— Как я могла не заметить, что он был болен? Мы ведь… мы ведь много времени проводили вместе, — она всхлипывает, а затем резко отстраняется от своего молчаливого друга, хватает письмо и засовывает его в карман своего пальто, как главную улику против Адель, мать её, Моринг.

— И что мы будем делать?

— Нам нужно в Хейден. В то место, с которого все началось. Ты со мной?

Одного кивка достаточно, чтобы Сара раз и навсегда перестала сомневаться в преданности их старой дружбы.

***

Хейден невзрачен и молчалив. Маленький городок на севере штата, ничем не отличающийся от других маленьких городков. Заметенные снегом улицы делают его ещё унылее, а старые витрины, серые двухэтажные здания, оборудованные под прачечные, закусочные и прочие забегаловки, в которые вряд ли кто-то ходит, наводят ещё большую тоску. Хейден почти не отличается от Сентфора, будто их строили по одному и тому же плану. И Сару, и Дерека успокаивала та мысль, что все улицы были как на ладони. Всего один раз они остановились, чтобы узнать, где находится угол нужных им улиц. Мужчина подхватил дочку на руки, рассмеялся и ответил, что Рейвен-стрит они уже проехали.

— По словам Аарона, место, где все произошло, было заброшено, — говорит Сара, когда старый пикап мистера Никсона останавливается напротив ряда невзрачных зданий.

Дерек выходит следом и оглядывается. Мелкий снег бьёт в лицо, отчего приходится щуриться, чтобы разглядеть хоть что-то в радиусе десяти ярдов. Девушка вглядывается в витрины, пытаясь найти хоть что-то, отдалённо напоминающее заброшенное здание.

— Я не понимаю, — сокрушается она, — мы что-то упустили? Здесь все признаки жизни! У каждого магазина, каждого павильона. О каком месте говорил Аарон? Боже, пока мы стоим здесь, она уже пересекает океан со своими чокнутыми предками!

Дерек прикрывает рот, чтобы ей ответить, когда вдруг замечает ярко-красное пятнышко виднеющееся за спиной Сары на крыше четырехэтажного здания, выглядывающего из-за парикмахерской. Никсон щурится, пытаясь разглядеть человека, стоящего на крыше, и когда узнает копну рыжих волос, он готов поклясться, его сердце едва не прекратило свой стук.

— Кажется, она ближе, чем мы думаем…

Проследив за взглядом парня, Сара медленно оборачивается и вдруг застывает, узнавая знакомую фигуру. Она выглядит так, будто вот-вот спрыгнет с крыши.

— Адель, нет! — кричит О’Нил и подрывается с места.

Дерек бежит за ней. В висках обоих пульсирует дикий адреналин, страх забирается под кожу вместе с мёртвым холодом Хейдена, и Сара с силой толкает дверь жилого здания на себя, взбираясь по многочисленным порожкам, ведущим на крышу.

— Нет, нет, нет, — бормочет под нос школьница, дергая ручки металлической двери.

Подоспевший за ней Дерек выбивает преграду ногой. Ледяной зимний воздух ударяет им в лица, и Сара вскрикивает, заметив придвигающуюся к парапету Моринг. Нет, только не ещё одна смерть, только не сейчас.

— Адель, стой! — голос О’Нил срывается.

Моринг оборачивается, будто не веря своим ушам. Всё её лицо исчерчено многочисленными ссадинами, чёрные дорожки туши рассекают бледные щеки. Она стоит у края крыши в одном ярко-красном платье, будто актриса из фильмов прошлого десятилетия. Но здесь никто не крикнет «стоп, снято», здесь никто не застрахован от неизбежного.

Смерив недоверчивым взглядом Сару и Дерека, стоящих в нескольких ярдах от неё, Адель качает головой.

— Уходите.

— Ты не должна этого делать, Адель, мы…

— Должна! — кричит Моринг. — Я должна, я должна умереть, я не заслуживаю жить! Не после всего…

Сара нервно сглатывает, боясь сделать шаг, чтобы не навредить Адель. Когда Дерек предпринимает такую попытку, она выставляет руку, преграждая ему путь. Кто знает, что можно ожидать от девушки в крайней степени отчаяния, вчера убившей своего родного брата.

— Мы знаем, что произошло. Самоубийство — это не выход из ситуации.

— Зачем ты говоришь мне это? Ты ведь ненавидишь меня, я испортила тебе жизнь! — Адель накрывает лицо ладонями и качает головой. — Я её всем… испортила.

О’Нил хочется плакать вместе с ней. Хочется рыдать и кричать: «Если ты прыгнешь, за тебя посадят шесть человек! Шесть сломанных жизней по твоей вине!». Но она молчит, понимая, что это давление, что это ни в коем случае не остановит Моринг.

— Мы нашли письмо Люка, я знаю, что он хотел тебя убить, ты просто защищалась… — Сара выдавливает из себя эти слова.

— Защищалась? Это я виновата во всем! От начала и до конца! Это из-за меня… из-за меня он стал таким.

— О чем ты говоришь?

Адель переводит взгляд на пустующую дорогу позади неё, и сердце Сары сжимается от страха. Дерек вновь пытается подорваться к ней, но Моринг оборачивается с гримасой боли, отразившейся на её заплаканном лице.

— Пусть он уйдёт, — хрипит рыжеволосая, указывая на Дерека.

Сара оборачивается к оторопевшему другу и кивает ему. Но перед тем, как он уходит, девушка успевает показать ему комбинацию «911» на пальцах. По взгляду, направленному на её ладони, О’Нил понимает, что Дерек всё понял. Его задача лишь постучаться кому-то в квартиру и попросить вызвать полицию, миссия же Сары куда важнее — не дать ей умереть.

— Он ушёл, — обеспокоенно шепчет школьница.

Адель нервно сглатывает и дёргает плечами, будто пытаясь скинуть с себя весь груз, лежащий на ней. Ей кажется, если она сейчас же не расскажет это — она умрёт раньше, чем её тело встретится с асфальтом. Сара должна знать правду. Пусть она будет первым и последним человеком, который узнает правду.

— Несколько лет назад, когда мы только приехали в Сентфор… Люк был помешан на одной книге про серийного убийцу. Он стал фанатом главного героя, постоянно говорил о том, как это на самом деле может быть интересно. А ещё эта волна маньяков по США… Люк только и сидел у газет, читая сводки и разглядывая всю эту жуткую географию преступлений, — она переводит дыхание и обхватывает себя руками. — Там… в лесу, за домом мы нашли маленькое озеро… мы часто туда приходили. И я не удивилась, когда он снова привёл меня к нему. Но затем… затем он словно… о Господи, — всхлипнув, Адель поднимает взгляд к небу, но когда Сара пытается сделать к ней шаг, выставляет руку вперёд и качает головой. — Не подходи. Сара, он пытался изнасиловать меня! Боже… я похоронила эти воспоминания, но ты…

Сердце Сары пропускает удар. Невозможно поверить в её слова, в тот факт, что Люк и правда мог… все эти слезные истории о том, как их похитили, как Люк переживал из-за всех этих изнасилований, вдруг неясной картинкой встали перед глазами обомлевшей Сары. Адель не лжет. Иначе не стояла бы здесь, на краю крыши. Лгал Люк.

— Мне удалось сбежать. Я рассказала обо всем родителям, но им… им было плевать. Они занимаются делами и почернее, чем какая-то ерундовая попытка их сына изнасиловать дочь. Мне пришлось пройти через все круги Ада, чтобы вернуться к нормальной жизни. Люк просил прощения, говорил, что это не он, а какой-то Стюарт, что он болен. Сара, когда он увлёкся тобой… я делала всё, чтобы ты не общалась с ним. Не потому, что я тебя ненавидела, а потому, что не хотела, чтобы он добрался до тебя.

Взгляды девушек встречаются, и О’Нил горько всхлипывает, в неверии качая головой. Теперь все сходится.

Тело пронзает мелкая дрожь. Сара будто наблюдает за этим со стороны, будто это не она сейчас стоит на крыше и узнает все эти жуткие подробности. Настолько тяжело принять такую паршивую реальность.

— Люк узнал об этом. Сначала он напал на одну девушку, похожую на тебя, чтобы доказать мне, что следующей можешь стать ты. Но… она выжила, и Люк не стал останавливаться на этом. Я пыталась сказать родителям, но они… однажды я подслушала их разговор и узнала, что мой брат уже убил кого-то два года назад. Парня, с которым он общался. Его звали Чед Такер. Боже, они смогли скрыть это преступление! Убийство!

Услышав знакомое имя, Сара вздрагивает. Все детали пазла сходятся одна за одной в самую гнусную, леденящую кровь картинку. Чед Такер. Имя в списке шерифа Никсона. Надгробие на кладбище. Девушка в заброшенном трейлерном парке.