Причина везения стояла рядом с ним и тоже делала вид, что она тут ни при чём. Молчание – золото, нам надо помочь Эрвину, всё остальное потом.

– У вас есть лечебница? – я спросила Авивию, чтобы вывести её из ступора. Откачивать двоих Вышневых было выше моих сил, я сама еле стояла на ногах.

– Туда нельзя, – сказал Добромир, – нас повяжут. Давайте подождём, Эрвин должен очнуться.

На стенке неспешно тикали часы, Авивия сидела около сына и, кажется, молилась, чемпион привалился к стене, закрыв глаза, я встала и побрела вдоль стеллажей лавки, чтобы собраться с мыслями. Забавные куклы смотрели на меня стеклянными глазами. Некоторые из них были почти с человеческими лицами. И один странный седой длинноногий старик. Неужели его кто-то купит?

– Мама, – прозвучал еле слышный голос, я обернулась и стремительно бросилась к Эрвину, – Соня? – он смотрел то на меня, то на мать, кажется, не в силах поверить.

От его светлых глаз исходило сияние, я не могла оторвать взгляд от них. Как зачарованные мы смотрели друг на друга. «Вот и всё, что нужно тебе, вот и всё, что нужно ему», – вспомнились слова песенки, и я улыбнулась.

Из глаз Авивии брызнули слезы.

– Мама, почему, как… я здесь? – забормотал парень, не веря своим глазам, – я был на Высотомере.

– На все воля Богов, – срывающимся голосом проговорила Авивия, вытирая слезы.

– Привет, – Добромир наклонился над парнем, – ты в порядке?

Появившийся в поле зрения чемпион лишил Эрвина дара речи. Он ошарашенно глядел на Добромира, не в силах сложить картинку: « Галлюцинации?»

– Мерин разбился, взрывом тебя выкинуло к нам, мы сбежали, – ответил Добромир на безмолвный вопрос парня.

– Я хочу сесть, – после минутной паузы пробормотал Эрвин, угрюмо глядя на чемпиона. – Как ты там оказался? – облокотившись спиной о стену, задал вопрос, – там были только люди Ильзы.

– Я пришёл немного раньше, – сказал чемпион, видя, как Эрвин буравит его взглядом. Надо же, только очнулся, а уже устраивает допрос.

– Я не видел тебя, – не отступал Эрвин.

– Меня никто не видел, – спокойно ответил Добромир. Он считал неподходящим время для выяснения обстоятельств.

– Мне надо поговорить с Соней наедине, – буркнул Эрвин чемпиону, а потом извиняюще посмотрел на мать.

– Надо глянуть, что там твориться, – догадливый Добромир подал руку Авивии. Она поднялась и вслед за чемпионом осторожно вышла из лавки.

– Ты вернулась навсегда? – спросил Эрвин настороженно. В его глазах страх, вызов, беспокойство сплелись в тесный клубок. Я понимала, что он чувствовал, но меньше всего хотела обманывать его, или себя.

– Я пришла ненадолго.

– Опять уйдёшь? – отчаяние, которое он и не думал скрывать, резануло по сердцу. Эрвин так сильно разволновался, что я испугалась.

– Послушай, я не знаю, как переместилась домой, не понимаю, как опять вернулась сюда. Мне показалось, портал открыла старуха из соседней квартиры.

– Ты не хотела возвращаться? – Эрвин протянул мне руку, я вложила в неё свою ладонь.

– Хотела, – после минутной паузы я ответила, – но это не мой мир.

– Не любишь Верховию?

– Люблю, – перешла на шепот, – я пришла к тебе.

– Я рад, что ты рядом, – Эрвин нежно приложил мою ладонь к своей щеке, – когда ты исчезла, я решил стать дверником, хочу свободно ходить в твой мир.

– Я тоже хочу быть и здесь, и там.

– Нам поможет Зарх. Я уверен.

Удивительно, Эрвин только что очнулся, а уже начал строить планы.

– Ты шутишь? Кругляши приговорили нас к смерти. Я до сих пор не могу забыть ту драку на мосту. Они хотели меня убить.

– Ерунда! Надо идти к ним. Чтобы не пристукнули, надо заплатить. Я как раз собирался раздобыть монет, – Эрвин уже сидел, счастливо глядя мне в глаза, – правда, не успел, меня выследили шпионы Раструб.

Стукнула дверь, Авивия, вслед за ней Добромир появились на пороге лавки. На улице что-то произошло, я поняла это с первого взгляда.

– Гвардейцы обыскивают близлежащие дома. Здесь вас найдут, надо уходить, – голос Авивии срывался от страха. Она с волнением оглядела наше трио: Эрвин ещё толком не пришедший в себя, я, сухая тростинка на ветру, и Добромир – чемпион Верховии, почему-то оказавшийся здесь, с нами. Хотя он как раз внушал доверие, держался молодцом.

– Предлагаю укрыться в моём загородном поместье под Светозаром, – как будто прочитав надежды и чаяния, связанные с ним, сказал Добромир, – там можно переждать какое-то время.

– С чего такое щедрое предложение? Что взамен? – грубо оборвал Эрвин. Я поёжилась от его резкого тона.

– Ничего, – просто ответил Аполлон. С каждым произнесённым словом он становился моим героем, но Эрвин думал иначе.

– Врёшь, – глаза парня зло сверкнули. Моим мнением он не интересовался, я открыла рот, но Авивия меня опередила.

– Сынок, Добромир вытащил тебя из разрушенного здания. Я буду вечно молить Богов о его здоровье, – сказала она.

– Мы не знаем, почему он это сделал, – парировал Эрвин. Он был прав, и не прав. Моя нежность к Эрвину терялась в волнах его злости.

– Добромир устроил встречу с Горынычем в Калитке. Если бы не он, мы бы тут не сидели, – мой голос был тих, но твёрд. С какой стати я должна оправдываться?

Эрвин сверлил меня взглядом, похоже, его одолели двойственные чувства. С одной стороны, он прокручивал варианты спасения, с другой, ему не верилось в бескорыстную помощь Добромира. Эрвин злился, не мог разобраться, а я не помогала ему.

Авивия поторопила нас, выглянув на улицу.

– А ты подумала, зачем мы нужны этому герою? – Эрвин обратился ко мне, мучительно ища ответ на вопрос, почему я вступилась за Добромир, и, главное, как мы оказались вместе.

– Мы пойдём с ним, – я взглянула в глаза любимого Отелло, хотела сделать шаг навстречу, коснуться его лица, но не двинулась с места.

Минуту назад взбунтовавшийся Эрвин вдруг растерял свой напор, он смотрел на меня своими колючими голубыми глазами, сжимал кулаки и молчал. Я отдала команду, ему осталось взять под козырёк.

Сомнения в правильности решения не было. Пусть Эрвин не верит в великодушие чемпиона, пусть злится – ему не сокрушить мою уверенность. Мы замерли, безмолвно меряясь взглядами. Час назад я была так рада видеть Эрвина, что забыла, как дышать, а сейчас внутри разрастался холод, превращая мои чувства в ледяную крошку.

Верховия меняла меня, я становилась другой, настоящей и жесткой, дар цветка заявил о себе в полную силу, этого было не изменить.

– Что там? – обернулась к Авивии, выглянувшей на улицу.

– Самое время, – ответила она.

– Хорошо, – буркнул Эрвин, скользнув взглядом по мне и Добромиру, – мам, у тебя есть какая-нибудь одежда?

– О-о-о, – я непроизвольно застонала. Опять явилась в Верховию в джинсах и кроссовках. Хотя одежда – последнее, о чём я могла думать, ринувшись в портал.

В спешном порядке мы начали переодеваться. Авивия, стоя у двери лавки, шёпотом подгоняла наш маленький отряд. Когда гвардейцы выбили дверь в соседнем доме, мы бесшумно выскользнули из лавки. В последнюю минуту Эрвин ринулся обратно и схватил свои вещи.

– Дома обыскивают, – шепнул он на прощание матери и бросился вдогонку за нами.

Мы кинулись по узкой улочке, уводившей от площади. Сзади послышался окрик, нас заметили. Эрвин свернул в переулок, потом в соседний. В родном городе его бы и тайфун не сбил с пути. Мы обогнули небольшой пустырь, где Эрвин бросил прежнюю одежду, и припустили вдоль домов с тёмными окнами.

Я старалась не отставать, и хотя чувствовала слабость, беспокоилась больше за Эрвина, с тревогой посматривая на него. Парень уверенно прокладывал маршрут, замыкающим топал Добромир. Из подворотни выскочил гвардеец с ружьём наперевес.

– Стой! – крикнул гвардеец.

– Ась? – Эрвин изобразил в голосе испуг, – мы в ночную смену идём.

– Со мной пойдете, – грубо оборвал гвардеец, – в ночную. Шевелись!