Москва грустная Бедная моя, бедная… Невыспавшаяся, бледная… Оболганная, обруганная Недругами и другами, Убеганная, умотанная, Кто-на-меня – вот-она-я! Стоптана, измусолена, Сотней потов просолена, Злыми слезами мытая, Горе-обиду мыкая… Кто помыкает – несть числа, Кто понукает – не снесла, Кто поломался – не звала, Кто посмеялся – не гнала… Чуть свет – напомажена, Чуть вечер – изгажена, Чуть ночь – одиночество, Огарок пророчества… Разнузданная, страстная, Расхристанная, распластанная, Бессовестным – будь пусто им! Красивая моя, грустная, Москва моя… Юная моя, чистая, Тысячи бед выстояв, Нежностью нерастраченной К лучшему предназначена, В лучших мечтах сбудешься, Влюбленными налюбуешься, Милая моя, славная, В сердце хранишь главное… Москва моя… Невеста Шла невеста далечко, Уронила колечко – На зеленом бульваре, Прямо на тротуаре. И снова осечка – Другое колечко Потеряла, бедовая, На улице Садовая. И для третьего колечка Нашла местечко – Далеко от порога Автодорога. А одно колечко Утекло, как речка, Укатилось под землю – Мольбам не внемля. Саднят плечики, Звенят колечики, Колокола звонят – Грудь теснят. Новое колечко Колет сердечко – Слезки катятся По невестину платьицу… Летят времена, А она всё одна, И всё жива – Невеста-Москва. Московские окна Не спит Москва, вздыхает, Рекламой полыхает, Окошки перфокартами Растерянно моргают. В любой многоэтажке Полуночные пташки – В экранный свет закатаны Неспящие мордашки Огни окон снаружи Через снега и лужи Соседям по кварталу Подмигивают дружно. Мол, твой-то полуночник, Наверное, киношник, А мой, хоть славный малый, Компьютера заложник. А во дворе заплатой Свет падает квадратный На лужи, на проталины – Цветные всюду пятна. В них промелькнут устало То путник запоздалый, То кем-то мяч оставленный, Чтоб под ногу попал он, То поцелуй украдкой За детскою площадкой – Мы все подобный помним, Стеснительный и сладкий… Но вот Москва, вздыхая, Едва-едва стихает, И смутный сон наполнен Внезапными стихами… Евгений Бузни Москва «Эх, Москва! Небо шапкой – низко…» Эх, Москва! Небо шапкой – низко, а дома – головами в нём. И по краю заря повисла. Запад вспыхнул алым огнём. Словно зарево революции снова к нам посылает весть, чтобы вспомнили дома и улицы, в чём народная гордость есть. Словно хочет, чтоб не забыли: в реактивной стремнине лет рядом с добрыми бывают злые, но заря не исчезнет. Нет! Та заря не природы явление, а грядущее светлых дней. Это огненное отражение пламенеющих душ людей. Красная площадь Красная площадь – сердце народа, сердце России, откуда мы родом. Отсюда мы шли на врагов, если лезли. Отсюда мы шли на народные съезды. Красная площадь, как кровь наша красная, души людей красным духом окрасила. Красное исстари значит прекрасное честью и смелостью Пугачёва и Разина, Тех, что родили рабочих Пресни, поднявших молот под революционные песни. Красная площадь, ты самая честная. Скольких героев народ тобой чествовал? Скольким тобой жить в бессмертие велено? Красная площадь, ты площадь Ленина. Красная площадь – сердце народа, сердце России, откуда мы родом. Но что же молчишь ты, Красная площадь, когда по тебе грязным духом полощут? Что же не видно рабочих Пресни, вздымавших молот под революционные песни? Москва моя Москва моя – огромная страна в строю стихов, в полёте песни. В Москве я жил, любил, страдал рождением Кремля и Пресни, Предвосхищением победных дней, предчувствием дней поражений и разрушением побед идей, и искажением рождений. Сживался с переменами подруг, друзей, трамваев, электричек. Стыдливо взор свой прятал, видя вдруг в Москве позорное обличье беспутных, беспризорных, наркоту, что тянут на себе Россию в другую сторону, но только в ту, где запахи гнилья взрастили. Сражался в спорах, часто горячась от неизбывного бессилья. Она всесильна – эта наша власть над бедными людьми насилья. И всё ж, Москва, я верю в твой народ, в твой люд мастеровой умелый, который праведный ведёт свой род от честных, искренних и смелых. |
