— Да, знаю — наверное, мне это нужно больше, чем тебе, — сказал он. Гарри тут же смутился, и Сириус понял, что его догадка оказалась верна. — Но я понятия не имею, как много горячей воды у нас есть, а на моё тело одной ванны может не хватить. Поэтому иди первым.

Гарри улыбнулся.

— Если хочешь, можешь меня потом подстричь, — продолжил Сириус, облизнув ложку с остатками каши.

— Правда? — спросил Гарри с каким-то слишком сильным для восьмилетнего мальчика энтузиазмом. И Сириус твёрдо решил, что за следующие пару недель Гарри испытает небывалое веселье.

— Конечно, — ответил он, улыбаясь мальчику. Он успел заметить, что его улыбка довольно сильно успокаивает ребёнка, и теперь старался улыбаться почаще. — Если ты мне поможешь, я хотя бы не отрежу случайно себе голову.

— Хорошо, — сказал Гарри. Он положил ложку в свою тарелку, потянулся за посудой Сириуса, которую тот отодвинул в центр стола, слез со стула и отнёс всё в раковину.

— Мне помыть их? — спросил он, робко глядя на Сириуса.

— Эмм… нет, не стоит, я сам — чуть позже, — удивлённо моргнул Сириус.

Гарри всё ещё держал посуду в руках и странно смотрел на Сириуса, будто выискивая ловушку. Тётя Петунья тоже иногда говорила что-то вроде этого. «Нет, блин, тупица, зачем бы тебе это делать? Очевидно же, что я могу и сама! Зачем бы тебе вообще что-то делать? Может, тебе надо весь день лежать на диване, а мне — тебе прислуживать?» Кстати, это очень хорошо описывало её отношение к Дадли, но Гарри понимал, что она говорила это не всерьёз. А всерьёз ли сказал это крёстный? Может, его просто проверяли?

Сириус поднялся, и Гарри сделал шаг назад. Но тот только забрал у него из рук тарелки и поставил в раковину. А потом он взъерошил Гарри волосы и с улыбкой кивнул в сторону ванной.

— Пойдём помоем тебя.

Сириус повернул ручки крана, и ванна начала наполняться водой. От неё шёл слабый пар. После он взял с полки какую-то бутылку, принюхался и, удовлетворённый, налил немного фиолетовой жидкости в воду. Она приятно пахла лавандой, и на воде от неё появилась пена фиолетового оттенка. Гарри заулыбался. У Дурслей ему всегда приходилось купаться после Дадли, и вода вечно была немного мутной, а пена — давно полопавшейся. Но такая, другая ванна выглядела куда более привлекательной.

Когда ванна наполнилась, Сириус выключил воду. Гарри разделся и залез внутрь, предварительно глянув на того в поисках поддержки. Но его только шутливо подтолкнули.

— Вода нормальной температуры? — прозвучал обеспокоенный вопрос, и Гарри кивнул. Он был почти что в раю.

— Да. Спасибо. Это правда здорово.

Сириус протянул ему мочалку.

— Можешь немного поплескаться, а потом, если хочешь, я помою тебе голову. Или ты и сам справишься?

Гарри закусил губу. Когда тётя Петунья ещё мыла ему голову — она давно уже перестала — она делала это достаточно грубо, и ему в глаза попадало мыло, из-за чего он иногда пищал, а она говорила ему прекратить.

— Обещаю, что постараюсь, чтобы мыло не попало тебе в глаза, — сказал Сириус, будто прочитав его мысли. И тогда Гарри кивнул. Он знал, что не следовало так докучать Сириусу, но ему было очень приятно чувствовать, что кто-то о нём заботится — прямо как настоящий родитель.

Сириус усмехнулся, сунул руку в воду и брызнул в сторону Гарри. Струя воды попала Гарри в лицо, и он удивлённо моргнул через внезапно намокшие очки. Но Сириус только улыбнулся и сделал это снова.

— Ну как? А ты попадёшь? — подзадорил его он.

Гарри не знал, что и думать. Сириус хотел, чтобы на него брызнули? Он неуверенно опустил руку в воду и вполсилы брызнул в сторону крёстного, но не попал.

— Давай! — воскликнул Сириус. — Ты можешь лучше!

Гарри попытался вновь, прилагая больше силы. Но на сей раз он перестарался, и струя воды намочила волосы и одежду Сириуса. Гарри посмотрел на него с ужасом в глазах, но Сириус просто рассмеялся.

— Хорошая работа, — ухмыльнулся он, глядя на Гарри в ответ и моргая намокшими глазами.

Гарри покраснел, но улыбнулся. А затем Сириус затряс головой, совсем как Бродяга, и капли воды разлетелись по комнате. Гарри усмехнулся.

Сириус посмотрел в его сторону, имитируя гнев.

— Ты думаешь, это смешно, ты, маленький нахал?

Он сунул руки в тёплую воду, нащупал стопы Гарри и начал его щекотать.

Гарри громко, визгливо засмеялся.

— Нет! Не надо, Сириус! — закричал он, но тот не остановился.

Гарри засучил ногами, резко потерял равновесие и опустился на дно ванны. В следующую секунду он вынырнул, отфыркиваясь и моргая. Сириус взорвался смехом и плюхнулся на пол. Гарри уставился на своего мокрого крёстного, который совершенно по-дурацки растянулся на полу и теперь лающе хохотал, присвистывая. Внезапно что-то защекотало его живот изнутри. Это чувство поднялось к груди. Он попытался его остановить, но не смог. А затем вымокший до нитки мальчик, сидящий в ванне, захохотал. Он смеялся, пока бока его не заболели, и он, выдохшийся, с раскрасневшимся лицом, не сполз на дно, продолжая тихо хихикать.

***

— Я должен узнать, чего Сириус хочет от Гарри. И для этого мне нужно осмотреть место происшествия самому, — объяснил Ремус. — Я в курсе, что вы уже опросили Дурслей, но я прямо чувствую, что начинать надо оттуда, — беспокойно взглянул он на Дамблдора. Пожилой маг всегда утаивал информацию о родственниках Гарри, и стремление Ремуса их посетить могло быть воспринято в штыки.

— А вы уверены, что хотите начать собственное расследование?

Ремус только поднял бровь. Дамблдор вздохнул. Очевидно, это его не слишком радовало.

— Хорошо, Ремус, — наконец сказал он. — Признаюсь, мне не особенно нравится подход министерства к этим поискам. Но пообещай мне кое-что. Когда ты их найдёшь, немедленно вызови меня. Не контактируй с Блэком самостоятельно. Помни, что случилось с Питером. Не подвергай опасности невинного ребёнка.

— Я всё понимаю. Обещаю, что немедленно отправлю вам сову, если что-то найду.

Ещё раз тихо вздохнув, Дамблдор взмахнул палочкой и создал голубой чайник в мелкий горошек, две чашки такого же цвета, сахарницу и серебристое блюдце со сливками. Он взял одну из чашек, наполнил её и протянул Ремусу.

— Что вы желаете узнать? — спросил он.

Ремус облизнул губы и посмотрел на Дамблдора долгим взглядом.

— Когда Джеймса и Лили убили, — наконец начал он, — вы настояли на том, чтобы Гарри поселился у тёти с дядей. Признаюсь, что встречал Петунью Дурсль лишь однажды, но даже с таким кратким опытом общения могу сказать, что она — далеко не лучший опекун для маленького ребёнка. Но вы считали иначе. И мне кажется, что дело здесь не только в кровном родстве. Причиной стала некая магия, не так ли? Это вы наложили какие-то чары? Поставили охрану? Но как тогда Сириус её обошёл?

Дамблдор слегка наклонился вперёд. Кончики его пальцев вновь соприкоснулись.

— Превосходные вопросы, — начал он. — Попробую на них ответить, — он на секунду призадумался. — Да, вы правы — без магии здесь не обошлось. Но решающим фактором стало именно кровное родство. Понимаете, Ремус, чары наложил не я, а Лили.

— Лили? — удивлённо переспросил Ремус. — Честно говоря, не представляю, зачем бы Лили предпринимать такие меры. Они с сестрой не были близки. Именно поэтому у Гарри есть… крёстный.

— Она сделала это не специально. Когда Лили отдала за сына свою жизнь, она оставила на нём знак, печать своей любви, и поэтому Волдеморт не смог его убить. Любовь Лили спасла Гарри и оставила ему кровную защиту. Они с Петуньей Дурсль одной крови. И до тех пор, пока Гарри жил в её доме, Волдеморт не мог причинить ему вреда, не мог тронуть его даже косвенно, через Пожирателей Смерти.

На секунду Ремус замер на месте. Этого он не ожидал.

— И как тогда это получилось у Сириуса?

— А вот на этот вопрос я, увы, ответить не могу. Вытащить Гарри из дому должно было стать нерешаемой задачей для него. Возможно, Гарри сам покинул дом. Быть может, он сбежал из страха перед чем-то, или же его выкрали обманом. Честно? Я без понятия.