Ничего не подозревающая Грейнджер будто не замечала ни странных взглядов, бросаемых им, ни дилемм, избивающих ему душу. Не переставая размышлять о власти репутации, Снейп надолго задерживал странный взгляд на Гермионе, проглатывал каждый раз совестные и бессовестные вопросы и не находил на них правильного ответа.

Она не пересекала границ, не флиртовала, но и не спешила уходить. Ненавязчивое присутствие девушки топило Северуса сильнее шторма. Не могло быть так, чтобы луч света пробивал металлическую броню, скалу проламывало перо нежности, а сияние счастья рассеивало тьму в душе. Но так бывало.

Гермиона Грейнджер трагично влияла на него.

В кого он превращался? Северус не отвечал, но точно знал одно: радушие Гермионы соблазняло его погубить всю её жизнь. Какого гербариста не привлечёт прекрасный цветок?

Северус был близок ненавидеть себя. От безысходности его единственным желанием стало одиночество. Он мечтал об уходе мисс Грейнджер и о скорейшем завершении бездарного дня. Свобода от душевных мук — вот, в чём нуждался он, как в глотке свежего воздуха, чего хотел и ожидал.

Его терпение было вознаграждено. Когда Гермиона заметила излишнюю молчаливость профессора и поняла важность покоя для него, собралась. Она была довольной, умиротворённой и счастливой. Ей думалось, что наступала самая сладкая пора её жизни, когда бедствия кончаются, а счастье уже мелькает на горизонте. В такие приятные мгновения рациональную холодную логику лишают всяких прав.

В отличие от неё, Северус удерживал здравый смысл. Поппи верно размышляла о противоположном поле. Если матерям для благополучия своих чад необходимо находиться рядом, то мужчинам это вовсе не обязательно. Порой случается, что для счастливой жизни предмета своей любви необходимо отступить, отдалиться, оставить её в покое. Такой поступок под силу только по-настоящему любящим мужчинам.

Северус понимал: её репутация была важнее всего. Мисс Грейнджер необходимо отпустить, и, несмотря на это, он считал шаги маленьких ножек. Он не оборачивался и клялся не общаться с ней как прежде. Спектакль окончен. Они друг другу никто. Репетиций нет. Минерва права: роман преподавателя и студентки недопустим — подобные отношения ставят девушку в затруднительное положение. После выпускного она поступит в академию. У неё не возникнет проблем, и потому-то не осталось никаких поводов задерживать её. Это их последняя личная встреча.

Северус прикрыл глаза.

Больничное крыло служило им отдельным миром, отрезая толстой каменной стеной от вульгарного общества. Изолированные они не знали, чем живет Хогвартс, и вместе с тем, никто не знал, о том, что происходило здесь. Переступив порог, ни о чём не подозревающая Гермиона навсегда превратится в студентку и старосту гриффиндора. В «мисс Грейнджер», которая навсегда останется для него царицей.

Она оказалась у двери и коснулась нежно ручки, надавила и хмыкнула своим невинным мыслям.

— Мисс Грейнджер, постойте… — окликнул девушку Северус и обернулся.

Гермиона развернулась, и Снейп пристально всмотрелся. В лучезарном взгляде плясали искорки кокетства и озорства, какие могут быть только в молоденькой девушке, обещающей стать обворожительной женщиной.

Северус молчал.

— Профессор, не расстраивайтесь! Я приду завтра, обещаю!

Он усмехнулся, покачал головой и шагнул ближе к собеседнице, неотрывно следя за прекрасной улыбкой.

— Неужели, мисс Грейнджер?

Гермиона облокотилась о дверь, следя за тем, как Северус приближается, и в шутку серьёзным тоном проговорила:

— Да что вы, плохо знаете меня? Даю слово!

— Упрямая гриффиндорка, — растянул насмешливо Северус, подходя ближе. — Вам не позволят. Что тогда?

— А кто мне помешает, сэр? — возмутилась Гермиона, рассматривая горящие глаза.

— Несомненно, многие. — Снейп остановился в полушаге от Гермионы. — За годы моей работы в этой школе не было и дня, чтобы кто-нибудь не рассек губу, не сломал нос и не ушиб колено, мисс Грейнджер, однако пациентов, кроме нас, я не заметил. Ваш первый враг — тот, кто охраняет дверь. Второй, пожалуй, Макгонагалл, которая не навестила нас по причине загруженности. Вот увидите, как вам напомнят об обязанности старосты, забывчивая гриффиндорка. А третьего вам стоит опасаться более всего. Что вы сможете сделать, если выбора вам не предоставлю я?

— Ах, ясно! — засмеялась девушка. — Профессор Снейп вновь снимет баллы и назначит отработки… Так не беда! Два месяца и выпускной! Подумаешь, баллы!

Он жадно впился в неё взглядом, пытаясь как можно отчётливее запечатлеть в сердце этот нежный образ: свежий румянец, дерзкий взгляд, ямочки от светящейся улыбки, — всё то, что переворачивало внутренний мир Северуса и разбивало в прах его самоконтроль. Словно вирус, мисс Грейнджер овладевала его сознанием, заполоняла мысли, крушила планы. Снейп невольно протянул руку и почти невесомо провёл по бархатной щеке. Весь игривый настрой девушки рассеялся. Она замерла и затаила дыхание, ощущая те же чувства, что и он. Его пальцы закололо магией, и чёрные глаза затмила пелена зачарованности. Это был конец. Не смея совладать с собой, Северус склонился к ней.

Его дыхание коснулось её губ. Ещё одно мгновение, и он бы тронул их страстным поцелуем, но дверь отворилась и девушка едва не упала. Снейп рывком подтянул Гермиону к себе и приобнял. Их сердца бились в унисон.

— Ах, Северус, у тебя постельный режим! Зачем ты встал? Ай, уже поздно: ходи давай, всё равно тебя не удержишь! Милая, прости меня, ты не ушиблась? Знаешь, у нас двери такие…

Снейп отошёл к окну и посмотрел поверх Запретного леса. И какой зверь укусил его? Отчаяние? Нежелание её отпускать? Или виной тому жажда обнять девушку, как только она пробудилась? А может быть, его манил незабываемый вкус нежных губ?

Он точно спятил.

— Мисс Грейнджер уже уходила, — бросил Северус, не слыша их болтовни.

Помфри фыркнула и посмотрела на раскрасневшуюся девушку.

— Нет, нет, об этом не может быть и речи! Только не сегодня!

— Почему? — поинтересовалась Гермиона, даже не догадываясь о том, что ей ответят фразой, о которой попросила Минерва Макгонагалл и которую предложил, в свою очередь, Квентин Шарль.

— Уйдя отсюда, вы подставите меня, дорогая моя. Между прочим, я напела Мунго, что вы порезали вены! Разве так быстро поправляются, а? Хотите проблем своей спасительнице, добрейшей мадам Помфри? Вот и помогай людям! Ну уж нет! Как минимум два дня вам следует пробыть в Больничном крыле, а не возвращаться в башню Гриффиндора! Я настаиваю.

— Мисс Грейнджер — староста и живёт отдельно, не втягивай её в эту авантюру, — проговорил сухо Северус.

— В любом случае ей не стоит показываться другим студентам.

— На то существуют камины.

— Увы, камином пользуются и другие старосты, заметят. А мне, знаете ли, никакой пиар не нужен.

— Мадам Помфри, это нелепо.

— Брось, Северус! Между прочим, кровь нужна была тебе.

— Между прочим, — передразнил Северус, — мисс Грейнджер и так достаточно долго «прожила» в Больничном крыле.

— И что? Вены-то «порезала» она недавно.

— Я против.

— А я за.

— Мисс Грейнджер, — Снейп развернулся и строго посмотрел на неё холодным, колючим взглядом.

— Профессор, — произнесла Гермиона без лукавства и обратила тёплый взор на него, — вы же знаете, как важна в магическом мире репутация. А иначе выйдет так, что мадам Помфри дала ложные показания…

— Мисс, она пыталась добыть кровь мне. Вы ни при чём. Мадам Помфри никто не тянул за язык.

— Да, я понимаю! — согласилась Гермиона и выдохнула. — Понимаю, что министерство руководит Мунго и всё такое. Это лишь усложняет положение мадам Помфри, ведь она лгала ради вас, сэр! А если они узнают?

— Меня уволят, — влезла Поппи.

— Мадам Помфри, если для вас это важно, то я останусь.

— Очень, мисс Грейнджер! Очень! Выбирайте любую койку — из двадцати четырёх все ваши!

Северус смерил Помфри тяжёлым взглядом, а в голове опять образовались совестные и бессовестные вопросы относительно мисс Грейнджер.