— Этот огонек нравится мне больше твоего страха.

Вновь этот же голос из ниоткуда. Девушку уже начинало это раздражать. Страх, казалось, растворился в ярости, застилая пеленой глаза.

— Что ж, я буду с нетерпением ждать следующей нашей встречи, — раздалось где-то совсем близко.

Флоренс показалось, что источник голоса находится прямо перед ней, но она не видела его. Ей казалось, что язык прилип к небу — она не могла вымолвить ни слова, все тело парализовало. Девушка не знала, сколько так простояла, но больше ничего не происходило. Голос умолк. Где-то внутри словно щелкнул выключатель, и тело снова стало подвижным. Флоренс покрутила запястьем, проверяя, насколько может доверять своему телу. По очереди она покрутила запястья, переставила ноги, потом повернулась вправо и влево, окончательно убедившись, что может контролировать движения. Она выдохнула, пропуская через горло накопившийся углекислый газ. Только сейчас она поняла, что в доме совершенно темно: все источники света были выключены. Как же она до этого не замечала, что едва ли может различить очертания дивана перед ней. Пару мгновений назад, все было четким, словно бы в окно лился солнечный свет, но сейчас тьма вновь окутала дом. Флоренс непонимающе озиралась, списав это на выброс адреналина, и страх — как говорится, чего только люди не делают, когда их жизнь находится в опасности.

Девушка обошла весь дом, крепко сжимая в руке нож. По сути она не смогла бы им даже по достоинству воспользоваться, но его тяжесть в руке слегка успокаивала нервы. Она включала свет во всех комнатах и выключала, покидая их. Наконец, успокоившись, Флоренс вернулась в свою комнату. Она устало села на кровать и на пару минут прикрыла глаза, приходя в себя. Ложиться спать теперь, было страшно, так что Флоренс решила, что дождется Рэнджина. Она положила нож на тумбочку рядом с кроватью, быстро переоделась в одну из своих кружевных ночнушек и, взяв с полки книжку, забралась в кровать.

Рэнджин толкнул приоткрытую дверь. Она тихо отворилась и перед глазами Рэна предстала очень милая картина. Все напряжение как рукой сняло. Флоренс, судя по всему, читала пред сном, сейчас книжка лежала на одеяле, выскользнув из расслабленной руки. Голову девушка уронила в бок, под совершенно неудобным углом. Интересно как она вообще так уснула? Рэн тихо подошел к постели, убрал книжку на тумбочку. Его взгляд остекленел. Там лежал нож, большой кухонный нож. Значит, кто-то все же побывал в их доме, и Флоренс это тоже почувствовала. Как — он не знал, но обязательно поинтересуется у Флоренс утром. Решив пока не ломать себе голову, мужчина повернулся опять к девушке, и скользнув рукой ей за спину, аккуратно опустил девушку до лежачего состояния. Флоренс слегка вздрогнула и нахмурилась.

— Ш-ш.

Ему удалось уложить девушку поудобнее, не разбудив ее. Уходя, он выключил лампу, которая находилась над кроватью. Мужчина обошел весь дом. Кое-где еще остались сгустки энергии, но их становилось все меньше, они достаточно быстро исчезали. Отсюда напрашивался вывод, что пришедший сюда был не только сильным вампиром, но и не просто случайно забредшим сюда гостем. Последний сгусток энергии, находящийся в гостиной, исчез. Удостоверившись в отсутствии опасности, Рэнджин решил перестать бороться с желанием налить себе виски со льдом. Взяв напиток, он развалился на диване. Его взгляд непроизвольно упал на стоящее рядом фортепиано. Когда-то они с Флоренс устраивали на пару целые музыкальные сессии, поочередно играя на полюбившемся обоим инструменте.

— Что это ты тут играешь? — Рэн склонился над вздрогнувшей девчушкой.

— Не смотри! И не слушай! — зарделась она, быстро закрывая от него ноты.

Губы мужчины тут же растянулись в хитрой улыбке. Они начали небольшую драку за обладание несчастными листами с нотами и в итоге, они, запыхавшиеся, растрепанные, лежали среди раскиданных диванных подушек на полу, и счастливо улыбались. Вернее одиннадцатилетняя девчушка улыбалась, а он лишь прикрыв глаза, умиротворенно лежал, слегка приподняв края губ. Вокруг них были разбросаны те самые листы с нотами, это был полонез Огинского. Достаточно трудное произведение для одиннадцатилетней девочки. Внутри разлилось тепло от понимания того, что она учила это для него, даже, невзирая на сложность. Когда они отдышались, то поставили диск с этим полонезом. Рэнджин вновь развалился на диване, а Флоренс удобно устроив свою голову на его коленях, прикрыла глаза. Они слушали пластинку с классическими произведениями еще около часа, пока желудок девчушки не подал признаки жизни. Сделав музыку громче, они переместились на кухню.

Всю ночь мужчине не удалось даже сомкнуть глаз. Он сосредоточенно пытался уловить, есть ли кто рядом из чужих. Но за всю ночь к дому никто не приблизился, даже обычных прохожих не было. Тишина.

Едва солнце показалось из-за горизонта, наверху послышалось шебуршание, потом топот и громкие шаги на лестнице. Необычно для девушки, которая всегда ходила так, словно она представляла себя кошкой.

— Рэн? — послышался вопросительный крик Флоренс, с толикой испуга.

Рэнджин моментально оказался у подножья лестницы, где и находилась встревоженная девушка.

— Я дома. Все хорошо.

Флоренс внимательно смотрела на него, видимо осознавая для себя, что это не сон и Джин-тян стоит перед ней. Было видно, как морщинка между бровями разглаживается и общее напряжение моментально спадает. Она открыла рот, чтобы еще что-то сказать, но передумав, закрыла и еле слышно вздохнула, и не сдержав эмоций, обняла мужчину, крепко прижимаясь к нему всем телом. Рэн был не готовый к такому повороту событий, застыл в замешательстве. Но едва он успел понять, что произошло, девушка поспешно отстранилась.

— Есть будешь? — тихо спросила Флоренс.

Рэнджин улыбнулся ей и кивнул. Щеки девушки заалели, выдавая ее смущение. И резко развернувшись, Флоренс исчезла на кухне. Мужчина переминался с ноги на ногу, о чем-то задумавшись, а потом решил присоединиться к девушке, которая уже чем-то громыхала на кухне.

Они давно не готовили вместе, но Флоренс привычно и легко раздавала указания, что порезать, что почистить, а Рэн послушно брал в руки овощи и аккуратно чистил сразу над мусорным ведром. За этим нехитрым делом прошла добрая половина утра. Поставив блюдо в духовку, они вернулись в гостиную, где Ренджин предложил девушке занять место у фортепиано. Он придвинул стоявший неподалеку стул к уже успевшей начать разыгрываться Флоренс. Они решили сыграть в четыре руки, и по дому разнеслась «Серенада» Шуберта. Они играли, пока их не прервал противный писк таймера, провозглашавший о готовности пищи. Флоренс пошла, накрывать на стол, а Рэн убрал ноты, выключил фортепиано и закрыл крышку. Закончив небольшую уборку, он направился в сторону вкусно пахнущей еды. Девушка красиво расположила запеченные куриные ножки на листьях салата, по краям украсила белоснежным тофу и помидорки черри. В двух чашках уже дымился рис, посыпанный какими-то приправами.

— У нас сегодня прямо праздник, — усмехнулся вампир.

Девушка подняла глаза. Не нужно было уметь читать мысли, чтобы понять о чём она сейчас думает: «неужели забыл?». Рэнджин не удержался и прыснул в кулак, вокруг его глаз образовались забавные морщинки и у Флорнес почему-то моментально пропало чувство обиды.

— Конечно, я не забыл. Подожди здесь, — вампир исчез, а Флоренс так и продолжала глупо стоять посередине кухни.

Рэнджин быстро оказался в своей комнате, открыв шкаф, сунул руку на одну из полок, выуживая оттуда спрятанный пару месяцев назад подарок. Это была красивая золотая цепочка с необычным перламутровым камнем. Он так же быстро вернулся на кухню, за это время там ничего не изменилось, ну может только рис уже не так парил. Но девушка, кажется, не сдвинулась с места даже на миллиметр. Мужчина встал напротив Флоренс, протягивая ей фиолетовую бархатную коробочку.