Едва ли Сара считала этого скрягу лучшим.

Её, в отличие от остальных, не закрывали. Сара не была подозреваемой, её причислили к свидетелям и отправили домой. И сегодня, преисполненный желания выбить всю правду из наивного подростка, детектив Доусон вызвал девушку на допрос. Это было отличной возможностью сбежать из-под ареста матери, чтобы прямиком из участка направиться за поиском реальных доказательств, а не тем смутным набором фактов, которыми Джонатан якобы окатил её, утверждая, что нашёл Аарона возле мёртвого тела Люка.

— И кем же вы были увлечены, мисс О’Нил? — голосом с ванкуверским акцентом скрежещет Доусон.

— Майкл, Майкл Тёрнер. Мы учимся вместе. Вы можете спросить у кого угодно, — без тени сомнения отвечает Сара. — Я выследила его однажды после школы, узнала, что он связался с Чёрными Драконами. Сначала я испугалась, но оказалось, что они не бандиты. То есть… они ничем таким не занимаются. Ну, кроме разбоев… всяких.

Детектив щурится в неверии и снова пишет что-то на вдоль и поперёк исчерченные листы. Девушка следит за его рукой и мысленно считает секунды: одна, две, девяносто семь… допрос затянулся. Она не чувствует ни страха, ни горечи. От той девчонки, что бросалась в рыдания при виде грустной аннотации к книге, больше нет. Утром она проснулась другим человеком. Маленьким человеком, желающим изменить мир или ту паршивую часть мира, которая её окружает. Люк мертв, Адель в розыске, Аарон и другие драконы за решёткой, мать грозится выгнать её из дома, лучшая подруга отказалась от неё, а ещё это мерзкое чувство вины, ведь все убитые девушки как две капли воды похожи с ней… неужели шериф настолько глуп и не понимает, что у лидера Чёрных Драконов и его парней просто не было мотива убивать девушек, похожих на какую-то случайную школьницу? Почему, почему семнадцатилетний подросток это понимает, а он нет? Где эта чёртова хваленая справедливость, латынью выгравированная над дверью его кабинета?

— Значит, у вас с Тёрнером были отношения?

— Нет, но мы были на пути к этому.

— Это может кто-то подтвердить?

Сара усмехается и кивает. Её вечно подозревали в отношениях с Майклом — эту бредовую информацию подтвердит и заправщик на Хайтон-роуд. Роман «с тем пареньком из старших классов» был отличным алиби, и вряд ли Тёрнер расстроится, узнав об этой лжи.

Дверь снова открывается. В допросную заглядывает дежурная, и Доусон достаёт свой потертый кожаный кейс, складывает туда записную книжку, ручку и выключенный диктофон, ведь по закону он не имеет права записывать их разговор, и поспешно встаёт.

— Вы можете быть свободны. Ваша мама ждёт вас снаружи.

Проглотив тугой ком в горле, Сара делает вид, что её блузка зацепилась за угол стола. Доусон оборачивается, фыркает и выходит. Дежурная ждёт её за дверью. Дождавшись, пока скрипучий голос детектива станет приглушенным, девушка на негнущихся ногах встаёт и медленно следует к выходу из допросной, готовая в любую минуту дать дёру. Но Боги сегодня на её стороне: дежурная ушла, и теперь в тёмном коридоре никого, кроме невзрачных силуэтов ругающихся Ребекки и Джонатана. Сара оглядывается по сторонам и замечает позади себя двух копов, что как раз направляются к шерифу. Дождавшись, пока они проплывут мимо неё, девушка прячется за их фигурами и ловко выруливает в другой коридор. В коридор, где находятся камеры задержанных.

Аарон оказывается в самой первой из них. У последней, ссутулившись на стуле и уперевшись локтями в колени, посапывает дежурный коп. Сара припадает к прутьям, обхватывая их руками, и вглядывается в тёмную фигуру мужчины, лежащего на койке.

— Аарон, — тихо зовёт она.

Хилл, вероятно, думает, что спятил. Качает головой и продолжает испепелять взглядом сырой потолок, но что-то вдруг щёлкает в нем, заставляя его обратить взгляд к металлическим прутьям, у которых застыла его маленькая Сара. Мужчина мгновенно подрывается с места, оказываясь напротив неё.

— Тебе нельзя здесь быть, — шипит он, всё же стараясь смягчить тон.

Нижняя губа её начинает неистово дрожать, глаза сияют от непрошеных слез, а через пару секунд она уже беззвучно рыдает, протянув ладонь к его щеке. Быть сильной не получается. Только не с ним.

— Что произошло? — шепчет она. — Прошу, расскажи мне.

Аарон молчит пару секунд, любуясь её заплаканным лицом, а затем на выдохе произносит:

— Я приехал в Хейден, один мой приятель слил адрес, который как раз проверяли копы. Какая-то заброшенная забегаловка, — он потирает переносицу большим и указательным пальцем, будто собираясь с мыслями. — Я попал в самую бурю семейных распрей. Он ссорился со своей сестрой.

— Адель… — девушку охватывает ужас.

— Она не называла имени. Когда я услышал крики, то выбил дверь и увидел, как этот псих держит нож у её горла и что-то орёт. Я даже не успел понять, что произошло. Моринг увидел меня и попытался сбежать, и эта рыжая выстрелила ему в спину.

Широко распахнув глаза, Сара накрывает рот ладонью. Её резко подаёт назад, но она хватается за прутья и прикрывает глаза, пытаясь совладать с головокружением. Адель убила Люка. Черт возьми.

— Что… что было дальше? — не желая тратить ни секунды, бормочет Сара.

— Она попросила у меня прощения, бросила пистолет и сбежала. В тот же самый момент, черт её подери, когда к зданию подъехали копы. Это я во всем виноват, Сара. Я допустил то, что происходит сейчас. Но когда ты, блядь, видишь, как сестра убивает своего родного брата… я оцепенел. Она воспользовалась этим.

Её всю лихорадит, будто температура давно перевалила за сорок. Коп, согнувшийся на стуле, подает первые признаки пробуждения, и О’Нил начинает нервничать.

— Значит, на пистолете её отпечатки, а не твои?

— Я не знаю. Пушку я не трогал.

— Она пришла на встречу к нему с пистолетом, она знала, чем всё закончится. Не могу поверить…

— Сара, — Аарон протягивает руку, проводя ладонью по мокрой щеке девушки. Его взгляд теплеет, а внутренняя дрожь в ней медленно утихает. — Ты веришь мне. Это главное.

— Конечно, конечно я тебе верю, — с губ слетает влажный всхлип, и Сара поднимается на носочки, протягивает руки сквозь просвет прутьев и обвивает его шею. Он касается своим лбом её. — Аарон, мы все решим. Ты не сядешь в тюрьму за… кого бы то ни было. Ни ты, ни остальные парни.

— У них нет доказательств, кроме того, что они нашли меня на месте преступления, — спешит успокоить её Хилл. — Но шериф очень заинтересован в том, чтобы закрыть нас всех, так что…

— Я об этом позабочусь, — решительно вставляет Сара.

По напряжённому лицу дракона пробегает тень ярости. Он сводит брови и сжимает челюсти, качая головой.

— Сара, не смей ввязывать себя в это. Мы не можем быть уверены в том, что убийца Люк, теперь, после всего увиденного, я ставлю только на его сестрицу. И сейчас она на свободе. Поверь, у человека, который владеет подпольным казино и недвижимостью в Нью-Йорке, лучший адвокат. И парням защиту я обеспечу. Единственное, что я, блядь, не могу сделать — быть уверенным в том, что ты останешься в безопасности. Просто пообещай мне, что не будешь пытаться найти Адель. Я прошу тебя. И ещё, Сара: если… кхм, если за время всех разбирательств ты встретишь бабушку, ни в коем случае не говори ей о том, что произошло. Ей нельзя волноваться.

Игнорируя вновь хлынувшие из глаз слезы, Сара кивает, поднимается на носочки и крепко целует мужчину. Это не поцелуй долгой разлуки, ведь они оба строго уверены в том, что не прощаются, так что девушка отстраняется и с несоизмеримой любовью заглядывает в глаза человека, стоящего напротив. Человека, которого обвиняют в убийстве четырёх человек и одном нападении. Раньше Аарон защищал Сару до последнего, вытаскивал её из неприятностей, а сейчас настала её очередь. И она пустит все силы на то, чтобы вернуть его честное имя. Даже вопреки всем этим его запретам.

— Эй! Ты что здесь делаешь?! — гнусавый голос так некстати проснувшегося дежурного разрывает зрительный контакт Аарона и Сары. Он встаёт, направляясь прямиком к оторопевшей девушке. — Я тебя спрашиваю!