— Хонкерор… — Не выдержав морального напряжения, падшим голосом сказала Фриона. — Я не смогу! — Она почти плакала. — Я… не… смогу…

Капитан заставил себя силой отвернуться от армады противника. Никогда ничего подобного он не видывал. Он взглянул в хрупкое лицо ведьмы. По румяным от переполняемых эмоций щекам русоволосой девушки выкатились тонкие капли слез. Неожиданно для самого себя, Хонкерор захотелось утешить свою давнюю знакомую, которую когда-то любил, и он сильной рукой, не знающей пощады, нежно обнял ее за спину, а второй положил голову себе на грудь. Почувствовав обратную связь капитана чуть ли не первый раз (он почти никогда не обращал внимания на ее чувства), Фриона выпрямилась и, забыв обо всем, прильнула к губам Хонкерора в долгом поцелуе.

В этот момент внутри капитана что-то блеснуло. Он почувствовал, как захватывается этим поцелуем. И как холод в сердце заменяется на что-то иное, смутно ему знакомое. Это ощущение с каждой секундой росло и наливало его новой энергией.

Поцелуй разомкнулся, когда до сознания влюбленных дошел крик офицера. Хонкерор вернулся в реальность. Он посмотрел еще несколько секунд в счастливые глаза Фрионы, а потом сказал:

— Мы не можем проиграть этот бой! — И улыбнулся ей, а затем резко развернулся к врагу лицом.

Сто метров водной глади разделяло нежить от людей, из которых капитан стоял первым.

В мгновение ока рукоять легла в руку Хонкерора. Он взмахнул мечом, со свистом рассекая воздух. С начала на людей обрушились звери с неба. Каждый дракон имел длину в несколько метров и пасть, полную острейших клыков.

Первому капитан раскроил живот, второму полностью отсек крыло, третьему, изловчившись, отрубил голову, когда тот попытался спикировать на него. Фриона метала в ящеров сгустки зеленого пламени, которое, соприкасаясь с чешуей, прожигало ее и запекало внутренности, от чего страшилища замертво падали, пролетев еще около десяти метров. Несколько раз волшебные звери, падая, чуть раздавили воина и ведьму.

Через какое-то время все драконы взмыли ввысь, истошно крича свои высокие ноты, усиливающее отчаянье.

Эта заминка вселила еще больше страха в сознания людей. Через миг к звучанию ультразвука драконов добавился рев того рога, только теперь он звучал раз в пять сильнее. Сразу же последовал сильный толчок земли: бесчисленное множество дракаров одновременно столкнулись с берегом, растянувшись плотной стеной на пару километров по побережью реки. Из них полились ручьи темноты. Конечно же, это была уже всем знакомая нежить. И не хватало взгляда, что бы охватить всю мощь Черного Кардинала. Или это была всего лишь какая-то часть его армии?

Во всяком случае, люди были обречены. Против такого сильного противника не справится ни магия Фрионы, ни хладнокровность Хонкерора, ни триста пятьдесят тренированных воинов.

Мир еще никогда не уставал от населяющих его существ за такое короткое время, как пять дней. Ведь силы Зла взяли верх над всеми островами правой части Архипелага. Лишь Зевва осталась пока что нетронутой.

Нечисть сметала все на своем пути. В добавок к этому слышались залпы корабельной артиллерии: три фрегата (причем окрашенные в обычные цвета, в отличие от черных дракаров), развернувшись бортом к берегу безжалостно расстреливали его из всех своих орудий, не жалея даже своих.

Тяжелые ядра врезались в толпу, разметывая и нечисть, и людей, отрывая конечности и разрывая воинов на части.

Хонкерор рубил направо и налево, блокировал удары, и снова рубил, колол и обезглавливал.

Фриона палила своим зеленым огнем, разрывала врагов дистанционно несколькими движениями пальцев, что-то шепча. Но с каждым новым врагом сила иссякала. Мощь боевой магии таяла.

Внезапно для самого себя Хонкерор пропустил рубящий удар. Ему глубоко полоснули правый бок, пробив броню. В этот момент концентрация рассеялась. Сразу последовало еще три удара, из которых не удалось отбить ни одного. Черным мечом ему проткнули верхнюю левую грудную мышцу, вторым разрубили правую плечевую, переломав ключицу, третьим подрубили правое колено. Капитан невольно качнулся назад, пытаясь балансировать на левой ноге. Его подхватили сзади, не дав упасть.

Это оказался сам офицер. С изумленным лицом он смотрел на поверженного Хонкерора. Ведь он знал его еще давно. Он, офицер Ботмистр, первым предложил казнить «этого ненормального», из-за чего бывшему палачу и садисту пришлось бежать из центра на окраину. Там он ведь и создал отдельное формирование, прославившееся названием «бродячие пограничники». И с границы правителю стало лень его выковыривать. «Пусть живет, важную ведь роль выполняет». Так судебный процесс себя исчерпал.

И вот, Ботмистр оказался тем редким человеком, который увидел, что непобедимого Хонкерора все-таки победили…

Капитан слегка приоткрыл рот, с неимоверной тяжестью выдыхая воздух. При этом ему было очень больно.

Совсем рядом послышался крик девушки:

— Не-ет! Хон-ке-ро-р!!! — Прокричала она голосом, полным боли, бросившись к любимому. Но волна нежити разделила их. Фриона мгновенно собрав все свои оставшиеся силы, с подорванным голосом прокричала заклинание, выставив руки перед собой и стена врагов в миг осыпалась пеплом. Шныряя между подступающей нежитью и людьми, ведьма встала прямо перед капитаном, который еле держался на ногах. Нежно и аккуратно обхватив его, она прислонилась всем телом. Их губы соприкоснулись в последнем поцелуе. Через миг разорвала его резкая боль в животе. Длинный волнистый меч пронзил обоих сразу! Это заставило лица влюбленных отстраниться друг от друга на несколько сантиметров.

Фриона пристально посмотрела сквозь обволакивающую пелену смерти в угасающие глаза Хонкерора и произнесла сквозь слезы, почти что, одними губами:

— Я с тобой… НАВСЕГДА… — На последнем слове она шумно выдохнула, по маленькому подбородку потекла кровь. Она улыбнулась в уже стеклянные глаза последний раз в жизни.

Они погибли.

Рассказывает Андрей

Я очнулся. Первое, что потревожило мое сознание, был шум воды. Маленького водопада где-то неподалеку.

Почувствовал, что лежу на чем-то мягком и пушистом. Открыв глаза, с удивлением обнаружил, что это пышная светло-зеленая трава, освещенная ярким солнечным светом. Перевел взгляд на руки: они лежали по бокам головы, согнутые в локтях. Попробовал пошевелить пальцами. Получилось. Долго разглядывал их.

Медленно повернул голову влево: в метре от меня трава резко обрывалась белой пустотой. С интересом я осторожно подполз на край, раздвинув приятно пахнущие цветы и устремив свой взгляд в пустоту белого тумана, начинающегося метрах в пяти внизу. Или это плотные облака? Точно разобрать не удалось. Но это море светлой пелены длилось до самого горизонта. На синем небе находилось лишь одно солнце, щедро отдающее свое тепло.

Я оказался на маленьком островке среди Белого Моря, который являлся высоченной скалой, основание которой терялось в неизвестности, с абсолютно плоским верхом зеленой цветущей шапки.

За моей спиной оказалось деревце, с чуть изогнувшимся стволом, высотой в мой рост. У его корешков росли небольшие коричневые грибы с круглыми шапочками. Необычная листва покачивалась на легком ветерке.

По-над обрывом «островок» опоясывали густорастущие цветы.

Это был настоящий райский уголок, которого я не видел очень давно.

Тут же прямо от «островка» уходил в туман подвесной мост из прочных непотертых веревок и досок из дуба. Где-то оттуда шумела вода. Мне ничего не оставалось делать, как пройти по мосту…

…За стеной тумана я увидел новый «остров». Он был намного больше «моего». Такая же трава, ароматные цветы вокруг, три деревца и ежик. А в середине поляны — просторная беседка, сделанная точно из белого мрамора! Она была высотой около двух с половиной метров. Несколько тонких колон выделяли три входа: напротив меня, и еще два на другой стороне слева и справа. Стенки здесь были сетчатые. Купол тоже мраморный. Внутри стоял круглый стол и три мраморных кресла. Для кого?