– Стоит ли мне расценивать волнение в вашем голосе, как личную заинтересованность? – неожиданно спрашивает капитан.

– Процесс слияния с кибернетическим скелетом несет угрозу жизни кандидата, – объясняется страж. – Уровень здоровья и специальная подготовка лишь увеличивают шансы на успех, но не гарантируют его. По статистике, только трое из десяти переживают этот процесс, – Арэн берет паузу. – Мой единственный друг в эту тройку не вошел.

– Джон складывает руки за спиной и вздергивает подбородок параллельно полу.

– Мне жаль, Арэн, – соболезнует капитан.

– Спасибо…

– Значит, этот проект позволит исправить статистику? – не дает развернуться паузе капитан.

– Да, – отвечает страж. – Риск для жизни минимален.

– В чем подвох?

– Кибернетические скелеты вживляются в тело носителя. Системы джаггернаут являются роботизированными костюмами, которыми операторы управляют изнутри. Цельнометаллический Странник, это кибернетический симбионт. Роботизированный костюм, в который устанавливается человеческий мозг.

– В итоге, не костюм, не робот и не человек, – размышляет вслух Джон, рассматривая проект в окне дополнительной реальности. – Потребление энергии среднее. Взлом недоступен. Отсутствует потребность в использовании протекса. Однако, продолжение рода невозможно.

– Согласно статистике, крайне малый процент стражей оставляют потомство, – дополняет Арэн, – специфика работы не располагает к созданию семьи.

– Понимаю, – говорит капитан. – Считаю, что Цельнометаллический Странник, это перспективный проект, который найдет свое применение на службе военного космического флота Сайберии.

– Так и передам, – сообщает страж, кланяется и направляется к выходу.

– Арэн, – окликает его капитан.

– Да, Джон? – оборачивается на собеседника страж.

– Я собирался попросить вас об одолжении.

– Что я могу для вас сделать?

– Не столько для меня, – поправляет капитан, – сколько для моего сына, – говорит он и возвращается к иллюминатору.

– Объясните? – интересуется Арэн, подходя ближе и вставая за спиной Джона.

– Насколько вам известно, мой сын является результатом эксперимента генетической инженерии, – рассказывает капитан. – И, как вы, наверное, уже догадались, Высший Орелиэнус тоже об этом знает, – продолжает он, всматриваясь в грозовой горизонт. – Прежде, я не рассказывал подробностей по той причине, что в этом не было необходимости. Но теперь все иначе.

– О чем вы говорите?

– Мою жену звали Лорэн, – вспоминает капитан в то время, как светящийся шрам на его холодном лице заметно темнеет. – Она была из тех нежных, ласковых и заботливых женщин, которых очень просто любить, – вздыхает он, – и я любил.

Арэн бесшумно подходит ближе, не говоря ни слова.

Моего первого сына звали Дженсен, – продолжает капитан. – Его роды были тяжелыми, и мы с Лорэн едва не потеряли ребенка. Но Дженсен справился. Он родился бойцом, – с гордостью в голосе сообщает Джон. – Жизнь устроена интересным образом, тем более с учетом того, что в масштабах вселенной она является маловероятной. Для продолжения рода нужны двое, для развития рода нужны трое, для уничтожения родов достаточно одного. Вселенная подчиняется законам логики, но… ей неизвестно, что такое справедливость.

Страж согласно хранит молчание, с досадой сжимая челюсть.

– Много лет назад человечество покинуло свой родной дом и отправилось покорять космос, – говорит капитан. – Довольно скоро оно было наказано за свое любопытство и самоуверенность генетическим сбоем. Дети стали рождаться неполноценными. Большинство не переживало и дня. Несовершенные технологии не оставляли шансов на выживание, а новый дом был скрыт за бесконечной темнотой… – рассказывает Джон, наблюдая за горизонтом. – И все же, нам удалось это пережить. Мы не только нашли новый дом, но и смогли дать жизнь двум другим расам. В то время, как сами продолжаем вести ожесточенную борьбу со смертью, но… ей неизвестно, что такое справедливость.

Арэн задумчиво поднимает спрятанный за черной лентой взгляд на капитана.

– Лорэн хотела второго ребенка, а я хотел сделать ее счастливой, – признается Джон. – Но проблема врожденной неполноценности нашей расы и высокий риск летального исхода, как для нее, так и для ребенка, останавливали меня. В этот момент и появился Высший Орелиэнус. Он предложил руководству очередной проект своей расы в сфере генной инженерии. Молодые и перспективные офицеры могли принять участие. Мужчинам нужно было сдать свой генетический материал, который проходил специальную обработку, а затем вводился женщинам. Как минимум, результатом проекта должны были стать безопасные роды и совершенно здоровые дети, – Джон невольно роняет взгляд. – Я помню тот день, когда Лорэн услышала от меня об этой возможности. Впервые за долгое время ее глаза засияли снова… Я был обезоружен, – он вздергивает подбородок. – Я беспечно поверил в бесплатное счастье. Но наш суровый мир, это нержавеющие металлические скалы, о которые солеными волнами разбиваются стеклянные мечты.

Тяжелые облака сверкают электрическими вспышками.

– Эйдж родился полноценным, – продолжает Джон. – Это вызвало восторг не только у нас, но и у моего руководства. А также, у Высшего Орелиэнуса. Однако, в скором времени проект быстро свернули без объяснения причины. Я был слишком беззаботен, чтобы обращать на это внимание. И, тем не менее, внутренний голос начал шептать, что здесь что-то не так. Со временем, Эйдж стал привлекать к себе все больше внимания, и это начало вызывать определенные неудобства. Я решил, что ребенку лучше расти среди таких же детей, как и он сам. Я обратился к руководству с просьбой о переводе моего сына в специальную группу. Я был готов создать таковую, в случае ее отсутствия. Но руководство не поддержало моих стремлений. Тогда я попросил дать мне возможность проконсультироваться со специалистами или хотя бы поговорить с другими родителями таких же детей. Но и здесь руководство не пошло мне на встречу. Мой внутренний голос заговорил в полную силу… Будучи лейтенантом подразделения разведки арьергарда сайберианского флота, я быстро нашел других участников проекта самостоятельно, и так же быстро об этом пожалел… я узнал, что Эйдж является единственным в своем роде… Это означало, что в будущем он либо станет изгоем, либо предметом исследований. Но это было еще не все, – берет паузу капитан. – Мне удалось установить, что некоторые офицеры отказались принимать участие в проекте в последний момент, потому что узнали, что их гены будут смешаны с генами действующего противника расы сайбериан, с генами берсеркеров.

Арэн с силой сжимает челюсть.

– От нас скрыли, что наши жены должны будут растить детей, в том числе, и наших врагов, – выдыхает Джон. – Мало кто был готов заплатить такую цену… Я был. Ради нее.

Шрам на лице капитана разгорается изнутри.

– Однако, следующее, что я узнал окончательно отрезвило мой разум, – продолжает он. – Представители расы высших предложили этот проект руководству военного правительства нашей планеты, как бескорыстную помощь в знак уважения своих предков, помощь, которая, возможно, освободит нас от тяжелого недуга неполноценности. Риски были минимальны. Перспективы безграничны. Никто в здравом уме не отказался бы от такой возможности. И руководство не отказалось. Я понимаю их выбор. Но высшие преследовали собственные цели, – рассказывает капитан, – Мне удалось раздобыть сведения, подтверждающие теорию о том, что высшие собирались ставить на нас и наших детях опыты для определения возможности передачи гена берсеркера, отвечающего за сверх регенерацию. Эта природная способность берсеркеров давно не дает покоя ученым. Она позволяет обладателю не только регенерировать поврежденные участки тела в кратчайшие сроки, но наращивать необходимую для выживания в агрессивной среде мускулатуру и полностью обновлять организм, омолаживая его. Высшие, в отличие от нас, живут тысячелетиями, но, как и положено всем людям, им этого мало… Возможность передачи этого гена другой расе и возможность его освоения позволила бы вылечить наших детей от всех болезней, избавить расу от потребности в протексе, создать боевую единицу, способную дать отпор берсеркерам без использования кибернетических технологий, или, сделать высших богатыми и бессмертными. – говорит капитан. – За таким товаром выстроиться межгалактическая очередь. Ген, как панацея от всех болезней, кроме нищеты, станет товаром тысячелетия, и вскоре, его торговцы заработают достаточно средств, чтобы просто купить себе власть над людьми, что бездумно заменят одну патологию на другую.