- Алло!

- Чак? Это Руфус, - по голосу было понятно, что мужчина сильно волнуется.

- Что случилось? – спросил Басс. Он зажал телефон между плечом и щекой и начал застёгивать рубашку, чувствуя, что через пять минут уже будет ехать в больницу.

- Лили может не справиться. Ты должен быть здесь. Я не знаю многого, медсестра выгнала меня из палаты, когда показания на мониторах резко ухудшились. Я не знаю, что происходит. Но ты должен быть здесь. На всякий случай.

На всякий случай. Эти три слова могли утешить, если бы Руфус не сказал об изменившихся показателях.

- Я уже еду, - пообещал Чак, выходя из спальни. Он повесил трубку, схватил кошелёк с тумбочки. В это время из своей спальни вышел Нейт. Они остановились друг напротив друга.

- Я уже вызвал такси, - начал Арчибальд после минутной паузы. – Я подумал, что уже поздно, и так будет быстрее, а то пока Артур встанет с постели и пригонит лимузин…

Чак кивнул и нажал на кнопку первого этажа.

- Я думал, что ты соберёшь вещи и уедешь, - сказал Чак, когда они выходили из лифта.

- Я тоже так думал, - ответил Нейт. – Но это была только дымовая завеса.

========== 18. ==========

Она буквально задыхалась, вбегая в госпиталь «Леннон Хилл». Не останавливаясь у ресепшна, девушка сама нашла палату, поскольку за время, проведённое по той или иной причине в стенах этого здания в последние недели, стала уже хорошо разбираться в планировке помещения. Пока лифт поднимался в онкологическое крыло, она несколько раз подряд снимала и надевала свои браслеты, борясь с нервами.

Как только Блэр сошла с трапа и включила телефон, позвонила Серена. Уолдорф поняла, что случилось что-то неладное, ещё не сняв трубку. Эс через слёзы сообщила, что Лили увезли в больницу. Блэр как лучшая подруга Серены тут же изменила план своих действий. Девушка заплатила работнику аэропорта за то, чтобы её сумки доставили в пентхаус, сама села в машину, которая ожидала её по просьбе Сайруса и Элеонор, но попросила сменить маршрут, чтобы быть рядом с лучшей подругой в такие трудные минуты.

По дороге в больницу Уолдорф просматривала сообщения, пришедшие за последние дни на электронную почту. Большинство из них было о новых коллекциях в любимых магазинах Би, около четверти приходило от Сайруса и Дороты, которые присылали отдельные письма, хоть и жили под одной крышей. Кое-какие сообщения были более важными, напоминали о внесении оплаты за осенний семестр в Колумбии. Блэр переслала их все матери. Последняя часть сообщений была от Серены, Ван дер Вудсен просила провести с ней весь день после возвращения из Франции: пройтись по магазинам, а потом поужинать вместе. Как всё изменилось с того момента, когда эти беззаботные письма были отправлены! Также было одно сообщение от отца, он просил сообщить им с Романом, когда Блэр приземлится, несмотря на разницу во времени. Девушка тут же отправила короткое сообщение во Францию, сообщив, что уже в Нью-Йорке. В ответ пришло сообщение от Романа с пометкой о Джонни и Джун. Воспоминание о разговоре в винограднике вызвало на лице Блэр улыбку. Со всеми письмами было покончено, можно было переходить к голосовым сообщениям.

Серена звонила буквально за минуту до того, как Уолдорф выключила телефон, чтобы пожелать приятного полёта. Элеонор звонила, чтобы подтвердить, что водитель будет ждать в аэропорту. У Блэр перехватило дыхание, когда она услышала в трубке голос Чака, прерывисто объясняющего, что он не собирается отказываться от них.

После последнего ужина и разговора с Романом девушка лежала без сна и думала о Чаке и их отношениях. Ей необходимо было понять, почему он сделал то, что сделал. Она заслуживала объяснений, причин, независимо от того, насколько сложными они будут. И Чак, она полагала, заслуживал ещё шанса, чтобы разъяснить ей всё это. Он пытался раньше, но Блэр отказала ему. Если они оба полностью не смогут отказаться от своего упрямства, то надо хотя бы поговорить как два взрослых человека, научившихся слушать друг друга. Только тогда они смогут исправить всё, что сломали вокруг себя.

Её главным страхом было то, что в случае, если она даст Чаку ещё один шанс, он не даст его ей. Блэр могла признать свои ошибки сейчас, как сложно это для неё бы ни было. И ей хотелось, чтобы Басс знал об этом. Его сообщение на голосовой почте успокоило её, но девушка надеялась, что у неё будет время перед очередной встречей с ним. Она не была готова встретиться прямо сейчас, после трансатлантического перелёта. Но всё это уходило на второй план, поскольку двери лифта открылись в крыле для больных раком.

- Би! – послышался голос Серены.

Блэр повернулась на него и увидела подругу, стоящую в конце коридора с Нейтом. На блондинке была надета пижама, девушка выглядела не лучшим образом. Уолдорф бросилась к ней, не извинившись, что врезалась в медсестру, пытающуюся войти в лифт.

- Эс! Я приехала сразу же, как только вышла из самолёта! – воскликнула Блэр, обнимая подругу. Серена прижалась к ней ещё крепче, чем минуту назад к Нейту.

- Спасибо, - прошептала Ван дер Вудсен. Уолдорф просто обняла её ещё сильнее. У неё были сотни вопросов, но она знала, что сейчас не лучшее время, чтобы задать их.

- Серена? – раздался голос Эрика. – Мама зовёт тебя.

Серена оторвалась от Блэр и посмотрела на брата. Уолдорф тоже изучала его. Глаза парня были красными и блестящими, на лице было видно вены. Дженни Хамфри материализовалась из ниоткуда и обняла Эрика. Она повела его мимо Блэр, Серены и Нейта, обменявшись с последним сочувствующим взглядом. Уолдорф чуяла, как в ней вновь появляется королева Би. Какую бы неприязнь Блэр сейчас к Дженни ни испытывала, надо смириться, ведь Дженни – близкий человек для Лили.

- Я должна идти, - сказала Серена, протянула руку и сжала ладонь Блэр в своей. – Ты останешься, правда?

- Конечно, - твёрдо ответила Блэр. Даже спрашивать не надо, останется она или нет. Девушки вновь обнялись. – Я люблю тебя, Эс.

- Я тоже люблю тебя, Би, - ответила та, сдерживая слёзы.

- Пойдём, я провожу тебя в её комнату, - сказал Нейт, приобнимая Серену за талию.

Блэр стояла и смотрела на них. Её сердце бешено заколотилось от осознания, что она должны быть сейчас рядом с Чаком и поддерживать его, как Нейт поддерживает Серену. Она могла бы быть для него поддержкой. Только если он пустит её к себе.

Девушка вошла в своеобразный зал ожидания и неловко остановилась в дверях. Осмотревшись вокруг, она заметила Дэна, Эрика и Дженни. Чака не было. Выбирать не приходилось, Блэр опустилась рядом с Хамфри.

- Уолдорф, - поздоровался он.

- Бруклин, - ответила она.

Они сидели неловко, их издёвки друг над другом казались неуместными в данной ситуации.

- Серена с Лили? – спросил Дэн.

Блэр кивнула.

- Что случилось? Всё, что сказала Эс, когда звонила мне, это то, что Лили забрали в больницу.

- Она была очень слабой в последние дни, не ела, испытывала отдышку и много спала. Я думаю, что ей было очень плохо, просто она не хотела это признавать. Врачи подключили её к каким-то мониторам пару дней назад, чтобы следить за жизненно важными органами. Показатели резко испортились, и медсестра, которая следила за ними, срочно сказала вести её сюда. И вот мы здесь.

- Это нехорошо, - Блэр вздохнула.

- Но это неудивительно в данной ситуации, Уолдорф, - ответила Дэн.

Девушка не стала спорить, а просто откинулась на жёсткий пластиковый стул и скрестила ноги. Она ждала, но сама не знала чего.

- Это будет долгая ночь, поэтому я хочу сходить за кофе. Тебе взять какой-нибудь? – спросил Хамфри, вставая.

Блэр покачала головой.

Как только Дэн ушёл, в комнате появился Нейт и сел на освободившийся стул, наклонившись вперёд, чтобы облокотиться локтями на колени.

- Как она? – спросила Блэр.

- Серена или Лили?

- Обе.

- Лили прощается со всеми. Это должно сказать тебе о том, как Серена, - Нейт глубоко вздохнул.