Впрочем, он знал, что ей нравится воспринимать себя как важную часть единого механизма под названием «Шандон Леклерк». И знал, что она очень радовалась этой командировке в Париж, даже несмотря на то, что он, Винс, предупреждал ее: деловые поездки совсем не развлечение. Он предупреждал ее, что она будет торчать в выставочном зале все время и что у нее не будет возможности навестить места, в которых она когда-то бывала. Но она не хотела слушать. Вся аж тряслась от нетерпения тем сильнее, чем ближе становился день отъезда, а уж в аэропорту выглядела совсем нервной. Ну, возможно, она усвоит урок, подумал он, и больше не будет мечтать о том, чтобы куда-то поехать со своим боссом в будущем.

То же самое раздражающее сообщение на автоответчике он прослушал, когда позвонил из отеля в Корке перед конференцией, назначенной на семь утра. Оставлять сообщение не стал, она ведь и так увидит пропущенный звонок. Но она не перезвонила. На обратном пути в Дублин он снова набрал ее номер и снова прослушал все то же сообщение, но это его не удивило: офисы и склады «Шандон Леклерк» находились прямо в самом центре мертвой зоны сотовой связи. Имоджен частенько жаловалась, что такое месторасположение очень неудобно для бизнеса и компании идет во вред, когда клиенты не могут дозвониться.

Он попробовал снова, когда свернул на автостраду и круиз-контроль его машины установился на стабильных 110 км/час. Все тот же дурацкий текст раздался из колонок, и он прервал его на полуслове с раздражением. Нет, она определенно ходит по тонкому льду, подумал он. Испытывает мое терпение, а оно уже на пределе. Безответственная и легкомысленная. Как всегда.

Винс сжал руль крепче. Это вот и есть главная проблема с Имоджен, кипел он. Безответственность и легкомыслие. И не важно, как тяжело мне было превратить ее в человека хоть сколько-нибудь разумного, который хотя бы частично соблюдает правила и хоть как-то способен упорядочить свою жизнь. На нее всегда можно положиться лишь в одном: рано или поздно она все испортит.

Надо признать, она потом всегда извиняется. Будет говорить, что приложила все усилия. Попытается его убедить, что это не безрассудство или недостаток ответственности виноваты, а некая врожденная наивность, которая и заставляет ее совершать такие вопиющие глупости.

Конечно, он мог бы это предвидеть. Они ведь и познакомились благодаря сочетанию ее легкомыслия и неуместного оптимизма. В центре города в пабе – необычное место, учитывая, что оба почти не пили и уж точно не были завсегдатаями пабов. Имоджен забежала внутрь, спасаясь от проливного дождя. Она влетела в дверь, одна из многих, кому пришла в голову та же идея, и остановилась, стряхивая капли дождя с блестящих темных волос.

– Слегка сыровато снаружи? – заметил он, и она взглянула на него с изумлением.

– Сыровато? – снова спросил он, складывая газету, которую держал к руке.

– Да уж, слегка, – улыбнулась она. – А если сказать честно: вообще-то ужасно сыро.

– Так и прогноз обещал, – сказал он. – Сначала ясно, а потом проливной дождь. Вам следовало захватить с собой зонтик.

Она криво улыбнулась ему, от чего на щеках у нее появились очаровательные ямочки.

– Я никогда не слушаю прогноз погоды в Ирландии. Там всегда обещают солнце пополам с дождем или дождь пополам с солнцем.

– В таком случае вам определенно надо было захватить зонтик.

– Я оптимистка, – на этот раз улыбка была ослепительной. – Мне нравится думать, что когда я выйду из дома, то попаду в солнечные интервалы.

– Надежда против опыта, – кивнул он. – Мне это не близко.

– Иногда мой оптимизм бывает неуместен, – признала она.

– Готовься к худшему, надейся на лучшее, – сказал он, а потом спросил, можно ли ее чем-нибудь угостить.

– О нет, спасибо. Я же забежала только ливень переждать.

– А как насчет кофе, чтобы согреться?

Она заколебалась.

– Никаких скрытых мотивов, – успокоил он ее. – Просто кофе.

– Я не могу…

– Я как раз хотел заказать себе.

– Но я…

– Это всего лишь кофе. Капучино подойдет?

Он заказал две чашки кофе у пробегавшего мимо юноши-официанта, а потом убрал со стола газету, тем самым расчистив место для нее.

– Я обычно не сижу в пабах в одиночестве, разгадывая кроссворды, – объяснил он ей. – Но у меня сломалось отопление, и починят его только завтра, вот я и рассудил, что провести здесь вечер будет наилучшим решением.

– Однозначно.

Официант поставил перед ними кофе, и Винс немедленно расплатился.

– Винс Нейтон, – представился он.

– Имоджен Вейр.

– Приятно познакомиться, Имоджен.

– И мне. Спасибо за кофе.

– Не за что.

«А она очень симпатичная», – подумал он. Ему нравился средиземноморский тип женщин, к которому она принадлежала: гладкая оливковая кожа, темные глаза, темные волосы, яркие губы.

– Чем вы занимаетесь, Имоджен?

– Сейчас я ищу работу, – она немного оправилась от смущения и расслабилась, обхватив ладонями свою чашку с кофе – Я закончила кое-какие исследования для профессора европейской истории, и мой контракт истек в прошлом месяце. Теперь надеюсь найти что-нибудь, но вы же знаете, какое сейчас нелегкое время, что творится с экономикой. Впрочем, держу пальцы крестиком.

– Европейская история, – на него это произвело впечатление. – Вы ученый?

– Господи, нет! – она покачала головой. – Я… Да я в общем-то никто. Я бы сказала: охотница за работой. Сегодня вот я была на собеседовании.

– Что-нибудь увлекательное, надеюсь.

– Не особо, – призналась она. – Центр дистрибуции французской производственной компании ищет персонал. Не совсем та блестящая карьера, на которую я рассчитывала, но кушать-то надо и все такое.

– Вы правы, – согласился он. – Не слишком интересно. Хотя кто знает.

– Ну хоть с голода не умру, – подытожила она. – А что насчет вас? Чем занимаетесь?

– Я работаю в страховании.

– Кто-то же должен это делать, – пошутила она.

– Страхование жизни – вещь очень важная, – сказал он. – Люди обязаны заботиться о своих близких.

– Вы правы, – на ее щеках снова появились ямочки, и он подумал, уж не смеется ли она над ним. Но ему было все равно. Все всегда смеются над страховками. Пока она не потребуется им самим.

– Хотите еще чашечку кофе? – спросил он, когда она допила.

– Нет, спасибо. Думаю, снаружи уже не так льет. Мне пора.

– А вам далеко? Вы где-то поблизости оставили машину или поедете общественным транспортом?

– На автобусе, – ответила она. – Но остановка рядышком, прямо за углом.

– Я слушаю прогноз погоды, поэтому у меня зонтик есть. Я вас провожу.

– О, не стоит беспокоиться!

– Я все равно собирался уходить. Не сидеть же мне в пабе всю ночь.

Они вышли вместе. Дождь все еще продолжался, хотя и стал слабее. Винс раскрыл зонт с логотипом страховой компании над их головами, и они пошли к автобусной остановке.

– Ну вот, через пять минут приедет, – сказала Имоджен, взглянув на информационное табло.

– Я подожду с вами.

– Очень любезно с вашей стороны, но в этом совсем нет необходимости!

– Не хочу, чтобы вы промокли.

Они стояли молча под зонтом, глядя на пустую улицу в том направлении, откуда должен был приехать автобус.

– А вот и он, – объявила Имоджен, когда автобус показался вдалеке.

– Вам далеко потом идти от остановки?

– Да нет, всего несколько минут, совсем недалеко.

– Возьмите зонт.

– Нет, я не могу…

– Пожалуйста, Имоджен, я вас очень прошу.

– Но вы ведь тогда промокнете.

– О, это ерунда. Вы можете мне его вернуть как-нибудь.

– Я…

– Я хотел бы с вами встретиться еще и снова угостить вас чашечкой кофе, – он вытащил телефон из кармана. – Давайте обменяемся номерами.

– Ну…

– Никакого подвоха, честное слово! Если не получится, нет проблем.

Она поколебалась мгновение, но все же дала ему свой номер. Он забил цифры в свой телефон, затем послал ей пробное сообщение.