Амалия положила трубку, а Юрий Владимирович пожал плечами. Почти сразу зазвучал домофон, Юрий Владимирович отправился открывать.

Анна Вадимовна топталась за калиткой, когда из-за дома появился Юрий Владимирович в своем экзотическом наряде. Он подошел к калитке, открыл ее.

— Добрый день, проходите, — пригласил он оробевшую Анну Вадимовну. — Слушаю вас.

— Извините, это дом Никитина Сергея Анатольевича? — смущенно уточнила она.

— Именно так, — весело подтвердил Юрий Владимирович.

— Я… я из детдома. Коркины Михаил и Татьяна здесь работают? Вместе с вами? — запнулась Анна.

— Да, они работают в этом доме, а я — тесть Сергея Анатольевича, — пояснил Юрий Владимирович.

Анна смутилась:

— Извините ради бога, я приняла вас за работника.

— Это же прекрасно, напрасно вы смущаетесь. Я тоже работник, только в другой сфере. Так что вас привело сюда? Позвать Танюшу и Михаила?

— Нет-нет, не нужно… Извините, я вижу, вам можно довериться. Дело в том, что Коркины собираются удочерить двух девочек из нашего детдома.

— Я знаю и приветствую столь благородный шаг, — кивнул Юрий Владимирович.

— Только поймите меня правильно, — попросила Анна. — Мы все очень переживаем за наших деток. С виду усыновители все хорошие и порядочные люди. А какие они на самом деле, в жизни, узнать трудно. Поэтому я и приехала навести справки, узнать о них побольше. Может, вы мне что-то о них расскажете. Что они за люди?

— Я вас очень хорошо понимаю, весьма осмотрительно с вашей стороны перепроверить все факты. И мне очень приятно, что я могу вас успокоить. Я их давно знаю и могу дать Коркиным только положительную характеристику, они работящие, скромные, положительные…

— Ох, у меня от души отлегло! — обрадовалась Анна Вадимовна. — Спасибо вам.

— Извините, мы не могли с вами где-то видеться? — спросил Юрий Владимирович.

— Нет, не думаю. Теперь я спокойна. Пойду… — Анна Вадимовна уже хотела уйти, но Юрий Владимирович задержал ее:

— Да вы заходите, не стесняйтесь, у меня сегодня день рождения. Скоро дети приедут, посидим, вы будете моей персональной гостьей. Решайтесь, если именинник, более того — юбиляр, приглашает вас почтить своим присутствием его скромное торжество, то отказывать нельзя, этикет не велит.

— Нет-нет, извините меня, пожалуйста, мне еще обратно ехать. Вот, будьте добры, передайте Коркиным. Они забыли заполнить форму, ее нужно приложить к документам на усыновление.

— Конечно, передам, — пообещал Юрий Владимирович. — И не сомневайтесь, детишки попадут в хорошие руки. Может, вы все-таки передумаете и останетесь на торжество?

— Нет, нет, извините, спасибо. До свидания. — Анна Вадимовна заторопилась. Юрий Владимирович проводил ее взглядом.

Нет, определенно он ее где-то видел. Но где?!

По приказу Самвела Петик искал Крокодила. Он прихромал к дому Крокодила, позвал:

— Э-эй, есть тут кто-нибудь?

Никто не вышел, никто не откликнулся. Петик постучал. Ответом было молчание. Он обошел дом, не заметил, что из окна за ним наблюдает Крокодил. Петик ушел ни с чем, а Крокодил проводил его недобрым взглядом.

И Петик направился к дому Косаревой. Осторожно вошел во двор, осмотрелся. Увидев сарайчик над погребом, дверь которого была явно чем-то разломана, удивился:

— Оп-па, здесь явно кто-то был. Следы кражи со взломом. Интересно, удалось им что-то потянуть в этой развалюхе?

Петик подошел к погребу, заглянул в него. Присмотрелся к темноте. Огляделся, решился, полез вниз. Нескольких минут хватило ему для беглого осмотра места. Петик вылез из погреба, отряхнулся, взялся за телефон, набрал номер Самвела:

— Самвел Михалыч, здравия желаю.

— Здравствуй, здравствуй, дорогой…

— Я туг продолжаю проводить розыскные мероприятия…

— И как успехи?

— Пока никаких. Тут я узнал в ментовке, что у него была в Радужном подружка, гражданская жена, можно сказать. Надежда Косарева. Ты ее знаешь?

— Надежда Косарева, говоришь? — повторил Самвел для Надежды, которая стояла рядом. — Нет, не знаю, откуда мне знать?

— А жаль, я гут нашел дом ее.

— И что? — Самвел молча выслушал ответ. Косарева ждала, вся напрягшись. — Хорошо, дорогой… — Самвел отключил телефон.

— Это кто мною интересуется? — быстро спросила Надежда.

Самвел сделал страшное лицо:

— Крокодил! Р-р-р-р…

Косарева ойкнула, схватилась за сердце. Самвел удовлетворенно рассмеялся:

— Вот уж не думал, что ты такая пугливая!

— Ну и шуточки у тебя, Самвельчик, так заикой стать недолго, — махнула рукой Косарева.

— Ты так испугалась, будто Крокодил охотится за тобой, а не ты за Крокодилом. Восставшие из ада возвращаются! Где ты, Наденька! Я — зомби Крокодил, я встану из своей могилы и съем тебя!

Надежде было не до смеха, но она держала себя в руках:

— Так что тебе сообщили?

— Это Петруччо, мой участковый. Он сейчас на больничном по поводу производственной травмы, вот и занялся от нечего делать поисками твоего зубастого суженого. Докопался до вашего с Крокодилом семейного союза, нашел крокодильскую берлогу. И твой дом, между прочим, тоже.

— И что? — вздрогнула Косарева.

— Труп нашел… — Самвел снова расхохотался. — Шутка… Наденька, ты жива? Тебе плохо?

— Нет, мне хорошо! — пролепетала та.

— А почему ты так испугалась, а, Надежда Батьковна? Надюша, у тебя что, чувство юмора совсем отшибло? Пугаешься, как школьница. Знал бы, что ты так мертвяков боишься, повел бы тебя на кладбище гулять.

Косарева мгновенно расслабилась, рассмеялась, снова повела на Самвела глазом с поволокой:

— На тебя посмотреть, в кино ходить не нужно. Ты в фильмах ужасов не снимался?

— Это я тебя так взволновал? Я еще умею играть героев, героев-любовников, ну а просто любовники у меня вообще отлично получаются. Петруччо мне сообщил, что в доме этой самой Косаревой никого не наблюдается, а вот во дворе кто-то похозяйничал. Он спросил, не знаю ли я хозяйку, и просил ей передать при встрече, что двери в ее погреб выломаны.

Косарева не смогла скрыть изумления:

— В какой погреб?

— Что-то тут нечисто, ты забыла, что у тебя погреб есть?

— А этот твой Петруччо в середину заглядывал? У меня там полно припасов.

— Заглядывал, — кивнул Самвел.

— И что? — напряглась Надежда.

— Похоже, тебя действительно обчистили, Надежда. В погребе ничего, кроме крыс, нет. А ты на что надеялась? Что он там найдет труп Крокодила? Убитого тобой?

Новая шутка. Хрупкая женщина, интеллигентная почти, и вдруг — убийство в подвале с крысами. Некрасиво.

Косарева изменилась в лице, подошла к окну. Самвел обнял ее:

— Да ладно, найдем и Крокодила, и то, что он украл у тебя. Далеко он все равно не мог скрыться. А ты мне не врала. Эх, Надька, Надька, может, пойдем расслабимся, а?

— Мы с тобой еще не напрягались, нечего и расслабляться.

Надежда освободилась из объятий Самвела и ушла в свою комнату.

Возбужденная Анна Вадимовна пришла к Виктории Павловне, та поливала цветы.

— Так скоро? Я думала, ты еще к Дианке заскочишь, — удивилась она.

— Ты же сама прекрасно понимаешь, что я не могу туда вот так вот заявиться. Там же… — запнулась Анна.

— Ах, как же, как же, там ведь он, наш писатель. Ань, но ведь рано или поздно, а вам придется встретиться.

— А лучше — никогда. Я решила: прошлое должно остаться в прошлом. Мы с ним никогда не увидимся. Но я не об этом, — перевела разговор Анна Вадимовна.

— Хорошо съездила? — опомнилась Виктория Павловна.

— Да, все выяснила. В Озёрку добралась удачно: оказывается, из Радужного туда идет прямая маршрутка. А уж там и найти не так сложно.

— Шикарный особняк? — поинтересовалась Виктория Павловна.

— Сразу видно — в хозяйских руках. Открыл мне калитку симпатичный мужчина, я его за рабочего приняла. А оказалось, это тесть хозяина. Да еще и юбилей у него сегодня. И меня приглашал… как гостью почетную. Так неудобно получилось.