После похорон бабушка с отцом решили отправить Шарлотту в монастырь для дальнейшего обучения. Девочка росла, и, согласно статусу, ей необходимо было получить хорошее образование. Герцогиня лично ездила в Париж ко двору и, встретившись с королем, добилась оплаты полного пансиона за счёт казны, в результате внучку приняли в лучшую женскую школу Франции. Там Шарлота и подружилась с Луизой.

Через два года новое горе постигло семью: умер отец. Тогда в его поместье среди крестьян началась страшная болезнь. Герцог лично посещал деревни, оказывая помощь нуждающимся, в результате заразился сам и не смог справиться с недугом. Старая герцогиня тяжело вздохнула: «Боже, никому не пожелаю потерять сына, да ещё единственного сына», – с болью в сердце подумала она. Анна страшно переживала утрату, и только мысли о внучке заставляли женщину держаться за жизнь на земле, тогда как многие её подруги уже отправились в мир иной. Бабушка понимала: без неё Шарлотта останется совсем одна.

Дама подняла глаза и взглянула на девочек. Она только так и называла их, хотя это были уже вполне взрослые девушки. Причём Луиза де Круа, теперь по мужу графиня де Боргане, даже успела произвести на свет прекрасное дитя, с которым подруги сейчас и играли. Луиза нравилась герцогине, она была очень милой девушкой. Правда, её отца и тем более брата Анна д’Амбуаз не жаловала.

Герцогиня вновь посмотрела на подружек и улыбнулась. Они были одного возраста, но абсолютно не похожие. Луиза выглядела просто ангелом: белокурые вьющиеся волосы, голубые чистые глаза и лучезарная улыбка. Вся она сияла, словно солнышко, и привлекала взгляд. Похоже, девушка никогда не ведала никаких забот, и это было действительно так. Выражение печали крайне редко омрачало её улыбчивое личико, и даже когда девушка хмурила бровки, изображая, что сердиться, добрые глаза всегда выдавали её. Казалось, Луиза может щебетать без умолку, вечно, и напоминала собой райскую птичку, которая, не в состоянии усидеть на месте, всё время порхает и поёт звонкие песенки.

Шарлота восхищала по-другому. Тёмные густые блестящие волосы контрастировали со светлой бархатистой кожей. Тонкие брови и тёмные длинные ресницы обрамляли огромные выразительные глаза, в глубине которых, казалось, можно утонуть. Девушка не понимала, какого они у неё цвета: не то светло карие, не то зелёные. Глаза цвета тёмного малахита. Сама она говорила, что болотные, и не считала себя красавицей, а эталоном красоты для неё являлась Луиза. Она всегда восхищалась подругой и искренне любила её, впрочем, та отвечала ей тем же.

Шарлота росла мечтательной девочкой. Застыв на месте, она могла любоваться красотой облаков, переливами захода солнца. А наблюдая полёт стрекозы, любила затаиться в траве и, выставив пальчик, ожидать, когда насекомое на него сядет. И если такое случалось, радость переполняла сердце фантазёрки. Она представляла, что это не стрекоза, а маленький эльф, а когда «эльф» снова взлетал, девочка радостно неслась вдоль реки, подпрыгивая и широко размахивая руками, уверенная, что это хороший знак, и всё у неё сложится просто замечательно.

В то же время Шарлотта с детства, не могла терпеть никакой несправедливости и отважно бросалась в бой, если считала, что кого-то незаслуженно обидели. Когда девочка скакала верхом, то представляла себя отважной амазонкой, рассказами о которых с пелёнок увлекла её бабушка. Занимаясь фехтованием, стрельбой или метанием кинжала, она придумывала воображаемого противника, которого ей необходимо обязательно победить. То она сражалась с драконом, спасая от него слабую принцессу, то разбойник нападал на беззащитного крестьянина, то она защищала раненого рыцаря, которого собирались съесть дикие звери. А порой Шарлотта сражалась со страшным графом из крестьянских сказок и, протыкая шпагой его воображаемое черное сердце, думала: он теперь никогда не сможет обидеть ни одну доверчивую девушку. Может, поэтому девочка просто восхищала отца и дядюшку Пьера своими способностями к «мужским искусствам», как любила говорить её матушка.

Правда, иногда характер Шарлотты в сочетании с умениями приносили девочке довольно крупные неприятности. Одна такая случилась в монастыре…

Сирота только приехала на обучение и ещё толком никого не знала. Шарлотту поселили в келью, где жила Луиза. Добрая девочка слышала о прибытии новой воспитанницы и, узнав о том, что у бедняжки недавно умерла мама, пожалела её и попросила поселить новенькую к себе. Девочка взяла своеобразное покровительство над Шарлоттой: показывала ей все местные достопримечательности и рассказывала про девочек, которые здесь учились. Шарлотта была очень благодарна подруге. Без Луизы, оторванная от отца и бабушки, она ощущала бы себя совершенно одинокой. К тому же оказавшись запертой за глухими стенами монастыря девочка, привыкшая к свободе, чувствовала себя здесь очень тяжело, словно вольная птица, запертая в клетку.

Шарлотта постепенно начала привыкать к новой жизни, но тут её взялись изводить две девчонки. Они принадлежали к очень благородным семьям и являлись дальними родственницами короля, чем безумно гордились, всячески подчёркивая своё превосходство над остальными. Хотя Шарлота в знатности рода могла и поспорить с ними. Её славные предки принадлежали даже к более древней королевской династии, но зазнайки постоянно напоминали несчастной о положении, в котором оказалась её семья, а узнав, что пансион воспитанницы оплачивается из казны короля, и вовсе принялись дразнить девочку нищенкой и побирушкой. Шарлотта, с величавым видом и ангельским терпением молча сносила оскорбления, стараясь не обращать внимания на бесстыдниц. Но однажды она не сдержалась.

Расположившись на скамейке в саду, Шарлотта и Луиза, как прилежные ученицы, занимались рукоделием. К подругам подскочили Сюзанна и Франсуаза – так звали заносчивых девчонок – и принялись сыпать колкостями в сторону сироты. Шарлотта не отвечала и поистине с королевским видом продолжала работу, будто не замечая воображал. Только Луиза умоляла обидчиц прекратить издеваться над подругой и просила убраться восвояси. Но вдруг одна из нахалок произнесла гадость в адрес матери Шарлотты. Девочка вздрогнула, прекратила вышивать и подняла глаза на нахалок. Луиза, увидев, как подруга побледнела, поняла: сейчас что-то случится – и замерла от ужаса. Но Франсуаза и Сюзанна не собирались униматься. Почуяв слабое место жертвы, они обрадовались и, надеясь наконец-то довести бедняжку, уцепились за запретную тему, рассчитывая, что та расплачется и убежит. (Луиза, наверное, так и сделала бы.) Девчонки увидели, как напряглась Шарлотта, и как загорелись её глаза. Задаваки бесстыдно хихикали, решив, что они вот-вот добьются желаемого. И они добились… Только вот несколько иного, чем ожидали.

Внутри у оскорблённой девочки всё бушевало, и она из последних сил сдерживала свой гнев, но в конце концов бедняжка не выдержала. Шарлотта медленно встала, аккуратно положила вышивку на лавку и совершенно неожиданно повернулась и нанесла удар кулаком одной из обидчиц в глаз. Сюзанна, не удержавшись на ногах, отлетела в сторону и упала лицом в клумбу, перепачкавшись в грязи. Не успев сообразить, что произошло, Франсуаза, собираясь закричать, только успела широко открыть глаза и рот, как, тут же получив удар в челюсть, отправилась следом за подругой. Это была не девичья драка с визгом и тасканием друг друга за волосы! В эти два удара Шарлотта вложила всю свою накопившуюся обиду, и у задавак только искры из глаз посыпались. С удовлетворением наблюдая, как королевские родственницы, пища и рыдая, валялись у её ног, девочка торжествующе усмехнулась. Вдруг из оцепенения вышла Луиза и, схватив подругу за руку, побежала, увлекая её за собой.

– Куда ты меня тащишь? – удивилась Шарлота.

– Скорее, скорее к сестре Марии! – взволнованно проговорила Луиза на бегу. – Она справедливая, она всё поймет!

Добежав до кельи сестры, подруги остановились. Луиза постучала, и, получив разрешение войти, девочки несмело зашли в комнату. Подталкивая Шарлоту к монахине, Луиза шептала: «Говори». Но та молчала. Тогда подруга сама без утайки рассказала о происшествии в саду. Монахиня внимательно выслушала воспитанницу, всё поняла, перевела взгляд на Шарлотту и спросила: