Я рассказывала Калебу про смерть отца, но никогда не признавалась, что ощущала вину. Что считала себя причиной, из-за которой у него все полетело к черту и проснулись раковые клетки. Стресс, разочарование, усталость, злость. У моих родителей не было спокойной жизни, ведь мне так нравилось сбегать по ночам из спальни и пробовать все, о чем подростки только переговаривались. Да, я не трахалась со всеми подряд, но испробовала все сорта дури, что толкали в Кингстоне. Я выпила столько алкоголя по фальшивым правам, сколько мои мама и папа не выпили за всю свою жизнь. Я любила своих предков, но никогда об этом им не говорила, так что, возможно, мой отец умер, не подозревая о том, как больно мне пришлось.

Воспоминания о прошлом заставили меня крепко зажмуриться. Я впилась ногтями в ладонь и так грубо сжала кулак, что пальцы свело.

Наконец, такси остановилось напротив ворот в дом Мёрдоков. Я расплатилась и вышла. Ветер взъерошил волосы. По каменной тропинке за мной тянулась угольная тень. Слышно было, как вода в фонтане стекает по лицу и одеянию плачущей женщины. Какая же красивая статуя. Я застыла с ней рядом и наклонила голову, рассматривая искусную работу скульптора.

Интересно, ее делали на заказ или купили уже готовой?

Неожиданно совсем рядом разнесся оглушительный рев двигателя, дорожку осветила яркая вспышка, и неподалеку от меня неторопливо затормозил огромный, серебристый байк. Щелчок. Свет померк. Мгновение, и на меня уставился зеленый, лукавый взгляд. Я сплела на груди руки и едва не выругалась. Ох, только не это. Коул Мёрдок нагло ухмыльнулся и, облокотившись о руль, спросил:

– Мне вызвать полицию?

– Что, прости?

– Ты находишься на территории частной собственности.

– Твой брат…

– Ах, мой брат.

– Мы договорились встретиться.

Я отвернулась и полезла в сумочку за телефоном.

Коул молча наблюдал за тем, как я стучу пальцами по экрану и пританцовываю, ожидая ответа. Его глаза лениво изучали мои бесформенные джинсы, лохматые волосы и разноцветные браслеты на запястье, которые Эйприл насильно нацепила на меня уже на выходе. Пожалуй, он намеревался что-то разглядеть, но что именно? Я недовольно выключила телефон и обернулась.

– Так и будешь тут стоять?

– Это мой дом. Имею право.

– Но ты ведь здесь не живешь.

– Мой братец все-таки умеет разговаривать… – Коул слез с мотоцикла и поставил его на боковую подножку. Затем небрежным движением убрал с лица волосы и сделал это так медленно, что я на мгновение застыла, заглядевшись на татуировку, мелькнувшую на тыльной стороне его ладони.

Коул шагнул ко мне, а я порывисто отступила назад, собираясь направиться к дому, как вдруг заметила капли крови, застывшие на его лице: свет от фонаря осветил гематому на его носу и кровоподтеки вокруг ноздрей. Я недоуменно нахмурилась.

– У тебя кровь.

Мёрдок прошелся пальцами по подбородку, словно не поверил моим словам, а затем поглядел на ладонь и замер. Всего на секунду. Мимолетное замешательство, испарившееся так же быстро, как и удивление в его глазах. Его губ коснулась знакомая ухмылка. Он вновь посмотрел на меня, а потом ледяным, издевательским голосом отрезал:

– Смотри, не рухни в обморок, принцесса.

Очень смешно. Я состроила ехидную гримасу, а нахальный байкер поплелся к дому. Несмотря на желание как можно скорее уйти, я последовала за Коулом, надеясь встретиться с Калебом.

Внутри не горел свет. Мёрдок нащупал выключатель, и белая вспышка осветила мраморный пол и роскошную лестницу, черной волной тянущуюся на второй этаж. Я даже не представляла, откуда у жителей Кингстона может быть столько денег, но в сотый раз приказала себе не фантазировать о криминале. Иногда большие деньги захаживают в гости и к хорошим людям. Иногда.

– Где я могу найти Калеба?

– На втором этаже.

Я по-настоящему удивилась, что парень без уверток ответил на мой вопрос, но потом заметила, как он достал из-за спины какой-то свернутый пакет. На моем лбу появилась морщинка. Я застыла на первой ступени, внимательно разглядывая спину Мёрдока, но уже в следующий миг он скрылся за поворотом. Заправив за уши волосы, я направилась на второй этаж. Не хотелось размышлять о том, что именно находилось в пакете Коула, но я не могла остановиться. Наркотики? Деньги? Тысячи смятых салфеток с номерами телефонов безмозглых, изголодавшихся девиц, которые он коллекционировал под своей подушкой и пролистывал каждый вечер перед сном?

Я сдавленно усмехнулась.

По правде говоря, я не сомневалась, что у Коула Мёрдока имелся целый список шлюх, с которыми он оттягивался в любое удобное для него время, и все же в пакете он принес нечто иное. Но что?

Я прошла через весь второй этаж, но не нашла Калеба. В огромном особняке было так тихо, что я слышала собственное дыхание. Пустые комнаты, плавающие по воздуху белые шторы, я брела по коридорам и чувствовала себя героиней из фильма ужасов. Вот-вот из-за угла на меня выскочит какая-нибудь мерзкая тварь и откусит мне голову.

Оставив Прескотту парочку сообщений, я спустилась на первый этаж и направилась в кухню. Коул примостился за барной стойкой, прижимая к носу полотенце со льдом. Его жилетка валялась на соседнем стуле, черная майка без рукавов открывала почти полностью татуированные руки, и среди многочисленных рисунков я заметила женское имя. Лора. Неужели Коул кого-то любил настолько, чтобы набить тату в ее честь?

На столике поблескивал стакан с бронзовой выпивкой. Коул не взглянул на меня, когда я переступила порог комнаты, так что мне показалось, что он витал в своих мыслях.

– Калеба нигде нет, – потеряно проговорила я.

Парень перевел на меня задумчивый взгляд.

– Поздравляю.

– И он не отвечает на мои звонки.

– Какая жалость.

– Может, с ним что-то случилось?

– Может, ты ему просто надоела, и он решил тебя бросить?

Губы Мёрдока изогнулись в ядовитой усмешке. Как же он меня бесил. В мыслях возникла чудесная картина, как я бью ему прямо по опухшему носу, и он падает на пол с антикварного стула.

– Мне казалось, мы собирались подружиться.

– Это ты хотела “подружиться”. – Байкер прожег меня уничижительным взглядом, от которого внутри все заклокотало, а после отложил полотенце. – А я благородно согласился.

– Благородно? С кем угодно может ассоциироваться это слово, но только не с тобой.

– Какие мы сегодня недовольные.

– Коул.

Я недовольно поставила на пояс руки, а парень мрачно улыбнулся. Он медленно встал со стула, подошел ко мне, и в его бутылочного цвета глазах полыхнуло нечто поистине опасное. От таких взглядов убегают прочь, пока не начались неприятности. Такие взгляды пугают и одновременно воспламеняют все твои эмоции, заставляя думать о чем-то постыдном.

Коул. Вот я и произнесла его имя без дрожи в голосе или нерешительности. Произнесла так, словно всегда произносила. Парень ждал, что я продолжу, но я не могла вымолвить и слова.

– Ты как-то побледнела, Сара, – еле слышно проговорил он, и его теплое дыхание коснулось моего лица. От него пахло сигаретами, алкоголем и хорошим парфюмом, хотя я с трудом могла бы представить байкера, который наводит марафет перед зеркалом и использует духи. Но Коул выглядел именно так – в нем был грубый шарм, он явно ухаживал за собой, преображая и без того красивое лицо в опасное оружие, против которого едва ли устояла бы хоть одна девушка.

Я сдавленно сглотнула.

– Я такая же, как обычно.

Он знал, какое производит впечатление. Знал и нагло пользовался этим.

– Выкурим по одной? – подмигнул он, доставая из заднего кармана джинсов пачку сигарет.

– Не хочется.

– А чего тебе хочется?

– Найти Калеба. – Я расправила плечи и шагнула к парню, чтобы он не думал, будто меня смущает его близость. Он всего лишь мужчина. Пусть и чертовски притягательный. Но я не куплюсь на его уловки, потому что когда-то сама ими умело пользовалась. – Можешь ему позвонить?