой, и на белый огонек звезды, полыхающий у верхушки грот-мачты.
- Будь по-твоему, - согласился он и подбросил монету.
***
Ноги едва попадали по ступеням. Сон так и не отпустил Джуда из Кирбы. Требовал вернуться обратно в холостяцкую спальню, рухнуть в стылую постель и предаться скорбному сну о той другой жизни, что Джуд променял на сорок лет качки, сырости и соли. Старый капитан противился. Он упрямо шагал по лестнице вниз – к холлу и главному входу в его скромное жилище. Впереди плелся заспанный слуга со свечой – это он разбудил Джуда, когда в парадную дверь постучали.
- Джуд! Твою мать, Джуд, шевелись уже! У меня есть дело для тебя! И оно, Спасителем клянусь, не требует отлагательств! - надрывался полночный гость. Знакомый голос. И неожиданный. Прежде господин себе такого не позволял!
«Проклятье, Гетаний, что ты орешь?! Рехнулся что ли совсем?!» - тихий рык застрял в глотке. Джуд, хоть и был он вне себя, держался. До него дошла скорбная весть о смерти адриева мальчишки – Кира. Памятуя о честности и доброте господина, Джуд чувствовал необходимость проявить понимание и стерпеть чужую выходку.
- Иду! Иду! - отозвался Джуд сипло. Он и его слуга миновали последнюю ступеньку.
- Не горлопань так, Гетаний! Соседей перебудишь! - добавил Джуд уже почти у самой двери.
Незваный гость притих. Джуд вздохнул и взялся за засов. Слуга покорно замер в стороне. Когда дверь открылась, в небольшой холл влетела сухощавая фигура в темном плаще. Слуга отшатнулся. Джуд отступил на шаг, давая гостю войти. Пахнуло вином и потом. В тусклом свете свечи Адрий Криспос Гетаний не походил на себя. Следы перенесенных страданий изуродовали его улыбчивое лицо. Щеки ввалились, черты обострились. Особенно скулы. Две глубокие морщины пролегли на лбу и между бровей. Прибавилось седины.
- Все в пор… – Джуд было поинтересовался о самочувствии гостя и о цели визита, но его оборвали.
Здоровая рука Гетания легла на плечо капитана. Стиснула его с неожиданной силой. Ошеломленный Джуд застыл. Только сейчас он заметил взгляд господина – лихорадочный, взбудораженный… Так смотрят лишь одурманенные либо безумцы.
- Прошу, окажи мне честь, капитан! - начал Гетаний сбивчиво, - Последнее плаванье! Со мной. На «Звезде»! - голос его дрожал. Не от страха. Совсем не от страха! Уж скорее от возбуждения или от странной, почти болезненной… решимости? Джуд настороженно глянул на господина.
- Плаванье? - переспросил капитан.
Гетаний убрал руку с его плеча. Как-то уж слишком яро кивнул.
- Плаванье! - подтвердил он, - Большое путешествие по всему свету!
Джуд обреченно вздохнул.
========== Интерлюдия: «Душа Империи» ==========
3.15.60 г. века Небесных Огней.
Тиманская Империя. Сады Вазилеса.
Молодой Адрий Криспос Гетаний – с недавних пор советник Его императорского Величества Тита XI – вырвался из шумной круговерти празднества. Щеки горели. Сердце ухало в груди, а виски сдавливала боль. Несмотря на благородное происхождение и тесно связанную с ним необходимость посещать светские рауты, Адрий не был привычен к подобной кутерьме. Песни, пляски и тосты, обильные возлияния, многолюдье толпы, сам факт немыслимого количества людей вокруг… Всё это утомляло, но неудовольствия молодому Гетанию не причиняло. На то Адрий не имел права. Особенно сейчас, ведь этот праздник устроен в его честь.
