«Там ведь целая куча туристов, как там можно прятаться?» — удивилась Флоренс.

Она действительно не понимала, как в таком месте мог оказаться кто-то из знакомых Кэтсуми.

«Порой, самые видимые места становятся невидимыми».

Девушка, было, задумалась, но потом лишь пожала плечами и отправилась из дома в сторону станции Синдзюку. Узнав там расписание, Флоренс зашла в небольшой магазинчик и купила себе книжку. Она, неожиданно для себя, выбрала «Божественную Комедию» Данте. Девушка погрузилась в чтение и час пролетел для нее совершенно незаметно. Приятный женский голос объявил по громкоговорителю, что экспресс Адзуса прибыл на путь. Торопливо запрыгнув в вагон и найдя свободное место, девушка снова погрузилась в чтение. Спустя час с небольшим, объявили станцию Оцуки и Флоренс вышла. Дальше ей предстояло дождаться еще одного поезда, который прибывает на полчаса позже, и выйти потом на станции Кавагутико, а там уже автобусом добираться до Аокигахары. В общей сложности, девушка добиралась до конечного пункта часа три. На улице уже было темно. Туристы стояли на остановке, кто-то в ожидании общественного транспорта, кто-то ждал заказной автобус с гидом. Девушка старалась как можно незаметней пробраться ко входу в лес. Ей нужно было казаться максимально похожей на обычную туристку — работники могут позвонить в полицию, если примут ее за очередную самоубийцу. Люди чинным строем выходили из леса. Флоренс шла вдоль кромки деревьев. Несколько фонарей неожиданно погасло.

«Спасибо»

«Нам нужно быть незаметными».

Пока переполошившиеся смотрители пытались успокоить перепугавшихся туристов, девушка незаметно прошмыгнула в лес. Лисица направляла ее шаги. «Оглушительная» тишина сковывала лес. Флоренс было страшно.

«Успокойся, нас никто не посмеет тронуть».

Флоренс старалась, насколько это было возможно, не смотреть по сторонам и послушно идти куда-то вперед. Сквозь кроны деревьев не было видно ни луны, ни звезд. Она очень боялась наткнуться на останки одного из самоубийц, и поэтому старалась даже не смотреть вниз. Послышался шум дождя. Было не привычно после такой тишины слышать столь громкий звук. Лишь благодаря густоте деревьев девушка не ощутила на себе всю мощь ливня.

«Постарайся не смотреть сейчас по сторонам, даже боковым зрением», — в голове Лисице появились тревожные нотки, от которых и без того нервничающей девушке стало совсем не по себе. Если у тебя в голове волнуется демон, то обычно человеку точно должно стать как минимум страшно.

«Чем я и занимаюсь», — Флоренс правда пыталась не смотреть по сторонам, но теперь с улучшенным демоницей зрением это было чуточку проблематично.

Флоренс еще сильнее сосредоточила свой взгляд на деревьях впереди. Внезапно, перед ней возникли два ярко-красных глаза. Девушка захлебнулась собственным вздохом. От неожиданности и страха девушка, наверное, потеряла бы сознание, если бы лисица не приглушала ее эмоции своим присутствием. Видны были лишь очертания фигуры, но глаза внушали дикий ужас. Тело Флоренс словно парализовало, она не могла шевельнуть ни одной мышцей тела, даже моргнуть. Липкий холодный пот проступил на коже.

«Черт! — Кэтсуми взревела. — На раз-два-три, мы немедленно бежим мимо этого создания! Слышишь меня?»

Девушка не слышала. Она лишь в ужасе осознавала, что глаза становятся все ближе и ближе. Зловещее дыхание смерти обволокло ее, существо приближалось, девушка стояла, приоткрыв рот, лишь слезинка медленно катилась по щеке. Мысли проносились по кромке сознания. Если бы только она знала, как предотвратить надвигающийся кошмар! В сумке лежит небольшой кухонный нож. Если она успеет его достать, то может… То может она успеет перерезать себе горло.

«Флоренс!» — яростный крик лисицы, наконец, пробился в сознание девушки.

Вместо красных глаз перед ней предстало огромное зеркало, рука женщины прошла сквозь зеркальную поверхность, как сквозь воду. Она схватила девушку за пальто и резко дернула на себя, лишь спустя мгновение девушка поняла, что теперь она является отражением.

«Прости, но тебе придется потерпеть. Все равно я не смогу долго находиться вне зеркала».

Голос исчез. Внутри зеркала была мягкая темнота, разительно отличающаяся от той, что только что заволакивала её сознание. Флоренс пустым взглядом смотрела в никуда. Страх постепенно отступал, тело пробрала дрожь. Девушка присела на корточки, обхватив коленки руками. Пару минут назад она была готова расстаться с жизнью. Она никогда так этого не желала. Она вообще никогда не хотела покончить с собой! На душе было неприятно, словно что-то скребло ее изнутри. Постепенно тошнота отступала на задний план, желание жить возвращалось с удвоенной силой.

Стало понятно откуда пошло это название для леса, люди не могли видеть этих чудовищ, но они прятались за каждым деревом и питались пришлыми и случайно сошедшими в дорожки людьми, которые в определённой степени сожалели о чем-то и не могли найти иной выход из ситуации. Призраки дарили им блаженное забытьё.

Девушка не знала, сколько уже сидит здесь, минуты ли, часы ли. Китцунэ вернулась. Она печально смотрела на скрючившуюся перед ней фигурку.

«Как ты?»

«Уже нормально, спасибо».

Женщина тяжело вздохнула. Флоренс почувствовала, словно ее что-то тянет. Она зажмурилась, и почувствовала на щеках легкое покалывание. Открыв глаза, она поняла, что вновь находиться по другую сторону зеркала.

«Дальше будет уже не страшно», — произнесла Лисица и села на пол в позе лотоса.

Флоренс кивнула, и вновь открыв глаза, увидела перед собой лес. Совершенно иной лес: вся атмосфера страха и смерти, что казалось, пропитывала окрестности, исчезла. Больше не было страшно. Дождь прекратил свой натиск, и лес погрузился в привычную, но уже не давящую тишину. Кое-где мерцали светлячки или что-то похожее на них, девушка даже разглядела парочку пестрокрылых бабочек. Флоренс медленно продолжила свой путь. Насколько они уже далеко зашли в глубины леса, она не знала, тем более, они менялись местами с лисицей. Но это место однозначно нравилось ей куда больше, чем тот промежуток, что был ближе к туристической тропе. Теперь девушка вовсю глазела по сторонам. В воздухе витало ощущение сказки, как в каком-нибудь диснеевском мультике о принцессах. Луна серебрила кроны деревьев, освещала тропу, которая, как сейчас заметила Флоренс, была выложена маленькими плоскими камушками, образующими причудливые узоры. Вокруг, без какой-либо опоры, в воздухе парили бумажные фонарики, они словно плыли по ветру, которого в глухом лесу не наблюдалось. Когда девушка ускорила шаг, они закружились и поплыли быстрее, будто бы сопровождая.

«Она уже знает о том, что мы здесь», — спокойно произнесла Кэтсуми.

Флоренс уже совершенно уверенно шагала по каменной дорожке. Любопытство взяло верх и шаги ее всё ускорялись. Фонарики мчались следом, а дорожка слилась в единую линию, девушке казалось, что она уже не идёт, а будто летит над каменной тропинкой. Резко тропинка оборвалась. Перед взором возник изящный японский домик в классическом стиле. Яркий свет льющийся из всех окон удивил Флоренс. Неужели обитательница сего дома не заботится о том, чтобы ее не нашли?

«Вокруг этого места установлены специальные чары, люди просто не могут сюда прийти, — пояснила лисица. — Нам сейчас вновь предстоит поменяться.»

Девушка кивнула. Все это было так странно: зачарованный дом, голос лисицы, который она слышала из ниоткуда, обмен сознанием, и… госпитализация Джин-тяна. Голова шла кругом от переизбытка событий в ее жизни, хотелось разорваться и быть одновременно в нескольких местах, но нужно было сосредоточиться на «здесь и сейчас», но сердце сжималось, как только всплывало такое родное и любимое имя. Черт! Почему она такая слабая!

«Успокойся, скоро мы пойдем к твоему Джин-тяну. Ты должна понимать, что без ответов на определённые вопросы, большой пользы от нас не будет. И мы точно знаем, что жив твой вампир, и к лучшему, что ты не увидишь его в таком состоянии, думаю для него это не маловажно», — после этих слов отчего-то и правда стало чуть легче, сильная боль в сердце отступила, но лёгкая тревожность никуда не делась. Она всё ещё непонятно где.