Блэр показалось, что дышать стало нечем. Она знала, что часы Лили сочтены, но до сих пор было трудно признать, что уже скоро это случится. У старшей Ван дер Вудсен было много недостатков, но Блэр всегда любила её, особенно когда Серена уехала. Лили звонила ей пару раз в неделю, чтобы узнать новости. Тогда Уолдорф казалось, что мама Серены даже что-то заподозрила о пищевых расстройствах. Блэр очень благодарила Лили за то, что та усыновила Чака и стала тем, кому он доверял и кого любил. Ведь это было почти нереально, когда дело касалось Басса. Хоть смерть Барта поразила всех, кончина его второй жены будет иметь куда больший резонанс. Помимо Чака, все были поверхностно связаны со старшим Бассом. Разве что Серена и Эрик стали ближе к нему после предпоследней свадьбы их матери.

- Разве врачи не могут ничего сделать? Деньги не вопрос. Они знают это.

- Они сделали всё, что могли, Блэр. Всё, что сейчас ещё можно сделать, - это дать ей максимально комфортные условия.

Молодёжь сидела в тишине, радуясь, что они живы и здоровы. Мысли Нейта были сосредоточены в основном на Серене, в то время как Блэр металась между Эс и Чаком. Она помнила его поведение после смерти Барта и боялась, что всё повторится.

- Где Чак? – наконец спросила Уолдорф. – Он разве не должен быть здесь?

- Он здесь. Мы приехали вместе. Лили вызвала его к себе первым, и они говорили некоторое время. После этого он вышел прогуляться, сказал, что ему нужно немного воздуха.

Как будто по команде Чак появился в комнате. Он выглядел ужасно, глаза были налиты кровью, одежда помята. Их глаза встретились, и Блэр резко закусила губу, чтобы не вскочить и не обнять его. Она знала, что он борется с таким же желанием. Даже Нейт, казалось, понимал это.

- Дэн сказал, что он пошёл за кофе? – спросил Арчибальд. Блэр кивнула, не сводя глаз с Басса. – Я думаю, что пойду за ним. Дай мне знать, если Серена придёт к вам.

Блэр снова кивнула. Нейт вышел из комнаты, перед этим сжав плечо Чака. Басс не среагировал, всё ещё смотря на Блэр.

Как только Арчибальд вышел, Чак глубоко вздохнул и пошёл к ней. Не говоря ни слова, он стал третьим хозяином стула рядом с ней. Блэр слушала его сбивчивое дыхание, а потом Басс сел так же, как и Нейт. Она молчала, даже не касалась его, но понимала, как важна сейчас ему. Он же чувствовал, что их возможность общаться без слов сильна, как никогда, несмотря на время, проведённое отдельно друг от друга.

Летели минуты, часы. Иногда появлялся Руфус с новостями. В один приход он отправил Эрика и Дженни домой и заставил Дэна пойти с ними. Нейт около полуночи тоже попросил Серену поехать поспать. Арчибальд пытался убедить поехать домой и Басса, но тот в ответ лишь отрицательно покачал головой. Блэр поняла, что со своего прихода он не сказал ни слова. Уолдорф подошла к Нейту и тихонько предупредила, что останется с Чаком. Через пару десятков минут после отъезда половины народа Руфус снова появился.

- Блэр? – мягко и устало сказал он надломленным голосом. Она подняла голову от старых номеров журналов, которые листала, чтобы усталость от перелёта не возобладала над ней. – Лили хотела бы поговорить с тобой. Она проснулась несколько минут назад и чувствует себя чуть получше. Сейчас не приёмные часы, но ради неё врачи делают исключение.

Блэр кивнула и встала. Она бросила встревоженный взгляд на Чака.

- Просто вернись сюда, когда вы закончите. Я посижу с ним, - старший Хамфри сел на стул, на котором провела несколько часов она.

- Хорошо, - Блэр еле-еле улыбнулась в знак благодарности.

Было почти два часа ночи, в больнице оставалось мало людей. Её каблуки громко стучали, ударяясь о плитку. Девушка была удивлена, что Лили захотела поговорить с ней. Это было прощание, она понимала это. Серена, Эрик, Чак, Руфус, Дженни и Дэн смогли открыть эту дверь, а ей почему-то было очень сложно.

- Блэр, - тихо произнесла Лили.

Губы девушки начали дрожать, когда её взгляд упал на женщину в постели. Всего за три недели, что Уолдорф провела во Франции, кожа Лили сильно пожелтела. Блэр казалось, что можно почувствовать, как жизнь буквально уходит из комнаты.

- Лили, - выдавила она. Девушка вздохнула и попросила себя собраться, не надо показывать Лили, как сдаёшься.

- Иди сюда. Садись, - Ван дер Вудсен слабо похлопала по постели.

Блэр опустилась на край кровати и взяла Лили за руку.

– Как ты, дорогая?

- Как я? – Уолдорф усмехнулась. – Кажется, не меня надо спрашивать об этом.

- Ты же знаешь, как я. Я умираю. Это довольно грустно, но я сделал всё, что смогла.

- Лили, надо бороться до конца, - уверенно сказала Блэр. – Ты нужна нам. Руфус, Серена, Эрик… ты нужна им. И Чаку. Чак особенно нуждается в тебе. Он уже потерял мать, а полтора года назад и отца. Потом была эта женщина, которая обманула его… Просто… Ты не можешь сдаваться, Лили!

- Милая, я не сдаюсь, - она улыбнулась в ответ на эмоциональный экспромт Уолдорф. – Я борюсь, как могу, просто в этот раз мне не суждено победить. Но я рада, что ты заботишься о Чаке. Именно о нём я и хотела с тобой поговорить.

Блэр заёрзала на кровати, она должна была догадаться.

– Я люблю тебя, Блэр. Я хочу, чтобы ты это знала.

- Я тоже тебя люблю, - искренне кивнула девушка. – Так было всегда, даже если я не показывала это.

- Ты очень упрямая, но ты очень хорошая подруга для Серены, Блэр. Даже если моя дочь этого не заслужила. Я хочу поблагодарить тебя за это. Я очень рада, что ты есть в её жизни.

- Серена - моя сестра, - глаза Уолдорф наполнились слезами, она не могла их сдерживать. – Я всегда буду рядом с ней.

- Я знаю, что ты будешь, - кивнула Лили. Она остановилась, чтобы восстановить дыхание. – Мне легче, когда я знаю, что с Сереной будет любящий человек, когда я уйду.

- У неё ещё будут Эрик и Руфус. И Чак. И Хамфри.

- Блэр Уолдорф вспоминает о семье Хамфри, - Лили улыбнулась. – Если бы у меня был телефон, я бы тут же написала Сплетнице.

- Никому не говори, - Би захохотала. Лили тоже рассмеялась, но потом опять стала серьёзной.

- Блэр, я не беспокоюсь за моего мужа и детей. По крайней мере, за моих детей и детей Руфуса. Однако за Чака мне страшно. Он действительно очень сложно переживает такие вещи, ему хуже, чем большинству. Я знаю, что между вами сейчас не всё хорошо, но, пожалуйста, будь рядом с ним. Не только для того, чтобы помочь ему пережить мою смерть. Он просто нуждается в тебе.

- У нас с Чаком сейчас действительно не всё хорошо. Но у меня было время подумать, пока я была во Франции. И я бы хотела, чтобы мы попробовали начать всё сначала. Это просто займёт некоторое время и потребует усилий.

- Он любит тебя, Блэр. Очень сильно. Я не думаю, что видела когда-нибудь человека, который любил бы кого-нибудь больше, чем Чак любит тебя. Я знаю, что он сделал, Блэр. И я не одобряю его поступок. Но я уверена, что он осознал свою ошибку и готов искупать её всю жизнь.

- Ты знаешь? – удивилась Уолдорф. – Откуда?

- Руфус и я стали свидетелями их ссоры с Сереной. Нам с ним не составило усилий собрать всё воедино.

- Я знаю, что он сожалеет, - призналась Би. – Мне просто сложно дать ему вернуться обратно. Пропустить к себе.

- Но именно рядом с тобой его место, Блэр. Обещай мне, что вы будете вместе.

- Я обещаю. Если он сам захочет этого.

- Он захочет, если ты ему позволишь. Я уже запретила ему отталкивать людей, которые любят его. Будь рядом с ним и Сереной. Они оба скоро будут очень нуждаться в тебе.

- Лили, я буду скучать по тебе. Очень сильно, - по лицу Блэр текли слёзы. – И если мне так плохо, то я даже не могу представить, как плохо Серене и Чаку.

- Иди сюда, дорогая, дай мне тебя обнять, - Лили тоже заплакала.

Блэр наклонилась и осторожно обняла больную, которая вложила в этот жест все свои силы. Её слабые руки удерживала объятие так долго, как могли.

- Отдыхай, Лили. Увидимся утром.

- И ты отдохни, Блэр, - Ван дер Вудсен заговорила материнским тоном. – Я уверена, что ты даже не была дома с момента возвращения в Штаты. Я также уверена, что Чак по-прежнему здесь, хотя моя дочь, наверное, уже пошла домой. Отвези его домой. Я ещё буду здесь в первой половине дня, обещаю.