Рей сердито надула губы, но кивнула и, развернувшись, медленно-медленно поплелась по лестнице обратно в комнату. Она смогла выбраться из платья только за секунду до того, как голой упасть в постель.

Рей проснулась через несколько часов от яркого света. Проверив телефон и обнаружив, что уже за полдень, она поняла, что чувствует себя ещё хуже, чем утром.

Всхлипнув, Рей села и накинула первую попавшуюся рубашку — мягкую белую вещицу, которые всегда имелись у нее под рукой. Потом натянула спортивные шорты, и дискомфорт оказался столь силен, что она отказалась даже от мягкого лифчика.

Спустившись вниз, Рей вздохнула с облегчением, когда поняла, что все занавески закрыты. Несмотря на большие окна, в квартире оказалось темно. Шторы здесь были очень плотными.

Бен оказался дома, чего Рей никак не ожидала.

— Эй, — спросила она довольно резко. — Что ты здесь делаешь?

Он повернулся, посмотрел на нее и ответил:

— Готовлю тебе суп. А если ты сядешь на диван, то еще принесу тебе Gatorade*****.

Она не стала спорить, радостно плюхнулась на упругие подушки и накрылась мягким одеялом.

Бен пришел с полным подносом всякой всячины: изотоническим напитком, чаем и супом, крекерами, ибупрофеном и термометром.

По правде говоря, это оказалось так приятно, что Рей почувствовала защипавшие глаза слезы. Никто и никогда не заботился о ней, кроме Финна, но тот никогда не стал бы готовить для нее суп. В лучшем случае разогрел бы «горячий кармашек»…

— Черт, как приятно, — призналась Рей и посмотрела на Бена. Он поднял и прижал руку к ее лбу. А его кожа показалась настолько холодной и сухой, что Рей задрожала.

— Ты вся горишь, — прошептал он.

— Я в порядке.

— Измерь температуру перед приемом таблеток, посмотрим, сможем ли мы ее сбить. И выпей все это, пожалуйста. Я пойду переоденусь и вернусь.

Рей кивнула и измерила температуру — тридцать девять и один, — прежде чем выпить четыре таблетки ибупрофена и половину гигантского Gatorade. Бен вернулся в джинсах и свитере, который она никогда раньше не видела и потому растерянно заморгала, глядя на него.

— Ты как? — спросил он, подходя и садясь рядом с ней на диван. Он снова обнял ее, и по шее побежали мурашки. Она еще сильнее натянула одеяло на себя.

— Хорошо, всего тридцать девять, лекарство поможет. Спасибо. — Она подтянула колени к подбородку и посмотрела на Бена. — Обычно я болею в одиночестве.

Его глаза потемнели, и он сжал зубы, слегка пошевелив желваками.

— Ну, теперь ты не одинока. Наверное, это и есть преимущество брака, м?

— Я не жалуюсь, — Рей сделала еще один глоток изотоника и глубоко вздохнула. — Разве тебе не нужно быть на работе?

— Когда дома болеет жена? Не думаю, — Бен мягко улыбнулся. — Да к тому же сегодня Хэллоуин, и дел не так уж много. Каждый хочет побыть с детьми или выпить.

— Или и то и другое, — добавила Рей и рассмеялась над собственной шуткой. Бен не засмеялся, а только покачал головой. Ее смех резко оборвался, и она поморщилась, дотрагиваясь до висков.

— Вот, поешь супа, — Бен протянул тарелку, дождался, пока она положит ложку в рот, а потом взял пульт и включил Нетфликс.

— «Звездный путь» или фильмы ужасов?

— «Звездный путь», — ответила Рей и подняла тарелку, выпивая бульон — горячий, соленый, вкусный и согревающий изнутри. Она осторожно поставила пустую пиалу обратно, пока Бен искал фильм.

Рей прислонилась к нему, позволяя голове упасть на его плечо.

— Так нормально? — спросила она. Бен устроился поудобнее, обнимая одной рукой и перебирая ее влажные пряди.

Рей задрожала, и Бен что-то пробубнил под нос, вряд ли отвечая на вопрос, но точно не отталкивая. А она таяла рядом с ним. Он пах так хорошо, приятно и тепло. Рей натянула одеяло, накрывая их обоих, а затем позволила знакомым звукам из «Звездного пути» унести ее прочь.

Она то засыпала, то просыпалась, но Бен всегда оставался рядом. Чувствовала, как он гладит волосы на затылке. А когда разбудил, заставил снова измерить температуру: та не падала, но и не повышалась.

Он принес еще изотоника и помог сесть.

— Я испортила тебе вечер, да? — спросила Рей.

Бен отрицательно покачал головой.

— Ты была моим единственным планом на этот вечер.

Рей уставилась на него.

— Разве ты ничего не планировал?

— Сидеть на диване, смотреть телик, — ответил он. — Так что, в общем, ничего не изменилось, только теперь у меня появилась компания.

Рей понятия не имела, чем заслужила дружбу с Беном Соло, а еще, почему заслужила только ее, однако не стала задерживаться на этой мысли.

Болезнь всегда заставляла Рей чувствовать себя уязвимой и грустной, напоминала о том, что она маленькая, беспомощная и одинокая.

— Спасибо, — прошептала она и прижалась лицом к его груди.

Под своей щекой Рей услышала, как участилось его сердцебиение. Пальцы Бена медленно заскользили по ее спине.

— Хочешь спать? — спросил он.

— Я не хочу оставаться одна. — Честно говоря, это не ответ на его вопрос, разве что только отчасти.

— Если хочешь, я останусь с тобой.

Рей кивнула в грудь Бена.

— Ладно, пошли, — он аккуратно помог Рей встать.

Поднявшись на ноги, она всхлипнула и пошатнулась, и тогда Бен наклонился и поднял ее на руки. Рей чувствовала себя слишком слабой, чтобы возражать. Он легко донес ее до комнаты и положил на кровать.

— Останешься?

Бен встал рядом с кроватью, глядя на Рей сверху вниз. Она опустила глаза и поняла, что на ней самая потрепанная из рубашек, к тому же почти прозрачная. Это немного смущало, но главное было совсем в другом: она очень устала и не хотела терять тепло Бена.

Рей перевернулась на живот, подперла голову рукой и посмотрела на него.

— Конечно, — ответил Бен, но все равно продолжал стоять точно вкопанный.

Рей фыркнула от смеха.

— Бен, это не обязательно. Я не хочу навязываться, прости.

Но он быстро обошел кровать с другой стороны и потянул руку к пуговице джинсов. Однако передумал и убрал ее, решив забраться в постель прямо в брюках.

Он улегся сзади, и Рей поерзала и вздохнула, оказавшись в его объятиях. Было так хорошо лежать, просто прижавшись к его телу. И когда Рей задрожала, Бен обнял ее.

— Спасибо, спасибо, — прошептала она, держась за обвивающую талию здоровенную руку. Рубашка немного задралась, и кожа коснулась кожи, вынудив Рей постараться дышать медленно и ровно.

Глаза едва получалось держать открытыми, однако последнее, что она запомнила перед тем, как заснуть, — прикосновение губ Бена к макушке и тихий шепот, что ей нужно поспать.

Рей задавалась вопросом, должна ли она чувствовать себя неловко из-за того, что Бен для нее делал. Он постоянно готовил, отчего Рей не приходилось перекусывать. Не заставлял платить за квартиру, и даже настоял на покупке весьма облегчивших жизнь вещей.

Во-первых, на новом программном обеспечении, а затем на ноутбуке получше. Он сказал, что, если она станет работать с первоклассными вещами, это пойдет компании на пользу. Рей позволила себе смириться, хотя, несомненно, все было враньем. С тем же успехом это вполне могла оказаться обычная жалость.

Бен оставался загадкой во многих отношениях, и Рей чувствовала существующие между ними недомолвки. Даже когда он казался счастливым. Бен пришел в «Сопротивление» только в двадцать пять, и Лея как-то упомянула, что в юности он был необузданным.

Такое было легко представить, но очень трудно принять. Бен оказался заботливым, делал из ничего воздушные крендельки, позволял Рей выбирать для них жуткие фильмы и никогда не говорил ей «нет».

Но она также видела, что в Бене Соло таилось нечто большее, чем получалось разглядеть. И чем очевиднее становится этот факт, тем больше Рей делалась одержима этой мыслью.

Когда наступил День благодарения, Бен поведал, что не сможет отвертеться от ужина с матерью, но если Рей захочет притвориться больной, то он без проблем подыграет.