Прощальное лето Памяти моего мужа Виктора, Погиб 23 августа 2002 года Под весенним лучом забелели черёмухи ветки, У калитки тюльпан распускает последний бутон, А лесная пичужка нам дарит простые напевки, Издавая предвестник – печально-волнующий тон. Мы не знали тогда, что настало прощальное лето, А июль подарил мне на память объятье твоё, Так пропой, просвисти, дорогая пичужка про это, Навсегда сохрани мелодичное пенье своё. Вот и август. Ох, хмурый и пасмурный август, Отсчитал по минутам денёчки твои. Сей сюжет, так не прост, всё печалится властно. Ах! В холодной подушке слезинки мои… Но опять за окном забелеют черёмухи ветки, У калитки тюльпан свой раскроет последний бутон, А волшебница– жизнь нарисует на ветках отметки, Увенчая в объятьях лесной перезвон. «Иду на кладбище к могилке…» Иду на кладбище к могилке, Где две берёзоньки растут, Они совсем недавно тут: У этой глинистой извилки. Цветов нарядные узоры, Мелькая яркой пестротой, Накрыли памятник собой, И ветер рвётся на просторы… А незабудки шепчут мне, Головками качая нежно, И повторяются как прежде: «Живём недолго на земле». Так, где же будет холмик мой? – Не надо вовсе мне ответа, Но точно знаю, будет где-то Под возгорающей звездой. «Московское метро, грохочут поезда…» Моему сыну Владимиру посвящается Московское метро, грохочут поезда, А эскалатор плавно набирает высь, Ты рядышком со мной, как в вешние года, И тихо говоришь: «Смотри, не оступись». Но было, было – сирая тоска. Масштабы время жизненной разлуки, Германия – десантные войска, Далёкий север, где метель, и вьюги. Из жизни спорта помню дни твои, Когда с наградой ты спешил на пятый Этаж – наш дом, где все тогда свои, Там ты рукой моею был объятый. Парило от какао у плиты, На окнах спали дивные узоры, «Как вкусно с булочкой» – сказал мне ты, А я стояла, поправляя шторы. В Москве сегодня тихий листопад, Под этим небом синим-синим, И звёзды, улыбаясь, говорят, Что ты надёжный сын России. Поездка в Коломенское Моей дочери Елене посвящается
Высокий дом влечёт простором, Храм божий, листопад кругом – Здесь всё застелено ковром, Нарядным сказочным узором. Вот дом Петра – оконце светит, Он всех желающих приветит – Под ясным небом дом-музей. Ах! Сколько ходит здесь людей. Мы поднимаемся всё выше, Пред нами яблоневый сад, А вот дубы! Дубы стоят… И я их листьев шёпот слышу. Четыре сотни лет – не мало; Кроны дубравы здесь качало: Эту земную благодать. О! Наша Русь! Ты наша мать. Всё впечатляет, мы устали; Цари здесь славно отдыхали, Ну а сейчас кружится лист, И рядом спутник-программист. Нам надо побывать весной, Но снова, доченька, с тобой, Ты – девочка моя родная, Здесь так чудесно будет в мае! «Дожди прошли, и вот денёк…» Дожди прошли, и вот денёк Своим теплом всё согревает. В саду порхает мотылёк, О давних вёснах навевает. Кругом такая тишина… Травинки дремлют у берёзы, О! Эти грёзы, грёзы, грёзы, Я погрузилась в них сполна. И наслаждаюсь этим днём В тиши, средь ягод спелых, А раньше были здесь вдвоём, В расцветный час, черёмух белых. «Я одна, но в роще хорошо…» Я одна, но в роще хорошо. Слышу музыку небесного органа, Ручеёк журча, у полевого стана, Мне напомнил кое-что ещё. Знойную жару и сенокос. Вот и начинается покос, И стоят, стоят стога подряд, О труде нелёгком говорят. А поляны просятся в лесок, Где певучий птичий голосок. Будто там, в большой органный зал, Лесовик пернатых всех созвал. Ах! Трава, трава, трава, трава. Летняя тогда была пора, Ягоды и жизненную силу Нам с покоса мама приносила. Я одна, но в роще хорошо. Слышу музыку небесного органа. Ручеёк журча, у полевого стана, Мне напомнил кое-что ещё. Сонет На этом свете мы живём, А может, где-то жизнь иная. Стремимся мы и познаём, Приборов сеть изобретая. О! Наша жизнь! Но вот мечтая О том, что город там стоит, И купол у дворца блестит, К себе вниманье привлекая. Там и деревья золотые Медовым запахом пленят. Сады и заросли густые Разносят свежесть-аромат. Я к той планете не спешу, Простором нашим здесь дышу. |
