У братской могилы Войны прошедшей эхо Ещё тревожит раны, Отсчёт ведётся вехам Плывут рекой туманы. Уснули те солдаты – Лежат в одной могиле, И праведны, и святы – Отчизну защитили. Смотрю на надписи скорбно: Ах! Сколько с войны не пришло… Печалясь, читаю подробно, Как много! Ванюш полегло. О них наша память в сердцах – Защитниках верных, надёжных, Забыв на полях осторожность, Они пали в смертных боях. «Тонкий запах весны…» Тонкий запах весны, На дорогах распутица, Но доехать должны, Помощь им: песня-спутница. Молча, парень сидел Устремляя свой взгляд. На дорогу глядел То вперёд, то назад. Вдруг послышался треск, Лёд не выдержал веса, И в осколочный блеск Утопали колёса. Первым выпрыгнул тот, Кто сидел за рулём, Был обманчивым лёд, Только люди причём? Ну а льдины трещали, Погружались колёса. Шум и крик не смолкали, Прошибало и слёзы. В безопасное место Смельчаки пробивались, А в солонее, известно, Кто не смог – оставались. Был и тот паренёк, С голубыми глазами. Путь его был далёк, Возвращался он к маме. Риск, и он превозмог: Мигом вывел машину, Знать Всевышний помог, А вода скрыла льдину. «Наблюдая прелести рассвета…» Наблюдая прелести рассвета, Ветер-озорник качает ветки. Натянули белые беретки: Сосны, ели в ожиданье лета. В поднебесье бор смыкает кроны, Меж стволов остановился ветер, Всё ж не плохо, хорошо на свете… Даже лапки сосен шлют поклоны. Замирая, слушаю мотивы, Слух мой наполняет нежность-нега. Лес стоит по зимнему красивый, Занесённый белым-белым снегом. «Вьюга вновь берега…» Вьюга вновь берега Белоснежною мглой осыпает. Заливные луга Покрывалом своим накрывает. Белый, белый январь Созывает к себе свиристелей Под прозрачный хрусталь, Где горящий янтарь, Мелодично там птицы, чтоб пели. А в низине калина Засверкала рубиновой спелью. И кустиста малина Засыпает за тихою елью. Под звенящий хрусталь Они сны будут видеть до лета. Где весёлый янтарь В белоснежный январь Возгорает с началом рассвета. Отыщу уголок В этой белой, завьюженной стуже. Задержусь на часок, Где притихшая, стройная ель. Здесь сегодня снежок И позёмка нарядная кружит. Да поёт под метель, В нашем зимнем лесу свиристель. Кемерово, 1999 год Ах, какая зима
Ах! Какая зима, запорошен колодец, И деревья стоят без привычных седин. День погожий рассеял приятный морозец, До родных берегов и бескрайних равнин. Занесённые снегом примяты дорожки, Зима свежестью манит в сибирский простор. Здесь весною берёзы распустят серёжки, Здесь ручьи побегут с зеленеющих гор. Но сегодня январь не впускает морозы, И сибирской природе совсем невдомёк, Что ещё в ноябре, запоздалые грозы, В небесах громыхая, зажгли огонёк. Лишь на Севере дальнем, как прежде морозы И в зимовье простая морзянка поёт. Под метели там снятся чудесные розы, Да родной материк на свиданье зовёт. «Я оденусь в росу…» Я оденусь в росу, И ему принесу Эту самую – самую свежесть: Из ромашек венок, Васильковый платок И ту первую девичью нежность. Я не верю тому, Что не нравлюсь ему В поседевшие, зрелые годы. Здесь пурге не бывать, Здесь садам зацветать От хорошей и тёплой погоды. Пусть кругом всё цветёт, Ветер грусть унесёт За высокие горы, равнины, Мне б любовь тут испить И по тропкам бродить Под палящим закатом рябины. Кемерово, 2000 г. «День будто в полутьме…» И когда нам бывает особенно плохо, Мы хорошие пишем стихи. Марина Цветаева День будто в полутьме, Тут не поможет врач, Слезиночка во мне, Ты хоть чуть-чуть поплачь. Поплачь и посвети, Скатись с лица на грудь, Слезинки зацепи, Разгадку не забудь. Это ненастный день, Или глухая ночь, Всё заслонила тень, Ты мне должна помочь. Возможно мы с тобой Развяжем нити грусть, Хоть ветер озорной Ему заветрил путь. Чем больше грусти той, Зато удачней стих. Слезиночка, с тобой, А вместе за двоих. |
