– Ну, что, допрыгался, пацан, а ну, поднимайся и рассказывай, что тут у вас произошло? – подойдя поближе к парню, спросил сержант.

Но парень, растирая руками кровь по лицу, молчал, поглядывая на милиционеров сквозь челку светлых волос.

Так и не добившись от Алекса внятного объяснения, патруль отвёл паренька в участок, где располагалась детская комната для несовершеннолетних.

– Заходи, не упирайся, парень, здесь тебя не укусят, – запихивая Алекса в кабинет, бросил сержант милиции.

– Вас не учили стучаться, перед тем как войти в кабинет, сержант? – произнесла высокая светловолосая женщина, стоявшая возле открытого окна.

– Елена Сергеевна, принимайте посетителя, а то он весь участок забрызгает кровью, – не извинившись, бросил сержант.

Втолкнув парня в кабинет участкового инспектора по делам несовершеннолетних, он захлопнул за Алексом дверь и вышел.

– Проходи, не стесняйся, молодой человек, и возьми на столе салфетку, а то весь палас забрызгаешь кровью, – промолвила женщина, поворачиваясь к Алексу, и указала на стол рукой, где лежала стопка бумажных салфеток.

– А я и не стесняюсь, – хлюпая носом и зажимая его рукой, буркнул парень.

– Тогда проходи и давай знакомиться, – произнесла участковая.

Взяв со стола бумажную салфетку и прижав её к носу, Алекс уселся на стул, закинув по привычке ногу на ногу.

– Меня зовут, как ты уже слышал, Елена Сергеевна. Я – старший лейтенант милиции и хозяйка этого кабинета, как ты уже, наверное, догадался, – поглядела она на парня. – А тебя как звать?

– Я Алекс, – буркнул парень и отвернулся, уставившись в открытое окно.

– Даже не думай, – резко заговорила участковая. – Мы находимся на пятом этаже. Ноги переломаешь, спрыгнув вниз.

– А я ничего такого и не думаю, – отвернулся от окна Алекс.

– Я же вижу, меня не проведёшь, парень, – произнесла Елена Сергеевна и внимательно посмотрела на него. – А фамилия-то у тебя есть или нет, – добавила она.

– А зачем она вам, гражданин начальник, – оттопырив верхнюю губу, произнёс Алекс.

– Для порядку, шкет, – подражая и подыгрывая в начатой игре парню, четко выговорила старший лейтенант. – Сядь, как положено, ты у меня в кабинете, а не в зоне на нарах.

– Я не шкет, – обидевшись на незнакомое слово, посмотрел парень на женщину. – Тогда и я для тебя не гражданин начальник, а просто Елена Сергеевна. На крайней случай товарищ старший лейтенант, – улыбнувшись своей белоснежной улыбкой, уже спокойно произнесла Елена Сергеевна.

– Меня зовут Белоголовцев Алекс, – четко и громко выговаривая каждое слово, промолвил парень и вновь посмотрел в распахнутое окно.

– Так, Алексей, рассказывай, где ты живешь? – делая вид, что не заметила, как тот посмотрел в окно, спросила Елена Сергеевна.

– Меня зовут не Алексеем, а Алексом, – поправил старшего лейтенанта парень.

– А я смотрю, ты слишком шустрый малый. Палец в рот не клади, откусишь, – взглянув на парня, бросила участковый инспектор.

– Я из детского дома, что на улице Коммунаров, 15, – не замечая упрёка, очень тихо, словно стесняясь, выдавил Алекс и опустил глаза.

– У тебя красивые голубые глаза, парень, – улыбаясь чему-то своему, произнесла Елена Сергеевна.

Засмущавшись, Алекс ещё сильней опустил голову. И вообще на несколько минут замолчал, пока участковая заполняла журнал поступлений.

– А где твои родители, Алекс? – оторвавшись от заполнения журнала и посмотрев на парня, вновь спросила Елена Сергеевна.

– У меня нет родителей, я подкидыш, – вымолвил Алекс, и вновь замолчал.

– Послушай, Алекс, я что, должна из тебя каждое слово вытягивать, как щипцами? – строго произнесла старший лейтенант.

– А что говорить-то, вы ведь ничего и не спрашиваете? – подняв голову и убрав салфетку от носа, (кровь уже давно перестала течь), спросил Алекс. – Сами молчите, а я откуда знаю, чё вам надо.

– Назови год, месяц и число своего рождения, – спросила участковая и посмотрела на парня.

Тот, застеснявшись, отвёл свои голубые глаза в сторону. И уткнувшись взглядом в милицейскую форму, висевшую на вешалке, стал пристально её разглядывать.

– Нравится? – спросила Елена Сергеевна, поглядывая искоса на парня.

– Красивая, – буркнул Алекс, но глаз от формы не отвёл.

– Ну, как насчет дня твоего рождения, парень, – покопавшись в бумагах, вновь напомнила инспектор.

– Я точное число и месяц не знаю, Елена Сергеевна. Мне просто вписали в метрику тот день и месяц, когда меня нашли. А год могу сказать, – произнёс парень.

– Я смотрю, ты запомнил моё имя парень, – улыбнувшись, произнесла женщина. – Тогда назови, я хоть для порядка впишу их в журнал.

Назвав дату своего рождения, парень, поглядывая на часы, висевшие в кабинете на стене, как-то вдруг резко встрепенулся и заёрзал на стуле.

– Ну, что ещё случилось, парень? – спросила Елена Сергеевна у Алекса.

– Мне пора домой, а то наш сторож Петрович закроется, потом до него не достучаться, – вновь поглядывая то на часы, то на Елену Сергеевну, бросил Алекс.

– Потерпи немного, сейчас заполню журнал и отпущу.

Вернувшись в детский дом из милицейского участка, Алекс ещё долго не мог уснуть, ворочаясь в своей постели и вспоминая свой разговор с Еленой Сергеевной.

Город Горт гудел, как разворошённое осиное гнездо. Не прошло и суток после кровавой бойни в таверне «Обжора», а по городу уже начали расползаться страшные слухи и сплетни одни ужаснее других. Одним мерещились кровожадные монстры и чудовища из параллельных миров. Другим – маньяк убийца, расхаживающий по ночным улицам славного города и нападающий на мирных жителей. Менестрели и бродячие артисты вовсю распевали в тавернах и харчевнях свои песенки, разыгрывали сценки об ужасных тварях и поднявшихся из могил оживших мертвецах. Но истинной правды о кровавом побоище, что случилось вчера в таверне «Обжора», никто не ведал. А очевидцев этого ужасного преступления в живых не осталось.

Королевские ищейки и негласные тайные осведомители, обшаривая весь город, сбились с ног, разыскивая бесследно исчезнувшего мага Оливиуса. Королева Виктория негодовала, металась в бешенства по дворцу разъярённой пантерой, сметая всё на своем пути. Отсутствие каких либо новостей, хороших или плохих, сказывалось на её настроении. Метая гром и молнии, королева разогнала всю прислугу и, усевшись в глубокое кресло, наконец-то успокоилась и задремала.

Постепенно Виктория расслабилась и затихла. Черты её лица преобразились, и теперь перед нами была не властная и жестокая королева, а милая прекрасная рыжеволосая девушка двадцати пяти лет с великолепным телом. Сжавшись на кресле и поджав под себя свои красивые стройные ножки, она, тихо посапывая, уснула.

Виктории снился прекрасный чудесный сон из своего детства. Она видела своего приёмного отца молодым, привлекательным и очень сильным, каким она его помнила в те годы. Да, король Филипп был красивым и симпатичным мужчиной, и в то время очень ранимым человеком. Он всю жизнь, даже после внезапной и такой загадочной смерти своей жены, продолжал её любить.

Король Филипп был однолюб. А встретив в борделе рыженькую девчушку с большим белым бантом, полюбил её, как свою дочь. Так дочь проститутки стала принцессой Викторией и стала жить во дворце. Король Филипп всегда находил свободное время для игр с дочерью и никогда не давал её в обиду. «Рыжеволосый чертёнок», – так он её нежно и ласково называл, отвечала ему преданностью и дочерней лаской, и любовью.

Сегодняшний сон королевы Виктории, уже повзрослевшей и самостоятельно правящей королевством Аросия, был прекрасен и восхитителен. Маленькая девочка Виктория всегда называла короля Филиппа отцом, а он, прижав её к своей широкой груди, лаская, гладил её по рыжей головке.

Играя в прятки с дочерью, король надолго забывал, кто он такой, а просто был счастливым и любящим отцом для своего ребёнка. Спрятавшись за портьерой, маленькая Виктория, притаившись тихо, как мышка, ждала, когда отец пройдёт мимо неё. А дождавшись удобного момента, маленькая чертовка с громким криком и звонким заливистым смехом выскакивал и бросался к нему, обхватив за шею. А Филипп, подхватив девочку на руки, кружил её в танце по всему залу. Малышка же, склонив свою прелестную головку на могучее плечо воина, мило улыбалась. Нежно прижавшись к отцу, она тихо засыпала, рассыпав свои локоны по его плечам.