— Есть у меня одна догадка… — заговорил Дамблдор впервые с тех пор, как вернулся. — Думаю, по той же причине, по которой ты нашёл Гарри в снежном буране и преодолел моё экстраординарно сильное Вяжущее заклятие в доме твоего дяди. Вероятно, по той же причине ты сумел сбежать из Азкабана, и, я уверен, именно эта сила стояла за тем восхитительным колдовством, что ты совершил в подземельях.

— Что именно я сделал? — спросил Сириус, чувствуя себя лишним и немного потерянным.

— Я и сам не уверен, но, кажется, ты создал что-то вроде длительного стойкого Патронуса-защитника, что само по себе редкое явление, а уж в твоём состоянии да без палочки… Как я уже говорил, восхитительно.

— Но я такого не умею, — удивлённо посмотрел на него Сириус.

— А это и не обязательно, когда речь идёт о стихийной магии, — пояснил Дамблдор, а после замолк. Пауза прошла, и он задал вопрос:

— Сириус, ты знаешь, что такое «магическая клятва»?

— Кажется, слышал, но точно не знаю… — он беспомощно пожал плечами. К чему клонил Дамблдор?

— Когда волшебник даёт клятву, испытывая сильнейшую решимость или просто положительные эмоции, его магия способна создать некие связи, которые помогут ему при выполнении обещания. Это не похоже на Нерушимую клятву, которая обрекает на мучительную смерть нарушившего её. Это как обязательство, потребность выполнить которое заложена в самом волшебнике. Как я уже говорил, это зависит от решимости, преданности и волшебных способностей мага, но в принципе такая клятва способна создать исключительно сильную связь между тем, кто даёт обещание, и тем, кому его дают.

Дамблдор поднял взгляд на Сириуса.

— В тот день, когда Гарри прошёл обряд магического благословения, и ты принял на себя роль, звание его крёстного, ты кое-что пообещал, — глаза Сириуса от шока расширились. Как, чёрт возьми, Альбус догадался? — Ты наверняка не заметил, но в какой-то момент, пока ты там стоял, около вас возникла маленькая серебристая искра. Такая клятва, как я только что описал, часто сопровождается видимым всплеском магии. Не знаю, заметил ли это кто-нибудь ещё, но Ремус и Лили точно обратили внимание.

— Лили была очень тронута, что ты настолько заботишься о Гарри, что твоя клятва получилась такой сильной, — улыбнулся другу Ремус. — Но никто из нас и не предполагал, что она будет настолько сильна.

— Боюсь, я всё же не совсем понимаю…

— Это вполне ожидаемо, — улыбнулся Дамблдор. — Боюсь, об этом виде магии известно немногое, так что я могу только выдвинуть гипотезу. Предположительно, когда ты дал Гарри обещание, твоя клятва создала между вами особую связь. Она может давать тебе повышенную чуткость к его чувствам и нуждам, но самое главное — она подсказывает тебе способы защитить Гарри и даёт возможность это совершить, намного расширяя твои обычные способности. Она усиливает твою магию, твои инстинкты и, возможно, даже может создать между вами телепатическую связь, когда один из вас, особенно Гарри, в опасности.

Голубые глаза Дамблдора сверкали любопытством.

— Сириус, могу ли я полюбопытствовать, что именно ты пообещал в тот день?

Немного ошарашенный, переполненный новой информацией Сириус опустил взгляд на прикрывшего глаза, вероятно, дремлющего крестника.

Джеймс и Лили стояли на помосте перед разноцветной аркой из летних цветов. В солнечном свете волосы Лили отливали медью; Джеймс был, как всегда, взлохмаченный, но сегодня отличался некой скромностью. Он с гордостью глядел на жену и малыша, лежавшего у неё на руках. Оба широко улыбались Сириусу, а у того подгибались колени. Он глядел на маленького мальчика в руках Лили и чувствовал, что его грудь наполнилась неким чувством, которое вырывалось наружу, словно было слишком большим для него. Он не знал, что с ним такое. Сириус Блэк никогда не смущался и не плакал! Особенно на глазах у стольких людей. Но его по-прежнему изумлял тот факт, что кто-то пожелал доверить ему нечто настолько крошечное, прекрасное, такое ужасно хрупкое…

Он поднялся по ступенькам к Джеймсу, Лили и маленькому Гарри. За ними стоял Дамблдор; его глаза сверкали. А потом Лили опустила маленький свёрток Сириусу в руки, и он опустил взгляд на этого потрясающего нового человечка, окинул взглядом крошечные ручонки, ножки, маленький кнопочный носик и мягчайший чёрный пушок на маленькой голове.

А после Гарри открыл зелёные, словно весенняя трава, глаза и встретился взглядом с Сириусом. Сердце последнего пропустило удар, и в эту же секунду Сириус отдал его навсегда — сильнейшая, доселе неизведанная любовь взорвалась где-то внутри него.

Он ступил под арку, взглянул в яркие глаза крестника, склонил голову и прошептал клятву:

— Во мраке, цепляясь за ниточку, я приду за тобой. Не бойся; ты можешь мне доверять, ведь я всегда тебя знал и никому не дам тебя обидеть. Я буду бороться с твоими страхами и охранять тебя от врагов. Я буду носить тебя на руках и всегда о тебе заботиться. Я с тобой. И я буду рядом, рассмешу тебя и утру твои слёзы, потому что я тебя люблю. Поверь мне, я тебя не подведу! Я останусь с тобой, что бы ни случилось. Ничто меня не остановит! Я буду защищать тебя до конца своих дней… обещаю тебе.

КОНЕЦ