— Я, когда с Сашей договор подписывала, он тоже ляпнул одну вещь. Тогда я не совсем поняла, к чему это, а вот сейчас вспомнила. Уже все было оговорено, мы даже подписали все бумаги, я была почти у дверей, а он сказал, не мне, конечно, просто получилось видно громче, чем рассчитывал.

— И что же он сказал?

— «А счет неудач так и не открылся…» — кажется именно так, насколько помнится. Что ты скажешь на это?

— Ну и к чему все это сейчас?

— Вспомнила на фоне того, что Андрей о тебе рассказал. Он предположил, что Невский и взял тебя в этот проект, потому что ты удачу притягиваешь. Счастливчик, в общем.

— Да уж, счастье так и прет, — ответил Олег, а в голосе промелькнула горечь. — Я смотрю, что ты уже и сама начала верить в эту чепуху? Такое возможно? Ты же у нас сама практичность, — Лера молчала, тогда он продолжил: — Ерунда все это, Лер. После того, как я убедил Сашку взяться за подобный проект, он сказал мне, что сам не потянет его, и начал прикидывать, кого присоединить к себе. Выбор пал на тебя. Вот он и попросил меня помочь провести этот разговор. Он боялся, что ты откажешься, и хотел быть уверенным, что соглашение состоится. Отсюда и эта фраза.

— Да, но почему неудач?

— Потому что, как правило, я могу убедить человека в том, чего хочу. А ты ушла и отказалась. Разве не неудача для меня?

Все понятно. Точно аферист. Владеет техникой убеждения — с этого и живет. Надо быть с ним поаккуратней.

«И вообще, эта дорога закончится сегодня или ей весь день в воздухе висеть?» — Лера как раз подумала это, когда Олег произнес:

— Подъезжаем. — Словно прочел ее недоумение.

Дежурный помог им спуститься. Олег повел Леру к небольшому деревянному домику, где, как оказалось, находился лыжный прокат. Он выбрал две пары лыж, заплатил за них и повел Леру к спуску.

Здесь все было организовано — площадка, прокат, закусочная, спуски разной степени сложности.

Олег подвел ее к одному из них и сказал, чтобы она надевала лыжи. Лера надела их. Увидев, что она готова, сказал:

— Ну что? Спускаемся?

Лере показалось, что говорит он вполне серьезно.

— Олег, я же говорила тебе, что не катаюсь на лыжах.

— Я помню, потому и не повел тебя на сложный спуск. Посмотри, здесь обычная тропинка, наклон не больше тридцати градусов, давай, не робей. У тебя все получится!

Лера, конечно, делала примитивные шаги на лыжах в течение последних нескольких дней, пока была в пансионате. Но взять и сходу броситься на спуск?! Пусть и несложный, с наклоном не больше тридцати градусов, извините — подвиньтесь. У нее дочери три года, кто ее будет воспитывать в случае чего?

— Я что-то слышала про обучение, или я ошиблась?

— Лера, ты не сможешь научиться катанию, если будешь тупо делать маленькие шажочки, как в пансионате. Надо вставать и ехать! Азы тебе давали там?

Она механически кивнула.

— Вот и хорошо, все остальное дело опыта. Вперед!

Лера не успела и опомниться, как поняла, что он подтолкнул ее, и она уже катится вниз! Когда она осознала, что едет на лыжах вниз, не имея ни малейшего опыта спуска, вспоминала «незлым тихим словом[1]» и Олега, который сделал это, и которого она точно убьет, если только доедет вниз живая, и своего братца, из-за которого она вынуждена была идти на эту прогулку, и Невского, который свел ее с этим ненормальным, и даже того несчастного художника, к которому поехала в тот роковой день, когда познакомилась с Олегом, досталось даже инвестору, к которому она тогда так и не попала, правда Лера сама так и не поняла, он-то тут при чем.

На нем она остановила список, который, наверняка, мог бы быть значительно более длинным, столько всего в ней бурлило, и сосредоточилась на том, чтобы остаться на ногах. Удивительно, почему она до сих пор все еще едет, а не катится вниз кубарем?! Дальше Лера исступленно стала вспоминать те уроки, которые получала в пансионате, однако пришла к выводу, что это все не то. Эти познания не заходили настолько далеко. Начала действовать посредством какой-то, непонятно откуда взявшейся, интуиции. Здесь слегка повернуть, здесь оттолкнуться, здесь присесть или наоборот. К ее удивлению она настолько освоилась, что даже начала замечать то, что происходит вокруг. Лера видела деревья, которые пролетали недалеко от трассы. Она видела снег, улетающий назад из-под ее ног, Олега, который, как оказалось, ехал справа от нее. Когда он понял, что Лера его заметила, то поднял две руки вверх, и показал, что все «ОК», у нее отлично выходит.

«Чтоб ты был жив — здоров!» — подумала Лера и отвернулась от него, сосредоточившись на спуске. Движения были плавными, ей даже начинало казаться, что она умеет кататься на этих лыжах.

Конечно же, весь этот спуск не был настолько долгим, в сравнении с тем, как оно описано. Вряд ли он занял хотя бы три минуты. Но передумать за это время она успела много чего. Когда же они почти спустились, Олег выкинул новый крендель. Он подрезал ее! Вышел вперед и резко тормознул, завернув при этом на ее сторону. Естественно, что Лера не успела ничего предпринять и врезалась в него. Они упали вместе. Олег на снег, Лера сверху на него.

Пришла в себя быстро. Она воспользовалась тем преимуществом, что находится сверху и стала колотить его по груди.

— Ты ненормальный! Ненормальный мерзавец! Псих! Как ты посмел толкнуть меня?! Что ты вообще себе позволяешь? Негодяй! Непрошибаемый негодяй! Чурбан неотесанный! Медведь толстокожий! Вообще без понятия, как ведут себя нормальные люди!

Вокруг них потихоньку собиралась толпа, однако никто не рискнул подойти ближе, чем на десять метров. Олег смеялся.

«Нет! Ему смешно!!!»

Лерин запас слов иссяк и Олег этим воспользовался. Он перехватил ее руки и сквозь смех произнес:

— Ты, как я смотрю, относишься к числу женщин, которые предпочитают быть НА мужчине.

Если и предположить, что эту фразу он сказал не для того, чтобы посмеяться над ней, то это был наиболее эффективный способ снять Леру с себя. Наверное, ее щеки тут же стали алыми, она отскочила в сторону, села на снег, опустила голову вниз, стараясь не особо показывать, что руки, да что там руки, ноги… — все тело трясется! Вряд ли вообще подняться сможет! То ли это от перевозбуждения, то ли от адреналина — она не знала. Да и не все ли равно?

Просто надо брать себя в руки и унять эту дрожь.

Олег, скорее всего, неверно истолковал причину подобного сидения. Он подошел к ней и присел рядом.

— Лер, ну ты чего? — участливо спросил он. — Ты что, плачешь?

— Еще чего не хватало! Не плачу я. Отстань от меня!

— Тогда, что не так? — «Он еще и спрашивает!» — Посмотри на меня.

Лера не реагировала, тогда он сам поднял ей голову, придерживая за подбородок. Сейчас они смотрели друг на друга, только в глаза.

— Ну посмотри, Лера! Ты ведь сделала это! Ты спустилась оттуда! Ты преодолела его! Руки ноги — целы. Голова тоже на месте. Ты ведь даже не упала ни разу! Лерк, ну тебе что не понравилось?

Лера отвела взгляд. Она вот только сейчас и заметила, какие они у него, глаза. Это были не глаза, а бездонное море. Море, наполненное теплотой и нежностью. Дрожь отступила, эмоции поугасли и она могла более трезво оценить свои впечатления.

Вздохнула и сказала:

— Понравилось.

Олег улыбнулся. На этот раз в этой улыбке не было ни капли ехидства.

— Тогда, может быть, еще разочек?

Лера посмотрела по сторонам. Люди уже расходились по своим делам, видно поняли, что концерт окончен. Потом снова глянула на Олега. Тот все еще ждал ее ответа. Лера же окончательно пришла в себя, и сейчас чувствовала, что сможет все. Еще раз спуститься на лыжах? Да не вопрос! В ней даже азарт проснулся. Улыбнулась ему и сказала:

— А легко!

Поднялась, отряхнулась, поправила волосы, надела очки и направилась в сторону следующего спуска. Олег ехал рядом.

Когда уже оба стояли на краю, Олег сказал: