Пойманная, она завела отвлекающую тему:
— Ты же обо всём догадался, верно?
Северус не отвечал. Его глаза, еще минуту назад оживившиеся, стали опять такими же, как и раньше — нечитаемыми, с ледяным блеском. Он снова ушёл в себя, точно не слышал вопроса, заданного изумлённой колдомедиком; вновь внимательно прислушивался к тому, что происходило в нём самом, размышлял. Его губы разомкнулись как бы случайно, и тихо, как вздох, прозвучало:
— Как давно?
Северус попытался двинуться плавнее и управиться с телом. Его изящные кисти лишь сжали тяжёлые одеяла.
— Не пытайся. Ты обездвижен не из-за дюжины покрывал. Но это не проблема. Главное — кровь прижилась и ты с нами… Пару часов, Северус, может быть, вечер, и власть вернётся к телу. Как ты догадался?
Северус прищурился, не сразу понимая контекст, и чтобы разобраться, о чём идёт речь, солгал:
— Загадка не так сложна. Замешаны парализатор и змеиный яд, в результате чего… — Снейп прокашлялся, — я жив, но обездвижен.
— И кровь, — дополнила наивная Поппи, которая хоть и понимала, что пациента тревожить не следует, не видела смысла утаивать. Он же всё знал. Очевидно, уже догадался.
— Большая доза, — прошептал Северус, — вызывает внутреннее кровотечение…
Слабая улыбка не придала радости её глазам. В них читалось сожаление. Она поднесла новое зелье с какой-то меланхолией, окончательно выдавая себя. Ясный взгляд Северуса врезался в дальние заправленные койки, с опаской скользнул под дверьми, метнулся к белым ширмам — других пациентов не было. Снейп окончательно пришёл в себя, и на его лицо нашла мрачная тень понимания. «Драко», — чуть не сорвалось с языка.
— Не старайся искать донора, Северус. Этот герой воскрес, спас тебя и… — всё ещё в раздумьях Мадам Помфри в последний раз замялась и помедлила. Выжидающий взгляд Снейпа помог ей сделать выбор. Будучи болтушкой от природы и мечтая найти управу на Шарля, уже спустя секунду с присущим возмущением она всё же затараторила:
— И… и ныне пойман мистером Шарлем. Да, Северус, Драко Малфой, твой крестник, наш мальчишка пойман! И кем? Пригретой на шее змеёй! Пиарщиком! Ты представляешь, он, оказывается, изначально аврор! Ох, ну и негодяй же! Видел бы ты, как этот… «актеришка» игрался с мисс Грейнджер в благородство! Вот нахал! Шарль подло выжидал, когда она свалится от усталости! А она всё не спала, а травилась животворящими. Нет, ты только посмотри, сколько флакончиков! Она даже послала Невилла за запасами Воодушевляющего, но, благо, я увидела и запретила ставить в стенах Больничного крыла такие эксперименты! В конце концов я помню, чем закончился ваш урок. Ну, а Шарль? Всё это время уродец караулил, хотел тебя кандалами сковать, ну знаешь… редкие ленты, от которых, ну, никуда! Я-то сопротивляться не могла, а мисс Грейнджер уже сознание теряла от истощения, да пришёл твой благодетель! Мне следовало бы догадаться, что он жив, да… Послушай, Шарль увёл его под конец ночи. Уже с ленточным браслетом. Он был категоричен. Даже до утра не мог потерпеть! А Драко-то куда вести? Ему в моём крыле ещё недельки две бы отлежаться!
Северус слушал, сохраняя спокойствие, которое давалось всё труднее.
— И куда?
— Полагаю, в Азкабан. Этого доходягу и туда, к дементорам и психам! Шарль сказал, что у Драко был шанс без проблем явиться на суд, но поскольку тот подорвал министерское доверие, его уже и не отпустят! Ох, и поплатится же наш мальчик!
— Сколько крови ты взяла? — спросил хриплый голос.
— Достаточно, чтобы спасти тебя, а его заставить осушить и твои, и мои запасы кровоостанавливающего. Но они всё равно не помогают так быстро, ты же знаешь. А он… Он слаб, и… Ай, впрочем… не стоит об этом! Поздно… Хотя бы тебя Шарль оставил в покое. Теперь ты чист…
Снейп непоколебимо посмотрел в окно, уже смеркалось.
«Да и теперь я чист…» — подумал Северус и поджал губы. Одна из двух партий проиграна. Теперь он в силах помочь разве что мисс Грейнджер.
Прошло несколько часов. Он не засыпал, всё думал и параллельно возвращал власть над телом. Мышцы покалывало, как после судороги. Первые чувствительность обрели пальцы, затем, постепенно удалось совладать с руками и даже сесть. Не поддавались ноги. Спустя полчаса усилий Северус опустил ступни на холодный каменный пол. Он вроде бы и встал, и медленно прошёлся, да ног до конца не ощутил. Так бывает, когда затекают мышцы. Чувствительность притупляется, и опасность такого состояния таится в том, что болевые уколы пронзают тело в самый непредсказуемый момент. Когда к Северусу вернулось физическое самообладание полностью, повезло, что рядом оказался подоконник. Он вовремя схватился и опёрся о него. Несмотря на то, что по телу промчалась резкая слабость, мужчина медленно выдохнул.
Одной проблемой меньше.
За окном резвились дети. Хагрид что-то тщетно объяснял им. В другой стороне ребятня под шефством мадам Трюк с мётлами в руках шли на квиддичное поле. Вдали светился аппарационный портал и попарно принимал детей с чемоданами. В самом конце стояла с горделивой осанкой женщина. В ней смутно узнавалась мадам Клэр. Снейп изогнул бровь и пригляделся, уткнувшись лбом в стекло. Похоже, это действительно была она. Чуть ближе к замку, у главных ворот, он увидал ещё двух женщин. Ему не составило труда узнать длинную кривоватую шляпу Макгонагалл и ядовито-зелёную мантию Скиттер. Журналистка эмоционально жестикулировала, а вокруг, как планетарный спутник, летало навязчивое прыткопишущее перо. Кроме скупых кивков, ничто Минерву не отличало от статуи.
Одним ударом в голову Северуса влетело воспоминание статьи из жёлтой прессы. Он обернулся и через плечо покосился на спящую Гермиону.
Волшебный мир отличен от маггловского. Помимо магии, необычной моды и иного мировоззрения, здесь царствует власть репутации. Будь основоположник пиара магом и притом живым, в руках его сосредоточилась бы вся власть. Нигде на свете так не важны общественное мнение и связи, как здесь. Именно в магическом мире кишели, подобно опарышам, сплетни, а осуждения и пересуды заволакивали гнойным туманом объективный взгляд. Скандалы вспыхивали молниями всем на потеху. В этом обществе люди доверяли разговорам и газетам больше, чем собственным глазам. Вот почему Скиттер и подобные ей не теряли работы. Вот почему рейтинг школ имел колоссальное значение. Вот почему Шарлю удалось завлечь на спектакль толпу. Вот почему Джиневра Уизли воспользовалась именно газетами.
Пресса — помощник власти. Хотите улучшить торговлю — реклама послужит магическим заклинанием. Желаете усилить популярность — создайте определённый имидж, и вас начнут обсуждать. Есть прихоть кому-то насолить? Переверните известные факты об этом человеке так, чтобы гадливый второй смысл въелся капитально, как жирное пятно на белой блузке.
Люди чаще склонны к агрессии да вере в худшее и отвратительное. Лучше уж кривиться заранее и не разочароваться, говорят они, чем таить надежду и получить болезненный укол. Дай им самый прекрасный цветок и скажи о заразности червей, ползающих у его корней, как на нежные лепестки полетят плевки. Они действительно поверят.
Не знающая всего это младшая Уизли каким-то необъяснимым инстинктом вступила в игру пиара. Газеты трубили о распущенности Грейнджер, а также о беспутном романе со Снейпом, о двусмысленных фотографиях и о пагубном влиянии маггловского Шекспира. Всё это порочило Гермиону, но в том была лишь часть опасности.
В магическом мире на репутацию бросалась не тень. В неё намертво влетал нож. Для лучших академий мира имело огромное значение доброе имя будущих студентов. Учреждения не рисковали своей безупречностью, а потому оценивали людей не по достижениям, а по предписанию. Так надёжнее.
Северус понимал это отдалённо, но уже с особой тоской. Когда Гермиона проснулась, то лишь прибавила ему хандры своей светящейся улыбкой. Она, захваченная радостью, изумлённая тем, что проспала пробуждение профессора, захохотала, защебетала. Ещё никогда она так непосредственно не выдавала шутку за шуткой и никогда так смело не рассматривала его. Впервые в этой гриффиндорке кипела дерзкая непринужденность! И Северус понимал, почему.
