Я вышел из конюшни и, прикрыв за собой дверь, поспешил через лужайку к забору.
Что такое взбесившийся конь? Это почти полтонны дикой, необузданной силы, выпущенные наружу. Он обязательно или наступит на бедняжку Оку, или упадёт на неё; в любом случае, ей не жить.
Я перемахнул через забор и пошел домой, стараясь не срываться на бег. Конечно, если эта девчонка родилась в рубашке, то она выживет, но травмы получит ужасные.
Бедняжка.
Добравшись до дома, я спрятал в целлофановый пакет спортивный костюм, перчатки и шприц. Этот свёрток я запихал в школьную сумку, решив завтра с утра первым делом сжечь это. Камень я тщательно вымыл и, спустившись вниз, аккуратно положил на бордюр клумбы, где он полностью потерялся среди таких же собратьев-булыжников.
Хорошо, что я провернул это дело именно сегодня: завтра родители Оки и её брат вернулись бы со скачек, и претворение в жизнь этого плана стало бы невозможным.
Наскоро сделав уроки и проглотив неаппетитный ужин в виде лапши быстрого приготовления, я с наслаждением принял душ и отправился спать, с нетерпением ожидая наступления завтрашнего дня.
========== 14. Муки. ==========
Ночь прошла для меня мучительно: я ворочался в кровати, не сомкнув глаз ни на минуту, и встал в пять утра совершенно разбитым.
Меня ни на секунду не оставляли мысли о содеянном: я обмозговывал ситуацию со всех сторон, и проблемы множились, как грибы после дождя.
Что, если я всё-таки неправильно рассчитал дозу химиката? Что, если для конкретно этого коня требовалось больше? Что, если изобупропин в научном клубе был просроченным?
А вдруг лошади не удалось убить Оку, и моя соперница отделалась травмами?
Когда она очнется, то может сообразить, что «Шин», который приходил к ней накануне, вел себя как-то странно… Конечно, общая неадекватность, свойственная всем участникам их мистического вертепа, помогла мне вчера. Хигаку вполне был способен прийти к однокласснице поздно вечером, чтобы попытаться изгнать нечисть, о которой прочитал накануне. А сама девчонка, увлеченная магическим словом «демон», и предположить не могла, что перед ней стоял вовсе не её друг.
Но если Ока, очнувшись в больнице, начнёт анализировать произошедшее, то она может вспомнить, что «Шин» сутулился и сгибал ноги в коленях, чтобы скрыть высокий рост.
Но самой роковой моей ошибкой был мобильный телефон.
Весь вечер я проносил его с собой, и, если полиции вздумается запеленговать мой аппарат, они увидят, что именно я ходил в гости к старшекласснице. Делать там мне было нечего, и потому сам факт моего присутствия на территории имения мог вызвать у следователя вполне логичные вопросы.
В общем, проведя отвратительную ночь, я встал пораньше, чтобы побыстрее начать решать хотя бы часть своих проблем.
Первым делом я спрятал в пакет с мусором те самые кроссовки, в которых я ходил вчера. На их подошвах наверняка остались следы почвы, характерной только для приусадебного участка Оки, и просто помыть их недостаточно: микроскопические фрагменты импортного дерна могли всё равно застрять в щелях.
Потом я начал убираться.
Я драил каждый миллиметр пола, вытирал все поверхности, не забыв о площадке перед квартирой и общей лестнице. Я остановился только тогда, когда был твёрдо убежден: ни следа земли с места преступления не осталось. Для верности я тщательно прополоскал тряпки для уборки в растворе отбеливателя.
Потом я принял душ, тщательно натирая мочалкой кожу: волоски со шкуры коня могли тем или иным образом оказаться на мне, и вчерашнего вечернего омовения было мало.
Насухо вытершись, я отгладил свою форму и оделся. Запаковав сумку и приложив немалые усилия, чтобы она не выглядела чересчур набитой, я приготовился уходить. Ещё раз окинув внимательным взглядом всю квартиру, я удовлетворенно кивнул: я сделал всё, что мог. Остальное от меня практически не зависело.
Проходя мимо, я кинул взгляд на камень, которым я оглушил бедняжку. Он смотрелся довольно органично на клумбе, полностью потерявшись среди своих собратьев.
Как раз то, чего я добивался.
Дорога до школы заняла у меня где-то четверть часа: я был настолько поглощен мыслями о содеянном, что чуть ли не срывался на бег.
Мне повезло: я пришел одним из первых, даже учительница физкультуры ещё не успела занять своё всегдашнее место у ворот.
Не став переобуваться, я помчался к пристройке и, войдя внутрь, раскрыл дверцы печи для сжигания мусора вывалив туда всю одежду, в которой я был вчера, перчатки, кроссовки и шприц, я потянул на себя рычаг активации и услышав знакомое потрескивание, смог, наконец, успокоиться.
Так, а теперь надо решить ещё две проблемы…
Я вытащил мобильный телефон, но меня опередили: перезвон колокольчиков возвестил о принятом сообщении.
«Аято-кун, надеюсь, ты не забыл, что за тобой должок? За помойным контейнером в пристройке, где ты на данный момент находишься, лежит пакет с жучками для прослушки. Твоя задача: разместить их в местах, указанных в прилагаемом списке. Для того чтобы приклеить устройство, просто сними защитную плёнку и с усилием нажми на его середину».
Прочитав послание, я отодвинул контейнер и аккуратно вытащил оттуда плотный пакет из тех, в которые обычно упаковывают электронику. Внутри лежало десять миниатюрных устройств, похожих на черные кнопки, а также лист бумаги, на котором карандашом было написано: «Кабинет директора, кабинет завуча, учительская, лазарет, западный балкон крыши, восточный фонтан, женские душевые, спортзал, зал собраний, театральный клуб».
Что ж, лучше как можно быстрее взяться за это: содействие Инфо-чан было необходимо мне, как воздух.
Я взял жучки и побежал к женским душевым, довольно мудро решив начать с них.
На размещение всех кнопок у меня ушло не более сорока минут. Трудности возникли лишь с кабинетом завуча, и мне пришлось выманивать Генка-сенсей из её владений с помощью небольшого, но мощного и громкого радиоприёмника, позаимствованного из музыкального клуба и размещенного мною прямо за углом владений суровой дамы с мягким именем «Кунахито».
Пока завуч выключала злосчастное устройство и сурово смотрела по сторонам в поисках того, кто оставил радио в таком неподходящем месте, я успел быстро проскользнуть в её кабинет, прилепить микрофон под стол и улизнуть.
Закончив со всем, я ничуть не удивился, снова услышав сигнал о сообщении: Инфо-чан, разместившая камеры во всех уголках школы, наверняка с их помощью видела всё.
«Молодец, Аято-кун! Твоя награда будет зависеть от того, насколько ценной окажется та информация, что запишут жучки, но одно могу сказать уже сейчас: за вчерашнее ты полностью расплатился».
Я хмыкнул и напечатал ответ: «А ты не можешь сделать так, чтобы мой телефон не запеленговала полиция? Мне нужно скрыть данные о моем местоположении за прошлую ночь».
«К сожалению, этого я не могу. Если бы ты попросил раньше, Аято-кун, я бы попробовала, но теперь, задним числом, осуществить это никак нельзя. Разве что технический гений справится с такой задачей…».
Я нахмурился и, предварительно удалив всю переписку с моей таинственной соратницей, в том числе, и карту к дому Оки, спрятал мобильный телефон в сумку.
Меня беспокоило это обстоятельство: даже несчастный случай, если он привёл к смерти кого-либо, обязательно расследовался. Если мне повезло, и старшеклассница всё-таки погибла, полиция обязательно примется за это дело. Как самый худший вариант – мне достанется чересчур дотошный офицер, и он, может быть, запросит детализацию местоположения мобильных телефонов всех учеников и персонала нашей школы.
И тогда он выйдет на меня.
Я вышел во внутренний дворик и, присев на одну из скамеек, потер пальцами виски. Перед моим внутренним взором возникли жутковатые картины: вот меня под конвоем выводят из школы и сажают в полицейскую машину, мрачный сержант в форме подозрительно смотрит на меня и громко говорит в рацию: «Мы задержали подозреваемого!». А семпай провожает меня непонимающим взором…
