Золота, полученного от Иллирио, хватило на то, чтобы построить сорок таких монстров. Остальные корабли Эурона представляли собой обычные каракки и галеи, с усовершенствованным по его проекту парусным вооружением. На каждой стояло по нескольку небольших катапульт. Они проигрывали в дальности стрельбы привычным орудиям, зато заряжались быстрее. Эурон посмеивался, что его флот может мгновенно обрушить на врага целое море огня, все равно что драконы.

Экипажи и абордажные команды он набрал не только из железнорожденных, но и из самых отъявленных головорезов с обоих берегов Узкого моря. Иллирио многое повидал в своей жизни и был далеко не робкого десятка. Но он смотрел на матросов, высаживавшихся при нем на острове, и чувствовал, как холодок страха ползет по его спине. Таких отвратительных рож еще надо было поискать. Только благоговейный ужас, который имя Эурона внушало морякам Вестероса и Эссоса, мог удержать в повиновении весь этот сброд.

Иллирио вспоминал вид кораблей у пустынного острова, вооруженных до зубов моряков и думал, что сделал очень рискованное вложение. Да, если Эурон станет королем, он будет вынужден выполнить свои обещания. Не с Железным же банком же ему вести разговор о новых ссудах, на их драконовских условиях!

“Но почему я так в этом уверен?” спросил сам себя Иллирио и вздрогнул. “Да, выгода, да, трезвый расчет… Но Браавосийцы тоже могут сделать ход… Их могущество дает им множество возможностей для маневра. Похоже, что Варис прав. На самом деле остается надеяться лишь на благоприятные случайности и совпадения… Почему Грейджой находится в Красном Замке вместе с Тихо Несторисом? Еще одно совпадение?”

Иллирио прошелся по террасе. Погода была под стать его настроению: наступавшая зима принесла с собой хмурое небо, вечно нависавшее над неспокойным морем. Шторма случались один за другим, вот и сегодня волны ожесточенно бились в скалы под дворцом магистра Пентоса.

— Господин, ваши фрукты, — неслышно появившийся на террасе слуга склонился в глубоком поклоне, держа перед собой поднос с лакомствами.

Иллирио кивком головы подозвал его к себе. Не разгибаясь, слуга подошел. Иллирио, погруженный в размышления, потянулся за плодами. В этот момент слуга бросил поднос. В его руке сверкнуло крошечное лезвие. Слуга сделал молниеносное движение рукой, и из перерезанного горла магистра Пентоса хлынула кровь. Убийца стянул с себя лицо, аккуратно положил маску рядом с телом Иллирио Мопатиса, дергающегося в конвульсиях. Перелез через парапет террасы и с ловкостью обезьяны начал спускаться по скале вниз.

Джон Сноу уткнулся в подушку и засопел. Дейнерис спать не хотела. Она вылезла из кровати, налила вина и подошла к окну. За бортом светало. Это была едва ли не первая тихая ночь за все дни плавания. Море подарило им передышку перед последим переходом.

Дени приоткрыла окно и вдохнула морской воздух. Она любила море, которое несколько раз спасало ее. Море принесет ей победу и теперь. Она посмотрела на Джона. Красивый. Конечно, умения в постели ему по-прежнему не хватало, но он очень старался. Очень хотел угодить своей королеве.

В их первый раз все закончилось так быстро, что Дейнерис даже не успела сосредоточиться. Она еще думала о том, не наделает ли глупостей ее верный Джорах, когда узнает о ее новом увлечении. А Джон уже исторгся и шептал ей признания в любви. Дейнерис ужасно разозлилась и с трудом сдержалась, чтобы не сорваться. После отъезда леди Мелисандры у нее никого не было, а тело требовало ласки. И после того, как Джон присягнул ей, Дейнерис сочла уместным его поощрить. Постепенно с Джоном стало налаживаться. Пожалуй, это стало единственным ее достижением за время всей войны в Вестеросе.

Перед вторжением Дейнерис думала, что все решится в одном большом сражении, вроде битвы на Трезубце. Войско Тиреллов подойдет к Королевской Гавани, Серсея отправит свою армию против них. Тут-то и нагрянет орда дотракийцев и растопчет Ланнистеров в чистом поле. А драконы сделают проходы в крепостных стенах и ее войско возьмет столицу.

Вместо этого Джейме Ланнистер, убийца ее отца, самый ненавистный для нее в целом мире человек, устроил бесчестную войну. Его отряды устраивали засады, резали ее кровников по ночам, подло стреляли воинам в спину. Дейнерис хотела сжечь Красный Замок, где сидела Серсея Ланнистер, королева-узурпатор, но побоялась стрелометов, из которых ранили ее сына, Дрогона.

Дейнерис сделала неприятное открытие: вестеросцы не бежали при любой неудаче, как наемники из армий работорговцев. Они обороняли каждый замок, каждый мост, каждую таверну на перекрестке. Только драконы заставляли их отступить. Даже если бы она смогла взять столицу и сжечь Серсею вместе с ее братцем-сожителем, ей пришлось бы штурмовать еще тысячу городов и городков. В конце концов она осталась бы без армии, а стрела какого-нибудь смельчака поставила бы точку в ее собственной истории.

Дейнерис решила, что ей нужно перестать быть чужой для этой страны. Ей нужен был двор, состоящий из вестеросцев. Ей нужны были уважаемые в Вестеросе советники, а не изгои Тирион и Джорах Мормонт. Ей нужен был муж из Вестероса, как бы ей и не хотелось исполнять роль жены.

Вот тогда она вспомнила про байки, которые изо дня в день повторял Джон Сноу, прибывший на Драконий Камень за помощью и сидевший там в роли то ли пленника, то ли гостя. “Мертвые — наш общий враг”, убеждал Джон. Дейнерис, прокручивая в голове разговоры с ним, выделила для себя слово “общий”. Общий, общий для нее и для всего Вестероса враг — это была находка. А леди Мелисандра, как и другие жрицы Р’Глора, употребляла выражение “обещанный принц” (или принцесса, не важно). Дейнерис соединила однажды все эти слова вместе и даже вскрикнула от радости, очень напугав в тот момент Миссандею. Кажется, она нашла выход.

Дейнерис очень захотелось, чтобы рассказы Джона Сноу оказались правдой.

“Если армия мертвых существует, то ее победитель станет героем, о котором будут слагать легенды и песни во всех Семи королевствах…” обронила она в разговоре с Джоном Сноу. Через пару дней он произнес на Королевском совете, своим проникновенным низким голосом: ” Из заморской завоевательницы Вы можете превратиться в спасительницу Семи Королевств…” Милый мальчик.

Ее подвело желание решить все как можно быстрее. Конечно, нельзя было самой лететь сражаться с неизвестным врагом, без армии, ничего толком о нем не зная. Зато она увидела, что его можно победить. Нужно только достаточное количество воинов и много терпения. И не совершать безрассудств, вроде того, что стоило ей Визериона.

Она поддержала идею Тириона о перемирии. Для пущей достоверности Дейнерис старательно изображала влюбленность в молодого северянина. Она уже не сомневалась к тому времени, что среди ее приближенных есть предатель. Пусть Серсея думает, что она потеряла голову.

На переговорах в Драконьем логове ее подозрения подтвердились. Перед ней разыграли дешевый фарс, актеры лишь были плохие.

Леди Мелисандра предрекала, что предаст Варис. Но Дейнерис считала, что евнух слишком труслив. А вот Лорд-Десница, который не пережил чувство вины за убийство отца, болезненно амбициозный и всю жизнь страдавший от невозможности свои амбиции удовлетворить… Он мог предать, и он предал. Оставалось только получить доказательства. Дейнерис была уверена, что они найдутся.

Дени сделала еще глоток и поставила кубок на место.

“Варис, Тирион… Умнейшие мужи Вестероса… Бедный Вестерос, если так… Решение было у них перед носом, а они его даже не заметили.”

Дейнерис видела, как победа на Севере станет ключом к воротам Королевской Гавани и Красного замка. Да, путь к цели оказался не похож на полет стрелы, прямой и стремительный. Что ж, такова, значит, воля Владыки. Главное — продолжать идти. Она уже заплатила слишком дорогую цену за Железный Трон, чтобы отступить.

— Как причудливы повороты судьбы, Ваше величество! Когда-то Вы хотели занять Железный Трон, женившись на Дейнерис Таргариен. И вот теперь Вы стали королем. Потому что умирающая Серсея была готова пойти на что угодно, лишь бы трон не достался королеве драконов. Ирония судьбы — Вы добились своей цели благодаря Дейнерис, хотя она Вас и отвергла…