И такие весёлые и забавные игры в прятки и догонялки по всему замку продолжались по нескольку часов в день, пока кто-нибудь не отвлекал их от этих игрищ. Тогда король Филипп тихонько укладывал свою любимую девочку в постель и целовал в лобик. При этом тихонько шепча ей в ушко ласковые слова и нежно поглаживая по волосам, уходил заниматься своими королевскими делами. А милая прекрасная девочка, разметав по подушке свои длинные рыжие локоны, ещё долго улыбалась во сне, вспоминая весёлые и забавные игры с отцом.

Громкий стук в дверь прервал прекрасный сон спавшей девушки. Грубо разбуженная, королева резко скинула с кресла ноги и, нацепив на лицо свою властную надменную маску, Виктория раздражённо крикнула:

– Ну, кто там ещё? Войдите, а не топчитесь за дверью, как непрошеные гости на светском приёме.

Дверь, тихонько скрипнув, открылась, и в проёме появился невысокий лысый толстячок с животом, похожим на пивной бочонок.

– Проходи, Арчибальд, не стесняйся. И выкладывай, что узнал новенького, – произнесла королева Виктория и взмахом руки дала понять, чтобы тот проходил.

Приблизившись на несколько шагов к королеве, он остановился и на несколько секунд застыл в поклоне.

– Я тебя слушаю, Арчибальд, – вымолвила королева Виктория.

– Мои люди обшарили весь город, моя королева, никаких следов мага Оливиуса не найдено, как сквозь землю провалился, – тихим голосом сказал королевский казначей.

– Ну и зачем тогда ты меня побеспокоил, Арчибальд? – внимательно посмотрев на толстяка, спросила Виктория. – Или у тебя ещё для меня что-то есть.

– Вы правы, моя Королева, – поклонился Арчибальд.

– Тогда выкладывай, не тяни зря время, – бросила королева и, поднявшись с кресла, подошла к небольшому столику, на котором стояла ваза с фруктами и кувшин с красным виноградным вином.

Выбрав из разноцветной съедобной горки жёлтый, похожий на яблоко, заморский фрукт ягнест, она вонзила в него свои белые острые зубки. Сок брызнул и потёк по рукам Виктории. Отбросив надкусанный плод в сторону, Виктория резко повернулась к королевскому казначею, который все это время помалкивал, наблюдая за ней.

– Угощайся фруктами, друг мой Арчибальд.

– Благодарствую, моя королева, но я сыт, – ответил невысокий лысый толстячок. – Тогда не откажи в любезности и налей мне бокал вина, – произнесла Виктория и, прошествовав мимо Арчибальда, уселась в кресло.

Сорвавшись с места, толстяк подскочил к столику, на котором стояли ваза с заморскими фруктами и превосходное красное вино, привезённое откуда-то с юга королевства.

– Можешь налить и себе, Арчибальд, – разрешила Виктория. – Такого превосходного вина ты, наверное, и не пробовал в нашем королевстве. Оно привезено из южных провинций Дании. Мне его привозит двоюродный кузен. Ты его должен знать, Арчибальд.

– Никак нет, моя королева, – наполняя хрустальный бокал, – выдавил толстяк.

– Разве ты не всех знаешь в моём королевстве, казначей? – улыбаясь, спросила Виктория. – А я думала, что самый верный и преданный мне человек в этом королевстве, знает всех. И моих дальних родственников по королевской линии, – закончила королева, прервавшись на полуслове.

– Извините меня за мою глупость, моя королева, но я здесь недавно, – протягивая королеве Виктории наполненный доверху бокал, произнёс королевский казначей.

– Да знаю я всё, Арчибальд, – приняв бокал, улыбнулась Виктория. – Угощайся, угощайся, вино превосходное, мой друг.

Взяв наполненный наполовину бокал, Арчибальд, сделал небольшой глоток. Терпкий привкус прохладного виноградного вина был настолько великолепен и чудесен, что Арчибальд даже потерял дар речи.

– Ну, как вино, мой друг? – поглядела искоса, на лысого толстячка королева. – Это тебе не пиво из дубовых бочек в таверне « Два гуся», а Морогское терпкое вино «Изабелла» из славных погребов города Морог, что в Дании. И названо оно так в честь славной ныне царствующей королевы Дании Изабеллы.

Услышав название таверны, где он разговаривал с Эльтурусом, Арчибальд, поперхнулся и закашлялся, прикрывая рукой рот.

– Я слушаю тебя, Арчибальд, – как будто не заметив странного поведения казначея, бросила Виктория. – Ты что-то хотел мне сказать, раз потревожил меня в такой поздний час?

– Но сейчас только два часа, моя королева, и я думал…, – начал было лысый толстячок, и замолчал.

Королева Виктория резко поднялась с кресла и посмотрела на казначея.

– Я и без тебя знаю, который сейчас час, не надо мне указывать на время. Если я сказала, поздно – значит, поздно. Я ваша королева, а не ты, мерзкий коротышка. Если есть что сказать, выкладывай и проваливай.

– Ваше Величество, – поклонившись, тихим голосом начал свою речь Арчибальд. – Я несколько часов назад встречался в таверне «Два гуся» с одним человеком.

– Я это знаю, говори дальше, – перебила казначея королева.

С этими словами Виктория подошла к столику, плеснула себе в бокал вина, повернулась к Арчибальду и внимательно посмотрела на него.

– Продолжай, я тебя слушаю.

Через минуту казначей, придя в норму, продолжил:

– Я там встречался с Эльтурусом, моя королева.

***

Не обнаружив в тайной квартире мага Оливиус, Эльтурус отправился в придорожную таверну, где у него была назначена встреча с Хартом. По прибытию в таверну архимага ждала неожиданная встреча с постояльцем, в корне изменившая дальнейшее пребывание Алекса в этом мире.

Через полторы-две недели в детский дом на улицу Коммунаров – 15, где жил Алекс Белоголовцев, пришла, участковый инспектор по делам несовершеннолетних старший лейтенант милиции Елена Сергеевна, с которой он познакомился в милицейском участке после драки с местными ребятами в городском парке.

– Белоголовцев, можешь собирать свои вещи, – сразу с порога своего кабинета выпалила в лицо Алекса Октябрина Ивановна Смольская – директор детдома. – За тобой пришли из милиции. Опять в городе что-то натворил, паршивец. Ни на минуту нельзя вас упускать из виду, что-нибудь да случится. Признавайся, что натворил?

Понурив голову, Алекс тихо стоял у двери, поглядывая на двух женщин в кабинете. Одна в строгом зелёном костюме – директор детского дома Октябрина Ивановна, другая в милицейской форме старшего лейтенанта – Елена Сергеевна, участковая по делам несовершеннолетних.

– Нет, Октябрина Ивановна, – произнесла Елена Сергеевна, – я пришла к вам не как участковый инспектор, а по другому вопросу. Мне нужно поговорить именно с вами об одном очень деликатном деле, касаемо лично меня.

– Белоголовцев, выйди в коридор и подожди за дверью, – подозрительно посмотрев на светловолосую женщину в форме, бросила директриса.

– Нет, Октябрина Ивановна, пускай он останется, – посмотрев на Алекса, произнесла Елена Сергеевна. – Этот разговор касается и его тоже.

– Мне всё-таки выйти или нет? – спросил Алекс. – Вы уж определитесь там между собой.

– Ладно, присядь вон там, на стул, – указав пальцем в сторону книжного шкафа, где стоял стул, выпалила Царица, так за глаза в детдоме называли директрису за её властный и строгий характер. – Я вас внимательно слушаю, Елена Сергеевна, а ты, Белоголовцев, сиди тихо, – повернув голову к Елене Сергеевне и поудобней разместившись в своём кресле, как на троне, директриса. – Только выкладывайте побыстрей, а то у меня на всякую ерунду и личные дела нет свободного времени.

– Как я уже вам сказала, – начала Елена Сергеевна, – дело касается именно Алекса Белоголовцева. Я тут покопалась в бумагах, которые вы мне так любезно предоставили по моему запросу, и выяснила, что у Алекса нет никаких записей о его родителях и близких родственниках.

– Да, товарищ старший лейтенант, – перебивая Елену Сергеевну, заговорила Октябрина Ивановна. – Никаких сведений о его родителях или родственниках мы не нашли.